Эммануэль Арсан - Эммануэль. Танцовщица с бульвара Сен-Жермен
Она сжала мышцы влагалища вокруг пениса Мигеля.
— Хорошо, — застонал он. — Я чувствую, что ты хочешь меня съесть.
Жад повторила. Это было так легко — обнаружить желания любовника, и так приятно было подарить ему любовь. Удовольствие одного усиливало желание другого. Хотя любое прикосновение, по сути, так эгоистично…
Она вспомнила свою пассивность и жесткость при занятиях любовью до встречи с Роланом, утомительные объятия Кристиана за кулисами кабаре… «Какой ужас! — думала она теперь. — Пустая трата времени!»
Когда она кончила в объятиях Мигеля Мора, ее тело как будто объединилось с миром чувств, и этот экстаз сочетал в себе все удовольствия, которые когда-либо испытывала женщина.
«Для тебя, благодаря тебе», — тихо произнесла она прямо в объектив.
— Выходи за меня замуж, — предложил ей Мигель Мора на следующее утро, когда они поднимались по небольшой аллее, ведущей к вилле. — Я разведусь. У нас с женой уже давно ничего нет. Она все время проводит в Майами.
— Я принадлежу Ролану.
— Он плохо заботится о тебе, если позволяет заниматься любовью со всеми мужчинами подряд.
— Напротив. Он настолько заботится обо мне, что хочет, чтобы я была свободной и счастливой.
— Если бы ты принадлежала мне, я бы убивал всех мужчин, которые только посмели бы приблизиться к тебе. Я бы не смог перенести, что ты отдаешься другим.
Жад улыбнулась, поскольку она сомневалась в силе страсти Мигеля. Его любовницы и его жена, должно быть, выглядели весьма жалко, если всего одна ночь так зажгла его.
— Когда ты станешь моей женой, я дам тебе все, что ты захочешь — драгоценности, вещи…
На этот раз Жад расхохоталась. Она представила себе свои пальцы, усыпанные бриллиантами, чаепития со светскими дамами…
— Это все не для меня, — сказала она. — Если ты действительно хочешь развестись, тебе будет несложно найти новую жену.
Они подошли к бассейну, и Ольга, загоравшая там в ожидании обеда, услышала их разговор.
— Я! — бесстыдно заявила она. — Я выйду за тебя, Мигель Мора. Ты будешь моим секс-рабом. Я приготовлю для тебя маленькие острые блюда из рога носорога и шпанской мушки, и ты сможешь удовлетворить мои гигантские аппетиты. Ты будешь так возбужден, что станешь валяться у моих ног и умолять, чтобы я помогла тебе облегчить твою эрекцию.
Deputado был потрясен, но предложение Ольги его развеселило. Во время обеда Ольга демонстративно уселась рядом с ним.
— Я хочу находиться рядом с моим женихом, — объявила она.
Она была одета в красное хлопковое платье, которое плотно обтягивало ее тонкую талию и приподнимало впечатляющие груди. И взгляд Мигеля так и забегал от выреза ее корсажа к тамалес[23], лежащим у него на тарелке.
Именно в это время Ролан объявил о скором прибытии Джины, итальянки, которая уже провела несколько месяцев в Finca Verde. И впервые Жад почувствовала, насколько скоротечна жизнь. Джина приедет, другие уедут. И сама Жад, может быть… Finca Verde был защитным коконом для робкой и несформировавшейся еще куколки. Но Жад уже чувствовала, что у нее вырастают крылья. Она становилась бабочкой и скоро будет готова собирать мед на цветочных полях вселенной.
14
В следующую субботу Мигель Мора вновь посетил Finca Verde.
— Его жена сейчас в Майами, собирается сделать липосакцию, — поведала Жад Ольга. — Она совершает две ошибки одновременно: не любит свое тело и оставляет мужа одного. Она не пара Мигелю.
— А тебе пара?
— Конечно. Такого мужчину не бросают, чтобы заняться собой. Надо будет утешить его ночью. Бедняга потерял управление, ты же понимаешь.
— Он тебе очень нравится, не так ли?
— Это собственник, ревнивец, но очень страстный… Когда он говорит, то кладет руку на сердце и выгибает бедра, как танцор фламенко. Когда я с ним, мне хочется носить мантилью и играть кастаньетами.
Жад посмотрела на Мигеля Мора, который неподалеку от них разговаривал с Роланом, и оценила его гордый вид. Длинные темные локоны, высокий рост и узкие бедра, манера держаться — все напоминало о его испанском происхождении. Но при этом явно какой-то захватчик-мавр вписал в его гены бархатистые глаза и чувственный рот, которые так нравились Жад.
Жад оглядела комнату. Помимо Берит и Ролана, в облике остальных тоже присутствовало очарование смешанного этнического наследия. Овал лица Бьянки, ее густые вьющиеся волосы и стройный силуэт были испанскими, но скулы и медный цвет кожи заимствованы от майя. Предки-инки подарили Ольге миндалевидные глаза, широкий нос и полные бедра, а вот ее большие груди и тонкая талия были европейскими. Что же касается Жад, то ее раскосые глаза и тяжелые жесткие черные волосы были вьетнамскими, а цвет глаз и грудь — французскими. Смешение рас обогащало Мигеля и трех женщин. Подобный микс создавал красоту так же успешно, как и мозаика во вращающемся калейдоскопе.
Маленькая Отилия робко вошла в комнату. Она взбила волосы, наложила на веки синие тени, на губы — красную помаду. Она подошла к Ролану мелкими шажками, поскольку ей мешали узкая юбка и высокие каблуки.
— Сегодня вечером, — сказала она, — Алехандро хочет отвезти меня потанцевать в клуб. Я вам буду не нужна?
— А почему бы и нам туда не отправиться? — перебила ее Берит.
Бьянка и Мигель состроили презрительные гримасы. Танцевальные клубы в субботу — это было для campesinos[24]. Но все остальные с энтузиазмом согласились. Они набились в «Ниссан Патрол» и «Лэнд Ровер» и мигом одолели тридцать километров, что отделяли их от Гуардии, соседней деревни.
Большой освещенный ангар, выстроенный на краю главной площади, заполняла оглушительная мексиканская музыка. Войдя в переполненный зал, Жад не могла поверить, что весь этот грохот издавал музыкальный автомат, стоявший в углу помещения.
Увидев новичков, танцоры остановились, пьющие поставили стаканы, и все взоры обратились к ним. Алехандро взял Отилию за руку, обнял ее и повел в ритме томного вальса. Пары на площадке последовали их примеру. Однако взоры остальных были прикованы к некоему гринго[25], сидевшему за столом с бутылкой guaro[26] и блюдом из жареного маниока.
Хотя Бьянка с Мигелем и были костариканцами, они выделялись среди тех, кто приходил в клуб каждую субботу, чтобы напиться и потанцевать. Для постоянных гостей спиртовые пары и объятия на танцплощадке были прелюдией к еженедельным прогулкам в тепле тропической ночи. После танцев любовники вместе покидали ангар, шли по пустынной дороге и останавливались рядом с кустами. Там мужчины залезали в корсаж своих спутниц, ласкали им груди и терлись своими членами об их юбки. А потом, несмотря на протесты девушек, они укладывали их на колючую траву, задирали юбки и спускали трусики из розового хлопка. Потом расстегивали ширинку и силой брали девиц. Оргазм наступал почти мгновенно.
