Лаура Тонян - Будем квиты
- Я хочу, чтобы сегодня ночью ты думала обо мне, когда направишь струю душевой лейки вот сюда, - пальцы его свободной руки подкрадываются мне под подол платья и нажимают на заветную точку между ног.
Я вздрагиваю от ощущения, которое приносит это касание. Он лишь слегка проводит по промежности, но я уже закатываю глаза, и прислоняюсь спиной к холодной стене. Передо мной десятки деревянных вешалок, часть которых собой закрывает Аарон. Я закрываю глаза, пока он продолжает меня дразнить.
- «Иногда мне начинает казаться, что он разрушает мой мир. Разрушает все правила и условности, которые были мне так дороги, которые значат для меня слишком много. Но даже в тот момент, когда я ненавижу Рона так сильно, как могу, сложно не влюбиться в этот взгляд невероятно голубых глаз, которые обрамлены черными ресницами. Сложно не утонуть в этом взгляде; он не кажется мне глупым парнем, не ценящим жизнь, хоть я и постоянно говорю именно это. Он кажется мне мужчиной, способным чувствовать. Он кажется мне мужчиной, который в любой момент может разрушить все лучшее, что я имею. И это меня страшит, я не должна позволить Рону сделать это ».
Слова с его языка скатываются, взрываясь в пространстве между нами. Слова, сказанные им, не исчезают без следа. Они все еще написаны на бумаге и все еще крутятся у меня в голове. Я не могу отвести от него взгляда, тем более, когда он обеими своими руками обхватил мою талию. Я просто не могу перестать слышать те слова, которые он произнес мгновения назад.
- Ты не должен был читать, - удается, наконец-то, вымолвить мне. – Не должен был.
Аарон кивает, вскидывая брови.
- Я знаю. Я не удержался. Ты извинишь меня?
Простите?
Что?
Что произошло? Я попала в другое измерение?
Потому что в этом мире Аарон Галлахер просто не мог произнести такого: «Ты извинишь меня?». Это похоже на шутку, или что-то вроде этого.
Я испытующе гляжу на него, но Рона это, похоже, всего лишь забавляет.
- Извинишь? – снова проговаривает он четче.
Я не могу выдавить из себя хоть что-то, настолько я поражена. И единственное, что приходит мне на ум – это:
- Как думаешь, нас еще не хватились в Совете?
Аарон начинает смеяться, запрокинув голову назад. Его сияющая улыбка значительно поднимает мне настроение. Наклонившись, он целует меня в плечо. Глаза подняты на меня, они широко распахнуты.
- Ну, так что? – мычит он. – Сможешь простить мою наглость?
Потом Галлахер выравнивается. Его ладони скользят вниз к моим голым бедрам. Он вдруг задирает подол платья. Руки плавно двигаются вверх, после – вниз. Обхватывают лодыжки, на которых он нащупывает ремешки черных босоножек.
- Странно, что ты не понимаешь, насколько ты сексуальна, Ники.
Я собираюсь напомнить ему свое имя, но он спешно прикладывает указательный палец к моим приоткрытым губам:
- Когда ты пытаешься бросить мне вызов - ты сексуальна. Когда сердишься – сексуальна. Когда боишься меня – сексуальна. Я не могу выбросить тебя из головы. Это сводит с ума. – Выдохнув, Аарон прижимается своим лбом к моему. – И почему ты такая?
Дрожащим голосом я спрашиваю:
- Какая?
- Не такая, как Сэм. Как бы мне хотелось , чтобы ты была такой же, как твоя сестра. Чтобы не вызывала во мне никаких чувств. Чтобы я тебя не хотел… Ты и представить не можешь, как это мне нужно.
Как только до меня доходит суть этих слов, я тут же упираю ладони ему в грудь, пытаясь оттолкнуть от себя Рона, но он хватается за мои плечи и не двигается с места.
- Знаешь что? – выпаливаю я, стараясь вырваться из его крепкого захвата. – Может, ты просто прекратишь эту игру? Скажешь, что тебе нужно, а? Потому что ты самый противоречивый человек, которого я встречала! И ты мне надоел! Мне надоело, что ты восхваляешь меня и оскорбляешь в одном предложении! Я не могу понять, какой ты хочешь меня видеть: такой же, как Саманта – достойным соперником, или же не такой, как Сэм – женственной и привлекательной для тебя?! – Переводя дыхание, я вырываю одну свою руку и пятерней зарываюсь в свои длинные волосы. – Господи! – практически истерично произношу я, слезая со стола вниз и забирая сумку с собой. Вешаю ее на плечо за ремешок. – Даже не верится, что я всерьез говорю об этом! Ты ведь сам не знаешь, чего хочешь. Ты – тот человек, который лишил меня приличной стажировки, обещал сломать меня и стереть в порошок, угрожал мне, предложив скорее валить из города!
Он отшатывается каждый раз, как очередное предложение вылетает у меня изо рта. Я буквально вижу, как все сказанное мной, влияет на него. Аарон снова закрывается. Его глаза сужаются. Кадык медленно движется вниз-вверх, когда он с трудом сглатывает, слушая меня, и не перебивая в этот раз. Я хочу остановить себя, но не могу.
- Не знаю, что ты задумал, но я не поддамся тебе, Рон. Ты умеешь соблазнять, но я слишком умна, чтобы стать очередной девушкой, сексом с которой ты будешь хвастаться в кругу своих друзей! Таких же жалких и глупых друзей, как ты! – Его руки теперь сжимают края стола , на котором я сидела минуту назад. – Я ошиблась, написав в дневнике, что не считаю тебя глупым. Именно таким я тебя и считаю. Человеком, который обиделся на девчонку, поднявшего его на смех. И всего-то. Ты запретил Саманте возвращаться в город, где живет ее тетя. Собираешься выгнать меня из Палм-Бей! – Я наглядно вытираю рот тыльной стороной ладони. – Я еще с тобой целовалась… Я, наверное, просто с ума сошла. Знаешь что? – Внутри у меня поднимается военный настрой. – Я думаю, что Сэм может вернуться в любой момент, просто она не считает это пока нужным. Но, если не я, то она уж точно сможет вступить с тобой в полноценную схватку. Извини меня, - облизнув губы, я вздрагиваю от внезапного ощутимого холода, - за то, что я – недостойный соперник, Аарон.
Я поправляю ремень сумки на плече, стараясь даже не смотреть ему в глаза. Когда в последний раз, мгновение назад, я заглядывала в них, увидела много боли. Это напугало меня. Я чувствую себя виноватой, хотя считаю, что все сделала правильно.
- И перестань называть меня Ники, - бросаю ему напоследок. – Мое имя – Агнес!
***
Аарон
- Хей, Чад, Чад, Чад! – зовет мою собаку Джереми, а я наблюдаю, как ротвейлер бежит к нему через весь задний двор, пока Джер занимает свое место на веранде.
Друг присаживается напротив меня, хлопая себя по коленям, пока Чадвик не запрыгивает на него, принимаясь лизать ему лицо языком. Я смеюсь, нарочито морщась.
- Красавец! – хвалит Джереми, гладя собаку по шерсти. – Скучал по мне?
В ответ умный пес лает. Друг заливисто хохочет, не прекращая обнимать собаку. Минутой позже он поднимает с газона летающую тарелку и бросает ее в сторону , раскинувшегося на несколько десятков метров , сада.
