Джасинда Уайлдер - Большие девочки делают "это" лучше (ЛП)
– Ты никогда не поставишь нашу песню в очередь, – послышался позади меня голос Чейза.
Я завизжала, развернувшись и вскинув кулак. "Погружение" находится в мрачном районе, где не платят за охрану. Я не маленькая девочка и знаю, как правильно ударить. Раньше я сбивала мужчин с ног кулаками, палками для бассейна и бутылками пива, выбивая зубы и нанося ушибы вплоть до сотрясения мозга. Я вообще не скандалистка, но могу защитить себя от большинства мужчин.
Чейз же с легкостью поймал мой кулак. Всего лишь на миг задержав его, он обхватил пальцами моё запястье и потянул на себя. Другая его рука скользнула вверх, и он медленно и непреклонно притянул меня к своей груди.
Я отшатнулась, пытаясь увернуться от его руки, в которой, я была уверена, он держал нож, но, лишь когда его рука достигла моего лица, я поняла, что никакого ножа нет. Его пальцы коснулись моей щеки, а затем обернулись вокруг шеи, и он притянул мои губы к своим.
От его поцелуя у меня подкосились коленки. Он всё ещё держал меня за руку возле наших лиц, как будто волновался, что я могу ударить его за этот поцелуй. Я думала об этом. Я действительно пыталась ударить его. Этот парень реально не успокаивался. Наверняка он хочет меня, потому что думает, что я легкодоступная и в отчаянии. Многие парни предполагают подобное, и большинство из них ожидает горькое разочарование.
Но Чейз, когда целовал меня... не вёл себя как парень, собирающийся залезть ко мне в трусики. Он целовал меня, как будто надеялся, что окажется там, будто он старался, чтобы оказаться там, и мне нравится, что я чувствую по этому поводу.
Его хватка на моём запястье ослабла, и моя рука была освобождена. Я не ударила его. Я провела рукой вверх по его плечу, и мои пальцы запутались в мягких, темных волосах на его шее.
Он застонал низким, животным звуком из самой глубины горла, первобытным рыком, который отозвался трепетом в моем животе. Я хотела бы услышать этот звук снова, хотела почувствовать силу его голоса, и я знала, что причиной этому была я. Поэтому, естественно, я схватила его за задницу.
О, Господи! Задница этого мужчины представляла собой идеальные полукружья мышц, и, клянусь, они были созданы, чтобы вписываться в мои руки. Однажды я схвачусь за эту прекрасную чашеобразную плоть и уже не смогу отпустить. Я была так наэлектризована, будто держалась за провод высокого напряжения.
Его смешок прозвучал весёлым львиным гулом удовольствия с некоторым оттенком радости.
Он оторвал руку от моей шеи и провёл ею чувствительную, дразнящую линию вниз по моей спине, остановясь чуть выше моего бедра, прикосновением, не более сексуальным, чем, если бы мы танцевали в клубе. Я прогнула спину под его ладонью.
Наш поцелуй прервался на мгновение, он слегка отодвинулся, чтобы встретится со мной глазами. Его руки скользнули вниз и схватили мои ягодицы, наблюдая за моей реакцией. Я оперлась на него, поднимаясь на носочки, чтобы он мог лучше схватить меня.
Он поцеловал меня снова, но на этот раз поцелуй не был рассчитан на внезапность, как первые два: быстрые, жесткие и шокирующие, подавляющие губы, потрясающая власть и никакого изящества. На этот раз он целовал меня медленно, томяще, сознательно и умело. Он опустил свои губы на мои, и затем просунул между ними язык, соприкоснулся с зубами, исследовал контуры моего рта, уголки, где соединялись верхняя и нижняя губа, под языком, а потом дальше, долго скользя по поверхности моего языка.
Я застонала, а потом мои голосовые связки издали мягкий шепот. Чейз притянул мои бедра вплотную к своим, и я ощутила между нами нечто твёрдое и длинное. Это была всего лишь выпуклость на штанах, но её было достаточно, чтобы сделать мою промежность влажнее, чем в тропических лесах.
Мои руки кружили вокруг его задницы, а потом проскользнули между нами, достигнув его ширинки, которую я начала расстёгивать. Даже трогая его через штаны, я могла определить, что Чейз был одарён, как Бог.
– Просто попробовать на вкус, – я действительно это сказала.
– Ты можешь получить больше, чем просто попробовать, сладкая, – ответил Чейз.
Я не думаю, что он понял, что я говорю о его члене.
– Я не имела в виду твои губы, – уточнила я.
Что, чёрт возьми, со мной не так? Мой мозг, казалось, был отсоединён от остальной части моего организма.
Чейз отстранился достаточно далеко, чтобы увидеть мои глаза:
– Я знаю, – всё, что он сказал, посылая мне ухмылку, что отупляло, зная особенность его губ.
Я хотела стереть её с лица либо кулаком, либо губами. Я не была уверена чем. Он касался меня и целовал, как будто владел мной, и это бесило меня и пьянило одновременно.
Однозначно, опьянение сегодня победило.
Моя рука нашла его живот и задержалась там, пока я воевала сама с собой по поводу "да" или "нет", и могу ли я прикоснуться к нему ниже. Я хотела этого, конечно, так и было, но ведь я не была такой девушкой. Я просто не из тех, кто будет убеждать парня лечь с ней в постель. Я не преследую парней, потому что ничем хорошим это не заканчивается.
Но Чейз сам преследует меня, не так ли? Это был аргумент, который выдвинула моя сексуально озабоченная сторона. Собственно, то же послышалось и от логической стороны, что было странно. Обычно сексуальная и логическая стороны говорили мне противоположные вещи. Поэтому, если они начинали соглашаться друг с другом, я к ним прислушивалась.
Я пробралась пальцами под его футболку, чтобы прикоснуться к его животу и прямоугольникам мышц, мои руки ощутили ребристую, будто высеченную поверхность, мягкую и одновременно жёсткую, как дёрн и сталь. Просто какая-то заманчивая площадка, и, при других обстоятельствах, я бы верещала от счастья от возможности потереться руками об Чейза, но в данный момент я в поиске другого, более опасного места для исследования.
Кожа Чейза покрылась мурашками под моими пальцами, когда я потянула руку вниз, к поясу его штанов. Выпуклость становилась больше, мои пальцы приближались к ней, я чувствовала, как дрожат его руки на моих бедрах, как осиновый лист, и этого было достаточно, чтобы увериться: он хотел этого так же, как и я. Я имею в виду, конечно, он хотел. Он ведь парень. Все парни хотят, чтобы их член трогали.
Однако сейчас всё было по-другому, так ведь? Он хотел, чтобы именно я прикоснулась к нему. И для меня было совершенно правильно – очутиться там. Конечно, я даже не знаю его фамилии, но передо мной был до смешного великолепный парень, одетый в кожаные штаны с расстегнутой ширинкой, обещающе восхитительный, с невероятным набор достоинств, и у него было всё, но он требовал в собственность меня, даже если только на сегодня.
