Закрывая двери (СИ) - Никитина Жанна
Немного отодвигаюсь. Потрясающий вид. Круглая попка с белоснежной почти прозрачной кожей, на которой остался след от моей ладони. Влажные складочки, поблескивающие в рассветных лучах. Так и хочется провести по ним языком. Слизать соки. Пососать.
А почему, собственно, нет?
Опускаюсь на колени.
Мила шевелится. Возможно, снова хочет встать, но мой грозный рык, а потом пальцы, касающуюся ее складочек выбивают любую инициативу из девушки. Ее тело расслабляется, а когда я подушечкой пальца начинаю кружить по клитору, то слышу короткие, смешенные с рваными выдохами, стоны. Они сводят меня с ума. Застилают разум. Манят. Мгновение, и палец заменяю языком. Хватаю Милу за бедра. Держу крепко. Не даю пошевелиться. Она пытается поддаться мне навстречу, но я не позволяю. Контролирую процесс. Языком надавливаю на клитор и медленно провожу по нему. Повторяю движение. Снова и снова.
Чувствую, как Мила мечется по дивану. Рваные вдохи превращаются в отчетливые стоны. Усиливаю напор. Надавливаю языком на клитор еще сильнее, после чего втягиваю складочки в рот. Сосу их. Жадно. Перебираю языком. Облизываю. Наградой мне становится стон. Громкий, обрывистый. Солоноватый вкус заполняет мой рот. И я от него кайфую. Терпкий. Приятный.
Кружу по клитору, сильнее впиваясь пальцами в восхитительные бедра. Надеюсь, останутся синяки. Моя метка. Никто ее не увидит. Но Мила будет знать, что она есть.
Добавляю к языку зубы. Легко касаюсь ими клитора. Мила дергается словно от удара. Сразу же засасываю клитор в рот, и чувствую дрожь, охватывающую тело девушки.
Мила замирает, а я поднимаюсь на ноги. Член стоит колом. Сжимаю его ладонью. Прохожусь вверх-вниз по складкам, затем вхожу в горячую влажность.
Чувствую легкое трепыхание мышц внутри и начинаю двигаться.
Вбиваюсь жестко. Глубоко. Но не быстро. Хочу, чтобы Мила чувствовала все! Мне нужно, чтобы Мила могла думать только о моем члене. Я вытрахаю все глупости из ее милой головки.
Сильные шлепки кожи о кожу разносятся по просторной гостиной шлепками. Влажные звуки смешиваются с моим тяжелым дыханием и стонами Милы, которые становятся все громче.
Запах секса везде. Я уже сбился со счета, на какой раунд мы зашли. Спали всего пару часов. На этом же диване. Зато мне удается немного сбросить напряжение. Вот только оно раз за разом возвращается. А Мила рядом и ее податливое тело помогают ненадолго забыться.
Вколачиваюсь еще жестче, когда чувствую, что Мила начинает сжимать меня сильнее. Ее стоны становятся сбивчими. Пальцами она впивается в черную обивку дивана, на фоне которой ее светлая кожа притягивает взгляд. Гипнотизирует. А рыжие волосы, прилипшие ко влажной шее, добавляют еще больше контраста. Мила мечется. Пытается оттолкнуться от дивана, но руки не держат. Она снова падает. Громко стонет. Дрожит. Кровь отливает от моих ног, и я чувствую, что дольше не продержусь. Отпускаю бедра Милы. Тянусь к ее клитору. Он настолько чувствительный, что хватает всего одного нажатия. Мила замирает, а уже через секунду ее мышцы сильно сжимаются вокруг члена, выбивают из меня весь воздух. Я едва успеваю выйти из нее. Изливаюсь на округлые бедра. Сперма попадает между ног Милы. Стекает по ее складкам. Капает на пол…
На ватных ногах приближаюсь к Миле. Поднимаю ее. Прижимаю спиной к своей груди.
Кладу ладони ей на живот. В голове проносится мысль «А может…?», но я ее отбрасываю и упираюсь подбородком в макушку Милы.
— Устала? — стараюсь вжать девушку в себя. Она просто кивает, полностью расслабляясь в объятьях. — Может, еще поспишь?
— Н… кхм… нет, — Мила с неохотой отталкивается от меня и разворачивается. Заглядывает мне в глаза. — Тебе же собираться нужно. Иди в душ. А я завтрак приготовлю.
Смотрю на нее и понимаю — она идеальна. Если бы еще выполняла, что ей говорят
Коротко целую Милу и отступаю. Если позволить себе чуть больше вольности, еще одного раунда точно не избежать.
Телефон пиликает на журнальном столике перед диваном. Смотрю на него, думаю проигнорировать, но понимаю, что это может быть Денис. Вздыхаю и обхожу диван по прохладному паркету. Мила тоже уходит на соединенную с гостиной кухню. Слышу ее шаги, которые, как ни странно, тяжелые. Она так стучит пятками по полу, что, наверное, будит соседей. Усмехаюсь и поднимаю телефон. Одного взгляда на экран достаточно, чтобы понять, зря я решил посмотреть. Клокочущая ярость проносится по венам.
«Пошел Леший нахуй», — сжимаю телефон изо всей силы и отрываю взгляд от экрана.
В выключенной плазме вижу свое отражение: черты лица заострены, губы поджаты, волосы взлохмачены.
Вот же тварь! Как он посмел?
Пальцы второй руки сжимаются в кулак.
Ладно, по проблеме за раз! С Лешим можно разобраться позже. Если он хочет играть грязно, то у меня тоже есть козыри в рукаве. Припас для особого случая. Время пришло.
Но сначала разберусь с Сергеем Анатольевичем. Отец Стаса перешел все границы. Если он думал, что я не узнаю о его подлости, то очень ошибался.
Собираюсь бросить телефон на стол, когда вспоминаю кое о чем важном. Оглядываюсь на дверь. Закрыта. Уголок губ ползет вверх. Нахожу в контактах номер Стаса и отправляю сообщение:
«Дверь гостиной. Много раз!».
— Что там? — Мила обнимает меня со спины, и я быстро выключаю экран. Как она умудрилась подкрасться бесшумно? Или это я так погрузился в свои мысли, что не услышал? Сердце снова начинает биться как бешеное, на этот раз из-за страха. Если бы она увидела… Пора заканчивать со спором.
— Да, так, — кладу телефон на стол и поворачиваюсь. — Ничего важного.
Сам обнимаю Милу. Касаюсь ее губ. Поцелуй, который начинается с нежности, быстро перерастает в нечто большее.
Кажется, мне нужен еще раз.
Девятая дверь. Антон. Гостиная. Часть 2
Нервы на пределе. Иду по длинному, узкому коридору на последнем этаже административного здания. Бежевые стены давят. Дышу через раз. Сжимаю и разжимаю кулаки. Шуршание брюк бесит. А черная рубашка неприятно трет кожу, которая и без того кажется раздраженной. Пытаюсь пройти в норму. Меня, итак, ждёт схватка. Не хватало еще потерять самообладание.
Прохожу мимо одной деревянной двери за другой, пока не добираюсь до конца коридора. Выглядываю в окно. Шестой этаж. Парковка вдоль одноэтажных зданий, которые служат складами. Черный бетонный забор с колючей проволокой. И кладбище. Сколько раз я предлагал переместить главный офис в другое место, поближе к центру, а здесь оставить только склады? Но меня не слушают. Сейчас же гнетущая атмосфера только разгоняет кровь в венах. У них не получится избавиться от меня без боя.
Делаю глубокий вдох и открываю дверь слева.
Оказываюсь в конференц-зале, если его так можно назвать. Два обычных маленьких кабинета, больше напоминающих каморки, просто соединили в один. Даже капитальный ремонт сделали: выкрасили стены в голубой цвет, окна завесили жалюзи и установили длинный стол из белого дерева с восемью стульями вокруг. Вот только от аромата старости и плесени никуда не денешься, даже если купишь миллиард освежителей. Этот своеобразный запах пропил стены и просто так его не вывести. Как и не избавиться от ощущения давления из-за небольшого пространства. Если кто-то из сидящих за столом, пожелает выйти, то ему приходится отодвигать стул вплотную к стене. Обычно мы используем этот конференц-зал для переговоров, только если основной занят. Но сегодня здесь проходит внеплановое собрание совета директоров.
На столе нет ничего, кроме ноутбука. Семь стульев заняты, а один — остается свободным, потому что меня не пригласили. Именно здесь, по словам Дениса, должна быть решена моя судьба по участию в делах компании. И кажется, начальник охраны не прогадал, если судить по шокированным лицам собравшихся. Я останавливаюсь на пороге, позволяя им рассмотреть себя. Но уже через мгновение прохожу внутрь и захлопываю за собой дверь. Все лица знакомые: шесть мужчин и одна женщина. Хоть Денис и предупредил меня о ее присутствии, видеть здесь мать — удар ниже пояса. Даже спустя столько лет я ее сразу узнаю. Сложно забыть женщину, которая по идее должна любить тебя больше жизни, а вместо этого бросила. Да и не сильно она изменилась. Так и осталась блондинкой с голубыми глазами. Только морщин стало больше. Зато черное платье облепляет идеальную фигуру, словно перчатка. И не скажешь, что ей перевалило за пятьдесят.
