Джинни Бонд - Изгнание беса
— Дерьмо! Паршивая дрянь! — рычал механик, извиваясь и дергаясь от боли на веревке.
Чем сильнее била его Розина, тем отчаяннее Перкинс проклинал ее и тем больше она возбуждалась. Ей нравилось смотреть, как он корчится от боли и как багровеет и разбухает его любовный инструмент. Войдя в раж, Розина подняла с пола грязную тряпку и заткнула ею механику рот. Он замотал головой, вытаращив глаза, но поделать с Розиной ничего не мог. В ее сапфировых глазах вспыхнул дьявольский огонь, в крови забурлил адреналин. Сверкавшая на кончике пениса прозрачная капля притягивала ее к себе как магнит. Розина уселась на кожухе гребного винта поудобнее, наклонилась и стала с наслаждением сосать член, ритмично кивая и млея от прикосновения головки к ее нёбу и гортани.
Потом она тщательно, со смаком облизала яички, лизнула снизу пенис и начала вылизывать Перкинсу живот. Укусив его в пупок, Розина сжала член в руке и стала его дрочить.
Механик Перкинс замычал и задергался, живот его напрягся, пенис задрожал. И тогда Розина быстро выпрямилась и ловко уселась на член верхом. Он легко проскользнул в лоно. Розина принялась прыгать, наслаждаясь лихорадочным подрагиванием в себе пениса, выплескивающего сперму. Перкинс глухо зарычал, и она впилась ноготками в его грудь, млея от каждого нового выброса семени в ее горячее влагалище. Струйки липкой жидкости потекли по ее бедрам, она быстрее завертела задом, охваченная желанием кончить вместе с Перкинсом. Но ей это не удалось.
Обхватив его руками за плечи, она стала бешено тереться вульвой о его лобок. Головка члена билась о шейку матки, Розина зажмурилась и стиснула зубы, Но оргазм так и не наступил. Тогда она неохотно слезла с подрагивающего члена и вынула кляп изо рта Перкинса. Но вместо потока ругательств она услышала, к своему изумлению:
— Клянусь, что лучше тебя меня еще не заводила ни одна шлюха!
Это был, несомненно, комплимент, и Розина не могла не ответить на него чем-то приятным для Перкинса. Она нагнулась и стала сосать его пенис, сглатывая драгоценные капли спермы.
— Я вижу, что тебе хочется, чтобы я тебя трахнул, — сказал он. — Иначе ты не сможешь уснуть, глупышка.
— На сегодня с меня довольно, — вынув член изо рта, ответила Розина, тронутая его заботой.
— Но похоть написана у тебя на физиономии, крошка, — усмехнувшись, сказал Перкинс. — Твои соски все еще твердые, а уж что происходит в твоей киске, я даже не стану предполагать. Развяжи меня, и я тебя хорошенько отдраю.
— Спасибо, но лучше как-нибудь в другой раз. Сейчас мне пора идти. Пока! — Розина помахала ему ручкой, повернулась и пошла по проходу.
— Развяжи веревку, мерзавка! Не оставляй меня здесь в таком виде! — завопил механик.
— Не беспокойся, дружок! Я кого-нибудь сюда пришлю. Может быть, еще увидимся! — крикнула, обернувшись, Розина и ускорила шаг.
— Ну, потаскуха, я до тебя еще доберусь! Не надейся, что это сойдет тебе с рук! Я буду драть тебя до тех пор, пока…
Но Розина так и не услышала конца его угроз, потому что захлопнула за собой дверь.
Глава 11
Экскурсия по Неаполю и Помпеям, с их полуразрушенными историческими памятниками и фресками, на которых изображены эротические сценки погонь похотливых римских воинов за полуголыми девицами, не произвела на утомленную Розину особого впечатления. В голове у нее то и дело возникал образ голого механика Перкинса, подвешенного за руки на натянутом тросе подъемного устройства, с эрегированным пенисом, вздрагивающим при каждом ее ударе ремнем по его заду.
Время потянулось еще медленнее, когда корабль взял курс на Грецию. Розина постоянно оглядывалась, ожидая увидеть разъяренное лицо Перкинса. Днем они с By Сан побултыхались немного в бассейне и позагорали, лежа в шезлонгах и листая иллюстрированные журналы. После ужина скука стала казаться Розине невыносимой, но прогуляться по палубе она не решилась и сразу же пошла в свою каюту.
Будильник на столике возле кровати показывал половину четвертого ночи, а уснуть ей все не удавалось. Она беспокойно ворочалась с боку на бок, проклиная подевавшуюся куда-то китаянку. Наконец она успокоилась и задремала, лежа на животе.
Разбудила ее резкая боль в спине. Она проснулась и сообразила, что кто-то придавил ей коленом поясницу и зажал рукой рот. Рой всевозможных догадок завертелся в ее голове. Неужели похитители By Сан осмелились вломиться в их каюту? А что, если они усыпят ее хлороформом, свяжут и вместе с By Сан увезут в Гонконг, в какой-нибудь притон?
Розину прошиб холодный пот. Она попыталась вывернуться и освободиться, но невидимый в темноте налетчик заткнул ей кляпом рот и связал ноги и руки веревкой. Сердце Розины бешено заколотилось, Что сделает он с ней дальше? Изнасилует? Или усыпит, вколов ей дозу снотворного?
Она почувствовала запах машинного масла, исходивший от насильника, и сообразила, что это Перкинс, пришедший, чтобы отомстить ей. Как же он будет ее насиловать? Прямо на кровати, уткнув ее головой в подушку? Или же сначала отшлепает ее ладонью по заднице, а потом станет просовывать ей в анус толстый палец и вертеть им там, чтобы она ерзала, извивалась и молила его о пощаде? Поставит ли он ее на карачки на полу или же предпочтет овладеть ею на столе? Будет ли он дергать ее за соски и клитор, царапать ее нежную кожу своими грязными ногтями, доводя ее до исступления? Все новые и новые страшные картины рождались в ее голове. Однако механик Перкинс не стал ее насиловать, а взвалил ее на плечо и вынес, голую, в коридор, освещенный ярким светом и устланный красной ковровой дорожкой.
Все поплыло у Розины перед глазами. Набухшие с перепугу груди больно стучали об острые лопатки Перкинса, стенки увлажнившегося от ужаса влагалища судорожно сжимались. Она живо представила, какой позор ее ждет, если кто-то из пассажиров случайно увидит ее обнаженный сверкающий зад и голые сиськи, и зажмурилась. Осознание своей полной беспомощности привело ее в отчаяние. Она не могла не только ударить Перкинса кулаком или пнуть его ногой, но даже укусить или на худой конец смачно плюнуть ему в злодейскую рожу. Она закусила губу и обмякла.
Розина открыла глаза, когда под ногами Перкинса начали гулко гудеть вибрирующие мостки, а в ее голую промежность ударила волна горячего воздуха. Механик Перкинс открыл металлическую дверь и внес ее в машинное отделение. Тело Розины внезапно наполнилось энергией, розовый туман в голове стал рассеиваться, кровь быстрее зажурчала в ее жилах, а сердце затрепетало.
Перкинс занес ее в каптерку, пропахшую табачным дымом и пивным перегаром, дверь за ним захлопнулась, и в мозгу Розины возник калейдоскоп ярких сцен изнасилования пьяными матросами беспомощной пассажирки.
