Искушение Судьи (ЛП) - Бейкер Тори

Сэмюэль прижал меня спиной к кирпичной стене после ночной прогулки в маленьком городке, где мы оба были никем и нам нечего было терять, если кто-нибудь нас остановит. Видите ли, судья Сэмюэль Кавано хорошо известен в нашем сообществе. Тот факт, что отношения судебного репортёра и судьи вызывают неодобрение — это полный отстой. Поверьте мне, мой босс, Кэм Тервис, очень чётко заявила об этом, просматривая контракт. По-моему, трудно что-то делать или придерживаться определённого подхода, когда ты буквально печатаешь отчёт. Через несколько дней судья Кавано стал для меня Сэмюэлем. Судья — это мужчина, а мужчина — это судья, этого не изменить и не опровергнуть. Не то чтобы я хотела, чтобы было по-другому. Я постепенно влюбляюсь в каждую его черту, в доминирующего мужчину, пробуждающего во мне желания, о которых можно было бы мечтать только в самых смелых мечтах, но Сэмюэль воплощает их в жизнь.

Это было четыре месяца назад. В наших отношениях всё ещё царит тишина, особенно после того, как я перечитала свой контракт, который подписала в присутствии Кэма. Она по сей день раздражает меня только потому, что ходит, задрав нос, как будто она лучше всех нас. Это отстой, потому что это означает, что мы должны держать всё в секрете, полный облом, но ни один из нас не хочет жить без другого. Это заставляет нас прятаться у всех на виду. К сожалению, мой контракт рассчитан на год, а это значит, что у меня осталось слишком много месяцев, чтобы их считать. Это игра в ожидание, которую я терпеть не могу, но либо так, либо я попытаюсь перевестись в другое здание суда, либо меня переведут к другому судье. Никто из нас этого не хочет, так что мы в тупике.

Единственное, что меня беспокоит, так это то, что, возможно, я чувствую больше, чем Сэмюэль. Хотелось бы думать, что это всего лишь моё разыгравшееся воображение, но, кроме ужинов у него дома, ресторанов и ночёвок, никаких разговоров о том, к чему это приведёт, не было. И всё же именно я влюбляюсь в мужчину, который не прочь поделиться некоторыми частями моего тела с Тайлером, его любимым судебным приставом. Не поймите меня неправильно, это горячо, обжигающе горячо. Нет ничего лучше, чем, когда мужчина входит в тебя и выходит из тебя, кожа к коже, держит твою грудь, предлагая её другому мужчине, пока он по очереди посасывает то одну, то другую, другой рукой поглаживая твой клитор, усиливая твоё удовольствие. Это требует доверия, которое, безусловно, заслужено, вот почему у меня все эти сомнения. Поделился бы он со мной, если бы любил меня, или нет? В любом случае, мне придётся выделить время, чтобы мы могли по-настоящему поговорить, и это ещё одна проблема, потому что в ту секунду, когда мы оказываемся за закрытыми дверями, с нас снимают одежду, наши руки, рты и конечности переплетаются друг с другом, пока мы оба полностью не выдохнемся и сон берёт вверх. В этот уик-энд всё будет по-другому, ну, после того, какой бы сюрприз он ни приготовил. После этого я столкнусь со своей неуверенностью, потому что она моя и только моя.

Я погружаюсь в свою работу, и это лучше, чем переосмысливать всё остальное, что крутится у меня в голове, слушать своими ушами, наблюдая за внутренней работой зала суда. Сегодня слушание по оспариваемому завещанию. Печально то, что ты видишь изо дня в день, когда жизнь людей воспринимается как должное, когда они ссорятся из-за того или иного. Кажется, никто больше не знает, как жить дальше. Это редкий случай, когда обе стороны соглашаются, и если это так, то я редко нужна, поскольку всё, что требуется, — это подпись председательствующего судьи.

— Мы сделаем небольшой перерыв на обед. Если вы не возражаете, мисс Пауэрс, заседание возобновится через час.

Я киваю и заканчиваю печатать на стенографе то, что мне нужно сделать. Когда я меньше всего этого ожидаю, меня мучает чувство голода, а также урчание в животе, напоминающее о том, что я сегодня ещё ничего не ела и питаюсь только кофеином. Что за дерзкий поступок с моей стороны.

— Всем встать, — объявляет Тайлер. Мы встаём как один, ожидая, пока судья Кавано покинет зал. Затем я убираю со своего рабочего места, достаю из сумки бумажник и телефон. Зал суда будет закрыт, что позволит мне оставить свои вещи, не беспокоясь о том, чтобы собрать их, а потом распаковать по возвращении. Как бы мне ни хотелось пообедать с Сэмюэлем, это невозможно, когда все собрались на целый день. К тому же, несколько минут на свежем воздухе в здании с кондиционером, солнце, греющее кожу, бутерброд, чипсы и сладкий чай во время прослушивания аудиокниги — это как раз то, что мне нужно.

Глава 4

Кавано

Первое, что я делаю, как только возвращаюсь в свои покои — это снимаю мантию. Под ней чертовски жарко, и, несмотря на то, что большинство судей жалуются на то, что в залах суда недостаточно холодно, если мы ещё больше убавим обороты кондиционера, другие замёрзнут до смерти. Чёрт возьми, мне следовало бы просто раздеться под мантией. Я бы так и поступил, если бы не один судебный репортер, который сидит передо мной. Дуновение её пьянящего аромата, и мой член стал бы твёрже, чем сейчас. Господи, мне так сильно нужна эта женщина, а ведь прошло всего пару дней с тех пор, как я был с ней наедине, не считая тех редких случаев, когда она могла встретиться со мной в моих покоях. Эта ерунда, блядь, не считается, если только уже давно не пришло время увольняться и в ближайшем будущем не ожидается нового слушания.

— Эй, у тебя найдётся минутка? — спрашивает меня Тайлер, когда мы оба заходим внутрь. В его обязанности входит следить за безопасностью в моём кабинете, затем он идёт и запирает зал суда, уходя на обеденный перерыв.

— Да.

Я подхожу к своему маленькому холодильнику, чтобы взять что-нибудь перекусить, что я заказал вместе с остальными продуктами, которые еженедельно присылают на дом. В кафетерий сложно попасть и выйти из него, к тому же здесь есть люди, которые хотят остановиться и пораскинуть мозгами или поболтать. Время, отведённое на обед, и так пролетает слишком быстро.

— Сегодня вечером мне придётся перенести встречу на другой день. На мой электронный адрес пришло сообщение об обязательной встрече в суде.

Тайлер — единственный мужчина, которого я бы использовал в качестве третьего лица, когда речь заходит о желаниях Иден. Он был судебным приставом в моём зале суда в течение многих лет, одним из немногих мужчин, которым я доверяю, особенно когда дело касается Иден. Я более требователен к себе, чем когда-либо в предыдущих отношениях. Кажется, Иден заставляет меня чувствовать то, чего я никогда раньше не испытывал.

— Хорошо. Не то чтобы я был расстроен из-за этого. Хотя Иден, возможно, будет не очень довольна. — Я вспоминаю, как мы провели время сегодня, когда я почувствовал сладкий вкус её киски. Этого было недостаточно, чтобы удержать меня, пока мы не вернёмся домой. План состоял в том, чтобы привести её сюда, наклонить над моим столом, засунуть мой член в её киску, пока она будет сосать Тайлеру, как она рассказывала после нашей последней встречи. — У меня нет проблем с этим. Дай мне знать, когда освободишься.

Если бы не тот факт, что Тайлер был холост и не желал заводить отношения, и если бы я не верил в то, что он умеет держать язык за зубами, его бы и близко не было рядом со мной и Иден.

— Она не единственная. — Тайлер проводит рукой по волосам. Он сдерживает себя, опасаясь за своё прошлое.

— Мы перенесём встречу. У нас нет выбора времени. Но это будет здесь, — говорю я ему, ещё одна граница, которую мы установили. Он может получить кусочек её тела, но ему не будет места ни в её сердце, ни в одном из наших домов. Отель, мой офис, клуб, но никогда наши постели.

— Я понял. Спасибо, Кавано.

— В любое время. Увидимся позже. Надеюсь, эта встреча не принесёт ничего плохого, — говорю я ему.

— Это вряд ли. Обычно кто-то облажался, и нам всем приходится чувствовать на себе всю тяжесть этого, или же открывается вакансия для кого-то, кто может продвинуться по службе, — Тайлер не стал бы судебным приставом, если бы не травма, которую он получил, работая детективом — пуля в бедро и тазобедренный сустав, а также шестимесячная реабилитация и хромота, которая проявляется сильнее, чем ему хотелось бы. Единственное время, когда он чувствует себя комфортно — это когда он стоит, что он и делает, будучи моим судебным приставом. У него не было офисной работы, и он весь день работал на улице или ездил в машине. Это пошло мне на пользу. Я знаю его почти всю свою сознательную жизнь, так что замолвить за него словечко в этом суде было несложно. Однако я понятия не имел, что его назначат ко мне. Именно поэтому я был уверен, что попрошу его разыграть фантазию Иден.