Дмитрий Плазмер - Посиделки с Олегом. Сборник рассказов
- А черное или белое – это чемодан в сейфе или ты в кровати, милая.
Диметра смотрела на него не сводя взгляд и вдруг решилась перебить:
- Успокойся ты, хватит расходовать нервы понапрасну.
- Но, Дима, я же понял!!!
- Что?!
- Небо – вот купол моего шалаша, ты – вот моя милая, а чемодан.. Я бы захотел – заработал, а вот такое сокровище как ты..
Эротика без секса
Раннее утро проникло тусклыми, но все-таки лучами солнца в не завешанные окна и остановилось на пустой кровати, успевшей за столь непродолжительный период времени остыть от тел, простынь сохраняла их очертания и солнце вольготно будто хозяин, будто домашнее животное, бродило по изгибам постельного белья, изучая и грея его цветы и корзины, падающие неразборчивой тенью на обои на стене, то ли радующие, то ли разочаровывающие фантастикой лепестков зеленого цвета.
Диметра стояла на кухне и смотрела в окно, одетая в довольно легкое летнее платье, на котором цвели ярко красные розы:
- Ни одно живое существо, только человек способен одним лишь словом убивать и воскрешать, - сонно протяжно мыслила вслух Диметра.
- И я слышал это изречение. Думаешь, действительно так оно и есть? – спросил Олег, сидящий на стуле с ломтиком хлеба в руках и положил на него средней толщины кружок Докторской.
- Некоторые слова смысл утратили, а другие, наоборот, имеют огромную силу.. – села она напротив него за стол.
- Нецензурщинка что ли? – рассмеялся Олег?
- Просто сильные слова… - мечтательно ответила она, взяв кружку с горячим натуральным кофе и сделал несколько глотков. – Ммм… Напиток Богов.
- А я думаю, все зависит от того, кто их говорит, даже не от пресловутой силы слов и не от их смысла.
- Угу, материться, к примеру, ребенок или телеведущий. Ты это имеешь в виду?
- Не совсем так. Слово – это ведь не всегда есть речь. Посмотри, сколько смысла в написанном, – Диметра устремила взгляд в окно, - «В каком диковинном опрощении и фальши живет человек! Невозможно вдосталь надивиться, если когда-нибудь откроются глаза, на это чудо! Каким светлым, и свободным, и легким, и простым мы все сделали вокруг себя»…
Олег, прожевав и сделав глоток кофе дополнил:
«Как сумели мы дать свободный доступ ко всему поверхностному, своему мышлению – божественную страсть к резвым скачкам и ложным заключениям!!!»
Она улыбнулась и допила кофе, вторя Олегу, продолжившему:
- И я в твоем возрасте гулял по парку с томиком Ницше, и зачитался тогда его Слишком Человеческим, однако же смысл постиг гораздо позже, - он откинулся на спинку стула, развел ноги и слегка запрокинул голову назад. – Пошли, покурим?! – протяжно с нотками изнывания предложил он.
- Ага, - согласилась она, обуваясь у двери.
Олег одел коричневые брюки с множеством карманов, рубаху красную в черную вертикальную полоску, кеды и догнал уже спускающуюся по лестнице Диметру.
Двор дышал летом, трава проснулась от зимней спячки, краска на лавочке уже высохла, Олег отклеил предупреждающую надпись «Окрашено», сел, закурил папиросу, надрывно выпуская дым. Она села рядом и закурила тоже.
- Есть ли смысл в не сказанных словах? – мечтательно спросила она.
- Глупый вопрос. Смысл не сказанных слов – это все равно, что искать черную кошку в черной комнате, особенно если ее там нет.
- Совершенно верно! – раздался бодрый уверенный мужской голос позади.
Спустя несколько секунд незнакомец показался. Это был мужчина средних лет, высокого роста, солнце ложилось на его густые черные волосы, а округлое чисто выбритое лицо с карими глазами ласкал ветер. На нем была одета пижама темно синего цвета с неразборчивыми желтыми фигурами. Он подошел к Олегу:
- Парень, закурить не найдется?
Он протянул ему зажигалку и тот закурил
- А вы собственно кто?
- Прохожий.
- Не думаю, что смысл заключается в черной кошке, н правда ли? – обратилась к незнакомцу противореча Диметра.
- А Вы уже одной ногой в интернете? – умиротворенно спросил незнакомец.
- А как Вы догадались? – усмехнулась она
- Для этого не надо заканчивать психологический факультет МГУ.
- Так Вы психолог?!
Незнакомец обращался теперь к двоим, чуть отошел назад:
- Писарь я. Всей роте любовные записки писал: Ваши трехдюймовые глазки…
- Бац-бац – и мимо! – хохоча прервал Олег.
- Вот Вы как думаете: слова обладают СИЛОЙ? – насупившись, спросила она.
Незнакомец присел на корточки напротив них и его лицо приобрело крайне задумчивый вид:
- Силу имеют говорящие их люди – это я как психолог, как врач-психотерапевт говорю.
- Но причем тут, извините, человек? – возмутилось Диметра докурив и выбросив сигарету.
- Ну а что первично: человек или слово?
- Слово – оно первично, да! Ведь Бог – он слова придумал, вложил их в нас, - перешел тон Диметры в почти детский лепет и она, смотря на Олега, находящегося на вид в глубоких раздумьях, продолжила, - И люди, и они сотворены Богом, только слово Он уже с нас вложил до сотворения мира.
Вдруг Олег резко поднимается с лавочки и встает на нее, прямо, гордо и уверенно, изрекает, четко выговаривая каждое слово низким голосом:
- Мне дайте повозку и лошадь,
Я уеду из этой страны
И вернусь на Красную Площадь.
Отчаянья мои мысли полны.
Я вернусь за ней на коне,
Потусторонней свободой рожденном,
И построим мы мир для двоих
Одним лишь словом свободным.
Для нас, для лихих
Рыцарей пера и слова.
Я тебя посажу за спиной
Словно дар земного улова.
Пыль позади гонится за мной –
Колокольчиков парад,
Крыла распустила громадно.
Это же электрический скат!
Я защищу тебя! Я с тобой, парадно!
И вот огнем электрический объят!
На лихом скакуне под водой
Мы прибудем в затопленный храм.
Подвенечного платья крой твоего
Открылся моим бледным глазам
И священник, что с церковью пал,
Извечный вопрос задавал,
Как и ты, ему я отвечал,
Опосля он нас обвенчал и сказал:
Храните, дети мои
Как дар, не клише,
Как вместо горла соловьи
Подводного храма колокольню в душе! – продекламировал Олег.
Диметра и психолог встали и залились бурными аплодисментами.
- Ну ладно, ребята, я пошел. Мне ж на приеме еще сидеть, - удаляясь, сказал психолог, а Диметра и Олег попрощались ему в след.
- Пойдем домой, милый? – робко предложила Диметра.
- Да, пошли, милая!
Инопланетяне и клей
Редкие облака на ярко голубом небе добавляли новых красок в как пять пальцев изведанную гладь, на восточной стороне которой правило бал солнце, проникающее лучами сквозь окна и шторы.
