Саманта Янг - На улице нашей любви
Я молча кивнула. Элли утащила брата прочь. Неужели Брэден действительно за меня тревожится? И готов в любой момент прийти на выручку? Я обернулась через плечо. Обо мне давно никто не тревожился. Может, он только делает вид, но все-таки…
— Джосс!
Нетерпеливый голос Джеймса отвлек меня от мечтаний. Я тяжело вздохнула. Придется разобраться с этим грубияном, другого выхода нет.
— Пошли в дом.
Мы устроились в гостиной, я принесла кофе и сразу перешла к делу:
— Если хочешь знать, я сказала Райан, что она совершает ошибку. У меня и мысли не было подговаривать ее расстаться с тобой. Ты — самое лучшее, что было в ее жизни.
Джеймс покачал головой, его темные глаза блестели от слез.
— Прости, Джосс. За то, что я на тебя набросился. Сам не знаю, что со мной творится. Мне кажется, я сплю и вижу кошмарный сон.
Все, что я могла, — встать и погладить его по плечу.
— Может быть, Райан еще передумает.
— Когда я прошу ее объяснить, в чем дело, она несет полный бред, — пробормотал он, словно не слыша моих слов. — Это все из-за ее родителей. Ты ведь знаешь эту историю?
— Лишь малую часть. Мы с ней никогда не говорили ни о детстве, ни о родителях.
Он недоверчиво уставился на меня:
— Ни фига себе лучшие подруги! Знаешь, иногда мне кажется, эта дружба принесла вам обеим больше вреда, чем пользы.
— Джеймс…
— В общем, мамаша Райан была по уши влюблена в ее папашу. Он был алкаш, пропивший последние мозги, но она с него пылинки сдувала. Паршивец колотил их обеих, но мамаша Райан ни за что не хотела расстаться со своим обожаемым Муженьком. Наконец он сбежал, встретил где-то другую бабу, а мамаше Райан прислал требование о разводе. Тогда эта сука начала изводить дочь. Твердила ей, что она — копия папочки и кончит в точности так же. То есть предательством. Так продолжалось несколько лет. И Райан в это поверила.
Он вздохнул и продолжил:
— Ты знаешь, что эта тварь, мамаша Райан, дважды пыталась покончить с собой? Ей было наплевать, что дочка найдет ее труп. Но ее дважды спасали. И теперь Райан уверена, если мы поженимся, она разрушит мою жизнь, так же как ее отец разрушил жизнь матери. И я не могу ее переубедить. Это такой бред, такая несусветная чушь! Ты же знаешь, она в рот не берет спиртного. Поверишь, ли, Джосс, я думал, все ее страхи развеялись. Мы много говорили об этом, и мне казалось, она сумела победить прошлое. Поэтому я и сделал ей предложение.
Джеймс понурил голову, пытаясь скрыть слезы, снова подступившие к глазам.
— Не могу поверить, что между нами все кончено.
В отчаянии он лягнул кофейный столик. Я и глазом не моргнула.
Все мои мысли были поглощены Райан. Как могло случиться, что я, ее лучшая подруга, ничего не знала о ее прошлом? Не представляла, что ей пришлось столько пережить? Правда, Райан тоже ничего обо мне не знала. А ведь Джеймс прав, внезапно дошло до меня. Эта дружба принесла нам обеим мало пользы. Нам казалось, мы понимаем друг друга. Но о каком понимании может идти речь, если каждый прячет в шкафу свои скелеты?
Но Райан все-таки уступала мне по части скрытности. По крайней мере, Джеймсу она доверилась. Рассказала ему все. Они вместе пытались преодолеть ее заморочки. Правда, как выяснилось, безуспешно.
Но все же она двигалась в верном направлении. В отличие от меня.
— Джосс, прошу тебя, — донесся до меня умоляющий голос Джеймса. — Поговори с ней. Тебя она послушает. Ты для нее очень много значишь. Ей кажется, если ты счастлива в одиночестве, у нее тоже это получится.
Кто сказал, что я счастлива? О счастье речь не идет. Мне просто так спокойнее.
Я тяжело вздохнула, не зная, что ответить.
— Ты можешь остановиться у меня, — пробормотала я наконец. — Живи сколько хочешь.
Джеймс уставился на меня, словно не понимая. Потом кивнул.
— Если ты разрешишь мне сегодня переночевать у тебя, буду очень благодарен. Завтра поеду домой, к маме. Останусь там, пока не решу, что мне делать со своей жизнью.
— Вот и хорошо.
Больше мы не сказали друг другу ни слова. Я нашла в шкафу одеяло и положила на диван вместе с одной из своих подушек. Встречать разочарованный взгляд Джеймса было так тяжело, что я, оставив его в гостиной, ушла в свою комнату.
И позвонила Элли.
— Ну, как ты там? — спросила она, перекрикивая музыку и гул голосов.
Потом шум в трубке стих. Видно, Элли вышла из бара на улицу.
Паршиво. До жути паршиво.
— Все нормально, — бодро ответила я. — Знаешь, я разрешила Джеймсу переночевать у нас в гостиной. Надеюсь, ты не будешь возражать. Это только на одну ночь. Завтра он уедет.
— Конечно, какие могут быть воз… Что?
Она отвернулась от трубки, разговаривая с кем-то еще.
— У нее все нормально. Он спит в гостиной, на диване.
Кого, интересно, это волнует? Неужели Брэдена?
— Нет, я сказала, что не возражаю. Брэден, у нее все хорошо. Иди отсюда. Прости, Джосс, — сказала она уже в трубку. — Да, конечно, пусть ночует. Хочешь, я приеду домой прямо сейчас?
Вопрос эхом отдался у меня в голове.
Дома ли я, вот что нужно понять. И хочу ли я видеть Элли?
Я едва ее знаю. Но каким-то образом она ухитрилась захватить место в моей душе. Как и Брэден. Ох, ну и напряженный сегодня выдался денек. Одна эмоциональная буря за другой.
— Не дергайся, Элли. Спасать меня нет необходимости. Отдыхай. Веселись. Только не пугайся, когда ночью обнаружишь на диване незнакомого парня.
— О'кей.
Я уперлась взглядом в стену, слушая гудки в трубке. Перед глазами все плыло. Почему я так легко потеряла контроль над собой? Утратила душевное равновесие? Почему почва уходит у меня из-под ног?
Почему переезд на новую квартиру так много изменил в моей жизни?
Впрочем, перемены не коснулись самого главного. Я по-прежнему одна. И это — мой сознательный выбор. Но Райан совсем другая. Ей не выжить в одиночестве.
Я набрала ее номер.
Она не отвечала ужасно долго. Я уже собиралась дать отбой, когда в трубке раздался ее голос:
— Алло!
Господи, она что, при последнем издыхании?
— Райан?
— Что тебе надо, Джосс? Я сплю.
Кто бы сомневался. Наверняка, расставшись с Джеймсом, она целыми днями валяется в постели. На меня вдруг накатило раздражение.
— Что мне надо? Всего лишь сказать тебе, что ты полная и законченная идиотка.
— Что-что?
— Что слышала. А теперь быстренько позвони Джеймсу и попроси у него прощения. Скажи, что осознала свою ошибку.
— Иди на фиг, Джосс. Я должна жить одна, и ты знаешь это лучше, чем кто-либо другой. Что на тебя нашло? Или ты напилась в стельку?
