Бунтарь Гейдж (ЛП) - Эббот Элисса

Давосо и другие пытаются найти транспортное средство, чтобы следовать за мной, но они все равно будут в нескольких минутах ходьбы, когда я достигну Святого храма. Я оставляю свой байк прямо у главного входа, разбиваю витражную дверь. Вхожу, направляясь в здании к первому монаху, которого вижу.

Он замечает меня и пытается пойти другим путем. Я закрываю дистанцию тремя длинными шагами и хватаю его за мантию, поднимая в воздух.

— Человеческая девочка. Темные волосы, — говорю я сквозь сжатые зубы. — Где?

Он указывает дрожащим пальцем на лестницу.

Вот когда я слышу первый взрыв. Звучит как гравитационная бомба. Я вижу шлейф пыли с лестницы. Ария. Я взлетаю вверх по лестнице, едва касаясь пола, и мчусь к ней. Еще три взрыва звучат в короткой последовательности. Теперь я слышу приглушенные голоса. Один громкий голос кричит приказы и крики того, кто ранен. Запах крови достигает моего носа.

Я бросаю плечо в дверь, и она вылетает из петель. Я вижу толпу крестоносцев Примуса на другом конце коридора, толпящихся в комнате. Стены разрушены и все еще дымят. Несколько тел находятся на земле в различных состояниях. Я слышу крик Арии.

— Эй, ублюдки! — Кричу. Я уже достал Шейлу и Рамону.

Несколько рыцарей храма поворачиваются на звуки моего голоса, и я наполняю их плазмой. Держу Рамону неподвижно, пока не увижу, где Ария. У меня нет возможности узнать, ударит ли ее огромная плазменная сфера. Звук Шейлы привлекает их внимание.

Теперь я могу видеть истинную картину. Восемь крестоносцев и тамплиер. Крестоносцы имеют при себе энергетические щиты длиной с их тела на своих наручах и плазменные копья в другой руке. Тамплиер держит огромную булаву со встроенным в голову гасителем инерции. Черт. Дорого. Один удар от этого пронзит меня и мою нано-броню. И тяжелое оружие для него будет сродни палки.

Я вижу Арию позади людей, идущую к самой дальней стене. Хорошо. Я все еще не могу использовать Рамону с ней за спиной, но знаю, что она в безопасности. Я выстрелил несколько раз в сторону приближающихся рыцарей, чтобы проверить их щиты. Они держатся против выстрела Шейлы относительно низкой амплитуды. Поэтому я щелкаю два поля искажения к потолку, быстро стреляя в них обоих. Мои выстрелы сгибаются, когда они попадают в поля, перекручивая щиты и убивая трех рыцарей. Они хорошо обучены и быстро адаптируются. Тамплиер бросает глушитель на одно из моих полей искажений, а Рыцарь ударяет своим копьем, замыкая его.

Они ожидают, что я отступлю от их нападения, поэтому бегу к ним.

Я лучший, потому что ничто не удивляет меня в бою, но такое численное превосходство делает практически невозможным учет всех переменных. По правде говоря, крестоносцы широко известны как одни из самых смертоносных на Маркуле. Один тамплиер почти соответствует наемнику. Я еще раз смотрю за ними на Арию, которая копается в коробке для чего-то. Неважно, нет времени думать об этом.

Я почти достигаю линии крестоносцев, когда что-то, чего я не ожидал, происходит. Один из них бросает свой щит ко мне, как только достигаю цели. Я двигаюсь слишком быстро, чтобы увернуться. Я мог прыгнуть, а потом приземлиться на их вытянутые копья. Я мог бы пригнуться, но моя скорость катила бы меня вперед. Так что без другого выбора, я должен позволить щиту ударить меня прямо в грудь. Энергетическое поле прорезает мою нано-броню, врезается в мою кожу. Силы броска и моей скорости достаточно, чтобы сбить меня с ног. Моя голова сильно ударяется, и я двигаюсь вперед к рыцарям.

Теперь, когда я под ними, могу выстрелить Рамоной вверх, не боясь ударить Арию. Извергаю одну импульсную сферу над их головами. Шар из плазмы вырывается из ее дула, а усики расплавленной энергии разлетаются, перегревая энергетические щиты и удаляя конечности. Движение бросается в глаза, и я отдергиваю руку назад как раз вовремя. Молот тамплиера так сильно врезается в пол, что поднимает меня на несколько футов в воздух. Рамона вылетает из моей руки.

Борьба — это полный хаос. Я настолько в меньшинстве, что едва успеваю.

Мне удается приземлиться на ноги и отскочить назад, когда копье колотит по воздуху, где была моя голова. Два крестоносца стоят на месте. И тамплиер стоит за ними, крутя огромный молот. Я сжимаю руку, притворяясь, что удар тамплиера достиг цели.

Один из крестоносцев тянется и бьет меня. Я уворачиваюсь от кончика его копья, и хватаю его за древко. Сильно тяну. Он падает вперед, и я раздавливаю его голову сапогом. Становлюсь на колени и поднимаю щит мертвеца как раз вовремя, чтобы заблокировать копье последнего крестоносца. Мы обменяемся быстрой серией ударов, но я определенно лучше. Я подпрыгиваю высоко, и он приподнимает свой щит немного с пола, достаточно, чтобы свалить его с ног и пробить щит. Я вынужден бросить копье, когда тамплиер в своих толстых доспехах приближается ко мне, крутя молотом.

Я уворачиваюсь, едва успеваю схватить Шейлу с того места, где ее уронил. Встаю на ноги и стреляю два раза. Один прорезает ему ногу, но второй пролетает мимо энергичной головой молота. Он целится мне в голову, и я едва уворачиваюсь. Его кулак попадает мне в живот, и я сгибаюсь. Инстинктивно, падаю и откатываюсь. Его молот врезается в пол рядом со мной, снова поднимая меня в воздух. Я подтягиваюсь к нему и дважды вбиваю голову ему в лоб, прежде чем он сбивает меня своим неестественно тяжелым молотом. Воздух выходит из моих легких, и я задыхаюсь.

Оглядываюсь и вижу Рамону прямо у моих пальцев. Тамплиер преследует меня, молот поднят высоко и готов измельчить меня. Он не сможет остановить выстрел Рамоны. Но нет, сейчас это слишком опасно. Мы так близко к Арии, что усики могут поймать ее. Я закрываю глаза, глубоко дышу, зная, что поступаю правильно. Она того стоит.

Тамплиер ревет, и я вздрагиваю, готовясь к удару.

— Сделай что-нибудь! — Кричит Ария.

Я осторожно открываю один глаз и вижу ее позади себя, вонзающей электрошокер в его бок. Она выглядит такой испуганной, что это почти смешно. Тамплиер кряхтит, тело сгибается, когда он борется, чтобы отмахнуться от шокера. Я не теряю времени. Хватаю Шейлу и всаживаю ему пулю в лоб. Он был достойным соперником, поэтому я уверен, что это быстро.

Лицо Арии говорит само за себя. Я крепко обнимаю ее, и она зарывается лицом мне в грудь.

— Мне очень жаль, — говорит она.

— Нет, это мне жаль. Если бы я действовал раньше, ты бы не чувствовала необходимости делать это. Что, кстати, было потрясающе. — Я указываю на расчлененного крестоносца. — Я даже не могу сказать, одно это или два тела. Очень хорошая работа.

Ее лицо становится таким белым, почти зеленым, и я понимаю, что мой комплимент был неуместен.

— Я имею в виду, — говорю я. — Я уверен, что он был плохим. Наверное, пинал маленьких детей и все такое. И на самом деле, ты не била его так сильно. Видишь? Вот целая рука, — говорю я, стоя на коленях, чтобы поднять расчлененную руку.

Ее вырвало возле его ног. Когда она выпрямилась ее глаза широко открыты, а рука прикрывает рот.

— Извини, — говорит она.

— Я предполагаю, что все это произошло, потому что ты рассказала кому-то, что знаешь о планах Гая?

Она кивает.

— Персона, которой ты сказала здесь? — Спрашиваю я, указывая на все тела вокруг нас.

— Нет. Он был одет в мантию. Таргус.

— Дерьмо. Давай найдем…

Кто-то кричит с лестницы позади нас. Я поворачиваюсь, целясь Шейлой и Рамоной в дверной проем. Но появляется Давосо, вытирая кровь с лица. Тор и Велакс следуют близко позади.

— Плохие новости, Гейдж, — говорит Давосо.

— Еще плохие новости? — Спрашиваю я.

— Доктор был шпионом Гая. Велакс поймал его на том, что он объяснял Гаю план через коммит. Гарви все время передавал детали Гаю. И, видимо, у Гая был запасной план. Нам хана.

— Запасной план? — Спрашивает Ария.

— Да, — говорит Велакс. — Таргус планировал помочь Гаю все это время. Как только Гай узнал, что мы планируем перехватить его за пределами хранилища, он, должно быть, потребовал более рискованную услугу от Таргуса. Оригинальный план позволил бы Таргусу скрыть свою причастность. Теперь это будет тотальная гражданская война между религиозными орденами и кланом Магнари. Намного сложнее.