Эмма Аллан - Принцип удовольствия
– Вы правы, он настоящий необузданный самец! – рассмеявшись, воскликнула она.
– Вам нравятся мужчины такого типа? Сильные и эгоистичные?
– Самовлюбленные хряки, вы хотите сказать? Нет!
Надя сделала еще глоток, чувствуя, как тепло разливается по телу, развязывая язык. Ей понравилось, как Эндрю воспринял ее признание, она почувствовала себя не такой уж и падшей распутницей, какой казалась самой себе до того, как разоткровенничалась.
– А вы оригинальный человек, – сказала она.
– Расцениваю ваши слова как комплимент.
– Это так и есть!
Андерсон предстал перед Надей в новом свете. Ей захотелось узнать, каков он в постели. Разговоры о Гамильтоне неизбежно возбудили ее.
– Сядьте рядом со мной, Эндрю! – томным голосом сказала она, похлопав по обшивке дивана.
Андерсон как-то странно посмотрел на нее и, обойдя столик, сел рядом.
– Вы рисковый человек? – спросила она.
– Нет, – спокойно ответил он.
– Жаль. Я хотела предложить вам одну увлекательную игру. – Настроение Нади резко переменилось. Еще минуту назад она чувствовала приятную негу, а теперь была полна энергии и страсти. И самое главное, она с радостью отдалась бы сейчас любому мужчине, не только Андерсону.
– А что за игра, если не секрет? – спросил он.
– В поцелуи. Если мне понравится, как вы целуетесь, то я, возможно, передумаю, – ответила Надя.
Эндрю удивленно вскинул брови:
– О чем это вы?
– О том, о чем мы с вами говорили в ресторане. – Надя решила сыграть роль женщины-вамп. – Но может статься, я попрошу вас после этого оставить меня. И вы поедете к себе домой.
– А вы коварны! – Он погрозил ей пальцем и рассмеялся.
– Жаль, что вы не игрок по натуре! – Надя с притворным сожалением вздохнула.
Эндрю сделал свирепое лицо рокового мужчины и, толкнув ее спиной на диван, обнял и жадно поцеловал в губы. Она не дала ему возможности просунуть ей в рот язык, а сама первая сделала это. Эндрю стал гладить ее по спине и плечам. Соски Нади отвердели.
Внезапно он отшатнулся и спросил:
– Ну и как?
Надя встала, чувствуя легкое головокружение.
– Вот видите, порой игра стоит свеч! Проводите меня в спальню!
– Вам этого действительно хочется, Надя? – беря ее за руки, спросил Эндрю. – Мне показалось…
– Молчите! Больше ни слова! – Она решительно увлекла его за собой.
Едва лишь они оказались на пороге спальни, она обернулась и порывисто обняла его, охваченная приливом сладострастия.
– Молния на спине, – прошептала она.
– Я это заметил, – ответил Эндрю. – Какое чудесное платье!
Он погладил ткань рукой и сжал ее ягодицу.
– Замечательная ткань! – пробормотал Эндрю и потянул за язычок молнии. Платье соскользнуло с плеч и упало на пол. Она переступила через него, Эндрю наклонился и, подняв его, аккуратно повесил на спинку кресла, разгладив морщинки на ткани.
Надя осталась в черном бюстгальтере, таких же трусиках и тонких колготках. Стянув с кровати покрывало, она включила настольную лампу и задернула шторы на окнах. Затем она достала из комода красный шарф и накрыла им лампу. Комната окрасилась в розовые тона.
Эндрю стал снимать пиджак. Надя подошла к нему и поцеловала в губы. Он нащупал застежку бюстгальтера у нее на спине и, расстегнув, стянул его.
– Какая чудесная грудь! – воскликнул он, щупая рукой ткань бюстгальтера. – Сядь на кровать!
Она села, Эндрю опустился перед ней на колени, погладил ее по ноге и стал снимать с нее туфлю.
– Какие чудесные лодыжки! – восхищенно прошептал он и, наклонившись, стал покрывать поцелуями ее ногу. Потом он проделал то же самое со второй ступней, поглаживая колготки.
Затем он встал, снял рубашку и туфли, стянул носки, кушак и расстегнул брюки. Одежду он почему-то не стал вешать на спинку стула, а швырнул на пол, оставшись голым по пояс, в красных шелковых спортивных трусах.
Надя легла спиной на кровать и, вытянув ногу, коснулась пальцами ступни его ноги. Тело Андерсона, совершенно лишенное растительности, было гладким и не слишком развитым, но и не дряблым. Он был похож на юношу, в отличие от Джека Гамильтона, смахивающего на шимпанзе. «К черту Гамильтона!» – подумала Надя и сказала:
– Сними с меня колготки!
Эндрю подцепил пальцами верхний край колготок и медленно начал стаскивать их с бедер. Надя приподнялась, и он осторожно снял их окончательно и положил на комод.
Крохотные кружевные трусики едва прикрывали ее лобок. Сквозь них просвечивали светлые волосики.
– Позволь мне снять и трусы! – попросил Эндрю и начал поглаживать ладонью кружева на промежности.
Надя застонала от удовольствия.
– Это шелк? – спросил Эндрю.
– Не знаю, – ответила она, удивленная вопросом. – По-моему, нет.
Эндрю просунул руку поглубже в промежность, пощупал ткань пальцами и сказал:
– Вставка атласная. Значит, шелк.
– Сними же их с меня наконец! – воскликнула Надя.
Он неохотно стащил с нее трусы, поднес к лицу, понюхал и потер ими щеку.
– Точно, шелковые! – повторил он и сжал ее груди.
Надя закрыла глаза и томно вздохнула. Эндрю стал целовать ее в губы и массировать пальцем клитор. Соски встали торчком, он начал их поочередно сосать. У Нади возникло ощущение, что все это он делает не потому, что хочет этого, а желая сделать ей приятно, словно бы прочитав какое-нибудь пособие для молодых супругов. Желание, охватившее ее поначалу, начало убывать. Ей хотелось не робких ласк, а бесцеремонных мужских действий. Она надеялась, что он трахнет ее без затей, как сделал это Джек Гамильтон. Впрочем, не все же мужчины такие хамы, как он, тотчас же подумалось ей. Она спросила:
– Чего ты хочешь, Эндрю?
– Тебя, – сказал он.
Надя села и обняла его за плечи, просунув руку в трусы. Член стоял, но несколько неуверенно. Головка была покрыта кожей. Надя сжала пенис в кулаке и начала мастурбировать. Эндрю застонал. Она дотронулась пальцами до мошонки. Он судорожно вздохнул.
– Снимай трусы! – приказала она.
– Мне бы хотелось в них остаться, – сказал он. – Мне нравится чувствовать кожей шелк.
Ответ ее несколько обескуражил, однако она быстро опомнилась и повалила его на кровать. Головка члена выпирала из-под трусов. Надя сжала ее и стала мастурбировать с удвоенной силой. Член задрожал и начал пульсировать.
– Надя! Это прекрасно! – воскликнул Эндрю.
– Я рада, – сказала она и, потянувшись к комоду, взяла свои трусики и швырнула ему.
Он стал их жадно нюхать. Наде захотелось чего-то более существенного. Она села верхом на Эндрю, спустив его трусы на бедра, и стала водить головкой члена по клитору. Потом, долго не раздумывая, села на пенис Андерсона и начала тереться клитором об его лобок. Эндрю закатил глаза и заохал от восторга.
