Франциска Вудворт - Невеста
— Котёнок, сними браслет, — еле сдерживаясь, попросила я, подходя к ним.
При моём появлении, эта так называемая учительница застыла в замешательстве. Наверное, не ожидала моего прихода и прикидывала, что я видела. Дочь захлопала глазами, не понимая, о чём я прошу, даже слёзы течь перестали. Тогда я сама расстегнула браслет магистра Карастоса, а потом повернулась к застывшей девушке.
— Если ты, тварь, посмеешь ещё раз поднять руку на мою дочь, то я тебя без всякого оборота лично загрызу и порежу на ленточки, — с силой процедила я, чётко выговаривая каждое слово, идя на неё. Та отступила на шаг, запнулась за стул и шлёпнулась на него, в испуге смотря на меня. Я нависла над ней, а в моих глазах она увидела свою смерть, так как в этот момент я мечтала вцепиться в её тонкую шейку.
Из горла девушки вырвался странный звук, который привёл меня в чувство, настолько неожиданно это было. Она как-то вся съёжилась под моим взглядом и заскулила.
— Молчать! — негромко приказала я, не желая пугать дочь. Пусть слов она не понимала, но это вытьё могло её испугать. Девица тут же замолчала и как заворожённая смотрела мне в глаза. — Сейчас ты скажешь ей, что извиняешься и больше никогда её не обидишь.
— Я извиняюсь… — послушно повторила она.
— Не сейчас, — прервала её.
Я вернулась к дочери, которая не понимала, что происходит и надела ей браслет.
— Котёнок, учительница хочет тебе кое-что сказать, — сказала ей, становясь за её спиной и обнимая за плечи. Послав при этом взгляд этой гадине, поверх головы своего ребёнка. Та послушно повторила всё, что я приказала ей.
— Пойдём. Урок окончен, — ласково сказала дочери.
Девица тоже встала со своего места, но я рыкнула ей: "Сидеть!", — и она плюхнулась на место. Не хватало ещё, чтобы она дышала нам в спину. Мне стоило огромного труда не хлопнуть дверью, а тихонько её прикрыть за собой, так как единственным желанием было разнести там всё нафиг.
— Давай сходим жеребёнка покормим? — предложила дочери. Хотелось чем-то приятным стереть произошедшее. Меня трясло от гнева, и я боялась взорваться, но в первую очередь думала о дочери. Требовалось отвлечь её и переключить внимание.
— Правда? Пойдём! — радостно улыбнулась дочь.
Легко детям, умеют быстро забывать обиды. Я же так не могла. У меня ещё будет разговор с леди Сузанной, да и к дочери я больше эту так называемую учительницу не подпущу. Нет, ну как она могла?! Чувствуя, что меня опять накрывает волной ярости, я лишь крепче сжала зубы.
Мы спустились на кухню, где запаслись провиантом и пошли на конюшню. Конюхи провели нас в стойло с жеребёнком, где дочь кормила и ворковала с ним, поглаживая по шелковистым бокам. Там и нашёл нас Владыка.
— Нам надо поговорить! — холодно произнёс он, но глаза были угрожающе сужены.
— Как скажете, — только и ответила я.
— Сантос, присмотри за девочкой, — бросил он и пошёл на выход.
— Котёнок, поиграй здесь. Я скоро приду, — сказала я и последовала за ним. Это он вовремя пришёл. Даже искать не пришлось.
Как только мы покинули конюшню, Владыка резко развернулся и навис надо мной:
— Объясните мне, по какому праву вы угрожаете смертью моим людям? — процедил он.
Эко его припекло. Даже до своего кабинета не дотерпел.
— Вы какого-то конкретного человека имеете в виду или вообще?
— А вы ещё кому-то угрожали? Я хочу узнать, почему учительница вашей дочери трясётся от страха и боится выйти из класса, так как вы приказали ей сидеть. Она отчего-то уверена, что если ослушается, вы её убьёте.
— Значит, она не так меня поняла.
— Неужели? — на губах Владыки появилась нехорошая улыбка.
Надеюсь, он не ждёт, что я буду оправдываться?!
"Ох, леди Сузанна, зря вы перешли мне дорогу. Теперь между нами будет война!", — мысленно пожелала всех благ данной дамочке. Кого как не её надо благодарить за визит разъярённого Владыки.
— Я всего лишь предупредила, что если она ещё раз поднимет на мою дочь руку, то я её порежу на ленточки. Пусть эта дрянь радуется, что я её не тронула. Не хотела травмировать зрелищем ребёнка.
— Здесь лишь я решаю, кого и как наказывать! — сначала устрашающе рявкнул он, а потом переспросил: — Что значит, поднимет руку?
— Когда я зашла в класс, эта так называемая учительница била по рукам мою дочь указкой из-за того, что у неё устали пальцы, и она не могла больше писать.
— Учителя иногда наказывают нерадивых учеников, — заметил он.
— Бить указкой детские пальчики маленькой девочки вы считаете нормальным?! — вызверилась я.
— Я разберусь!
— Я уже разобралась! — с нажимом парировала я.
— Вы не имеете права угрожать моим людям, — вскинулся он, цедя слова.
— Ваши люди не имеют права бить моего ребёнка! — взорвалась я. — Если ещё кто решиться на это, у вас на одного ВАШЕГО человека станет меньше. Да что вы за Владыка? Ваши любовницы вас травят, ваши люди имеют наглость бить вашу суженую, а вы только и способны, что давать обещания, которые не в силах сдержать!
— Не стоит бросаться словами. Так как в данный момент именно моё обещание сдерживает меня от того, чтобы… — Просто побелел он от бешенства.
Испугал! В данный момент мне было плевать, что он мечтал свернуть мне шею, так как я никому не позволю бить мою дочь.
— Меня в первую очередь волнует мой ребёнок. Эту учительницу порекомендовала леди Сузанна. Говорю сразу, больше ни один человек, одобренный данной дамой, не приблизится к моей дочери!
— Не вам это решать!
— Значит, вы одобряете избиение младенцев?!
— Я не это хотел сказать.
— Но дали понять, — окинула я его уничтожающим взглядом, а потом взяла себя в руки и холодно произнесла: — Знаете, не зря в этом мире для вас не нашлось суженой и даже в нашем она оказалась слишком мала. Вы ещё не доросли для того, чтобы иметь детей и мне жаль ту, кто родит от вас ребёнка. Невыносимо, что всё указывает на то, что этой несчастной будет моя дочь. — Выплюнув эти слова с холодным бешенством, я развернулась и пошла в конюшню.
Далеко не ушла. Меня дёрнули за руку, рывком разворачивая к себе. Лицо Владыки было страшным. Черты лица потекли и казались зыбкими.
— Мне безразлично, что вы там думаете, но вы сейчас пойдёте и скажете той девушке, что она может встать с места.
— Нет, — твёрдо ответила я, смотря в его глаза, которые горели яростным пламенем. — Если я пойду к ней сейчас, то не сдержусь и прибью мерзавку. Пусть посидит до вечера.
— Я… сказал… сейчас, — отчеканил он слова.
— А почему вы этого сделать не можете? — прищурила я глаза от неожиданно пришедшей в голову мысли.
