Колин Уилсон - Космические вампиры
— В конце концов, — мягким голосом напомнил премьер, — экспедиция и так уже превзошла все ожидания. Одна эта карта, по-моему, окупает все затраты. Поэтому давайте воспользуемся великолепным советом доктора Фаллады и будем впредь действовать с крайней осторожностью. И не думаю, что нам придется об этом пожалеть. — Он встал. — А теперь, господа, мне, думаю, надо будет выступить перед парламентом. Доктор Буковский, буду признателен, если вы останетесь — мне может понадобиться ваша помощь при ответах на вопросы, которые неизбежно последуют. И с вами, сэр Перси, я хотел бы переговорить насчет мер по отслеживанию этих созданий… Если позволите, господа…
Выйдя на улицу, Фаллада медленно произнес:
— Никогда мне, видно, не понять политиков. Они действительно такие безмозглые фигляры, или это только кажется?
Карлсен, сочувственно хмыкнув, сказал:
— Но мы все же добились верного решения.
— Он хочет отбуксировать реликт к Земле. Это же гибель!
— Но он дает нам время.
Фаллада неожиданно улыбнулся. Улыбка преображала его лицо: тяжелая серьезность исчезала и проглядывал эдакий лукавый насмешник. Он положил руку Карлсену на плечо:
— Я услышал слово «мы». Что это: Карлсен уверовал?
Карлсен пожал плечами.
— У меня предчувствие: что бы там ни произошло, нам вместе расхлебывать.
Проснувшись, Карлсен почувствовал утомление и странную вялость. Сон был глубоким, но под утро его наводнили какие-то жуткие кошмары.
Часы возле кровати показывали девять тридцать. Пятница: значит, Джелка повезла ребятишек в школу танца. Минут пять он полежал, собираясь с силами, прежде чем нажать кнопку, поднимающую жалюзи. Через несколько минут послышалось, как в передней хлопнула дверь. Джелка тихонько заглянула в спальню и увидев, что муж не спит, вошла. На кровать ему она бросила газету.
— Премьер-министра клюют со всех сторон. Вот это для тебя, экспресс-почтой.
Она взяла со стола бандероль с книгой. Отправителем значился Психосексуальный институт.
— А-а, это книга Фаллады, о вампирах. Он обещал ксерокопию. Как там у нас с кофе?
— Ты как себя чувствуешь? Вид что-то бледный.
— Устал просто.
Вернувшись через несколько минут с кофе и поджаренным тостом, Джелка застала мужа за чтением рукописи Фаллады. На ночной столик она положила книгу.
— Вчера заметила в библиотеке. Думаю, тебя заинтереснует. Карлсен поглядел на обложку.
— «Вампиризм духа». Странно…
— Что?
— Забавное совпадение. Автор — Эрнст фон Гейерстам. А Фаллада упоминал о некоем графе фон Гейерстраме… — Карлсен долистал рукопись до библиографии. — Да, именно такое имя.
— Ты передовицу «Таймс» еще не видел?»
— Нет. Про что там?
— Только про то, что, мол, какая жуткая трата денег налогоплательщиков на то, чтобы снарядить к астероидам целых два корабля, а теперь они вернутся ни с чем.
Карлсен был слишком увлечен книгой, поэтому не отозвался. Джелка оставила его одного. Когда через полчаса возвратилась, он по-прежнему был занят чтением, а стеклянный кувшинчик в кофеварке стоял пустым.
— Есть еще не хочешь?
— Пока нет. Ты послушай! Этот граф Гейерстам, по описанию Фаллады, был эдаким чудаком. О себе он заявлял вроде как о психологе, но всерьез его никто не воспринимал. Вот послушай, глава «Пациент, научивший меня думать». «Пациент — я назову его Ларсом В. — был довольно приятным, но бледноватой наружности эктоморфом лет двадцати с небольшим. Примерно шесть месяцев назад он начал замечать, что его неудержимо тянет демонстрировать свой половой орган женщинам в общественных местах. Прошло какое-то время, и его стало разбирать другое желание: раздевать малолетних детей и кусать их до крови. Он находил в себе силы устоять, но признался, что из дома стал выходить, расстегнув под пальто ширинку.
История пациента была следующей. Его родители, оба были одаренными художниками, и Ларс с раннего возраста стал проявлять талант в скульптуре. В шестнадцать лет он поступил в школу искусств, блестяще сдав вступительные экзамены. К девятнадцати годам его талант обозначился уже настолько, что он провел успешную выставку, создав себе завидную репутацию. Как раз на этой выставке он впервые и повстречал Нину фон Г., дочь прусского аристократа. Нина была девушкой с благородностыо кожи, хрупкая на вид, но, в общем-то, с очень неплохими физическими данными. У нее были огромные черные глаза и необыкновенно красные губы. Она восхитилась работами Ларса и сказала, что всегда мечтала быть рабыней великого мастера. Прошло два дня, и он безнадежно в нее влюбился. Прошло, однако больше полугода, прежде чем она позволила ему овладеть собой, отчего у него, естественно, сложилось впечатление, что она — девственница. Она легла якобы в гроб, в белой ночной рубашке, скрестив руки на груди. Ларс должен был забраться в комнату, словно ночной вор, и там, как бы невзначай, застать тело с горящими вокруг свечами. Затем ему пришлось разыграть фантазию, что он якобы ласкает «покойницу»: переносит ее на кровать и кусает, кусает. В конце концов он жадно овладел ею. В течение всего этого времени девушка согласна была лежать абсолютно неподвижно, не подавая признаков жизни.
Овладев ею. Ларе понял, что Нина — не девственница, однако влюблен был так, что уже не придавал этому значения. И оба они продолжали воплощать престранные сексуальные фантазии. То он был насильником, жадно набрасывающимся на нее в безлюдной аллее, то садистом, преследующим ее по темному лесу. Как-то, прежде чем овладеть, он привязал ее к дереву и отстегал хлыстом. Всякий раз после таких развлечений Ларс чувствовал неимоверный упадок сил; однажды они после любовных игр в лесу проспали несколько часов голыми, пока их не разбудил падающий снег.
Ларс умолял ее выйти за него замуж. Но Нина отказывалась, говоря, что уже принадлежит другому. На этого «другого» она ссылалась просто как на «графа», и рассказывала, что раз в неделю он является к ней выпить стаканчик ее крови. Ларс действительно замечал у нее небольшие порезы на внутренней стороне предплечья. Нина объяснила Лаосу, что забирает его энергию, чтобы питать ею ненасытного «графа». Единственное, что бы могло их с Ларсом соединить — это безоговорочная клятва на верность графу, и признание себя его рабами.
В приступе ревности Ларс пригрозил убить ее. После этого, он пытался покончить с собой, приняв непомерную дозу сильного наркотика. Родители застали сына без сознания и отвезли в больницу, где его принудительно держали две недели. В конце концов, он оттуда сбежал и явился на квартиру той самой Нины, чтобы сказать, что принял ее условия. Но девушка уехала и не оставила адреса.
