Мария Лайонес - Сладострастие
— Я собиралась принять душ, — сказала Элени. — Пошли?
То, каким образом она это произнесла, как округлила рот, напомнило Нику, как она брала член своими губами. Его пенис снова дернулся. У Ника было большое искушение последовать за Элени в ванную.
— Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделала, — проговорил он наконец.
— Вот как? Опять какой-нибудь текстиль? Или же нечто более интимное и тайное? Давай вспомним, сколько времени прошло с того времени, как ты в последний раз меня выдрал, Ник. О, это было примерно тогда, когда ты стал ухлестывать за француженкой. Но у меня нет зуба против тебя.
— У меня тоже, — выдавил Ник. — Я хочу, чтобы ты не отвлекала Моргана Хезелтона своими приколами.
— А почему? Ты им интересуешься? Расширяешь свои горизонты? Предупреждаю тебя, Ник, он не в твоем вкусе.
Ник заставил себя расслабиться. Он и не заметил, когда с такой силой стиснул зубы. Он вдруг понял, что вспоминает, почему его связь с Элени была такой бурной, почему парижская холодность Лизетт стала своего рода облегчением и почему его последующие партнерши, в том числе Дженна, были покладистыми.
— Нет, — возразил Ник. — Ты чертовски хорошо знаешь, к чему тяготеют мои вкусы. Хезелтон находится здесь не случайно. Он руководит танцевальной труппой, а моя сестра хочет попасть в нее. Не отвлекай его. Дай ему простор.
— Ты хочешь, чтобы он трахнул ее?
Ник снова стиснул зубы. Ему было совсем не по душе думать о том, что Хетер может иметь любовные связи.
— Я хочу, чтобы он заметил ее.
— Я ей никак не мешаю. Если она захочет подойти и произвести на него впечатление, добро пожаловать! Знаешь, Ник, вынь руки из карманов! Я ведь в курсе, что ты делаешь так, когда пытаешься скрыть, что у тебя встал хрен. Ты меня не проведешь. Ты совсем не изменился.
Ник вынул руки из карманов и хмыкнул. Его свободные домашние брюки сильно оттопырились впереди. Ник почувствовал, как жадно нацелился на член взгляд Элени. При всей ее капризности она, нужно признать, буквально поклонялась пенису.
— Ты упомянула душ, — пробормотал Ник. — Веди меня туда.
Они направились в ванную. Душ находился над старомодной ванной, а не в виде кабины. Достаточно места для двоих, с удовлетворением подумал Ник. Достаточно места для всевозможных забав.
Элени повернулась к нему лицом, сбросила на под махровый халат и широко раскрыла руки. Ник улыбнулся. Ее абсолютная, явно неанглосаксонская уверенность в соблазнительности своего тела и раньше приводила его в восторг.
— Ну, что ты скажешь? — спросила она.
— Я думаю, что за последние несколько лет ты немного поправилась. Но определенно, плоти добавилось в нужных местах, — сказал Ник, пожирая глазами ее груди и выпуклый густоволосый лобок.
Элени игриво улыбнулась и приподняла ладонями огромные груди.
— Ты считаешь, они стали тяжелее? Я тоже так думаю. Нет-нет! — возразила она, когда Ник потянулся к соблазнительным полушариям. — У меня другие мысли на этот счет. Лучше присоединяйся ко мне.
Она повернулась и быстро шагнула под душ. Струйки теплой воды побежали по ее телу. С минуту Ник стоял, загипнотизированный обольстительным зрелищем, глядя, как целые ручьи срываются с темных выступающих сосков. Затем он сообразил, что она имела в виду. Быстро раздевшись и бросив одежду на пол, он присоединился к Элени. Он впился губами в ее рот и крепко прижал голое женское тело к своему.
Потом они стали энергично намыливать друг друга. Ник покрыл мыльной пеной ее груди. Сейчас, белые и скользкие, они действовали на него еще более возбуждающе. Он тискал и раскачивал их, они, словно живые, выскальзывали из его рук. Соски Ник оставил ненамыленными. Это были самые темные, самые длинные и самые реактивные женские соски, которые он когда-либо знал. Контраст между их кофейным цветом и белизной пены приводил его в восторг.
Элени покрыла его пенис клочками пены. Ее руки поочередно скользили вдоль ствола, при этом прикосновения ее пальцев были более нежными и шелковистыми, чем обычно. Пенис торчал вверх и сладострастно подергивался, и Ник не мог понять, уж не спустил ли он под ее умелой рукой. Но нет, его яйца оставались тугими и ноющими. Пока что они не разрядились. Элени на прощание стиснула пенис сильнее обычного, затем выпустила его и прижалась к Нику всем телом.
Некоторое время они терлись друг о друга голыми телами, животом о намыленный живот. Ее груди сладко прижимались к его грудной клетке. Он любил эти сладостные ощущения. Это напомнило ему о тех далеких временах, когда он заставлял ее ложиться спиной на кровать, а сам становился над ней на колени и, яростно мастурбируя, спускал ей на груди. Будут ли они делать то же самое сегодня? Выбор возможностей — это самая сладостная пытка.
Они смыли под душем остатки пены. Элени вышла из-под струи, встала на колени и взяла едва ли не целиком пенис Ника в рот.
Он ахнул и застонал. Никогда после того, как Ник с ней расстался, он не встречал любовницы, которая с такой охотой и неистовостью делала минет. Многие женщины этого не любили, для Элени же это было предметом гордости. Ник запустил пальцы в ее густые черные волосы и прижался пахом к ее носу и рту.
Он страстно хотел кончить ей прямо в горло. Как он делал это много раз, когда они были помоложе. Но чуть позже. Его либидо было сейчас на подъеме. Даже Дженна и Лизетт вместе были для него теперь недостаточны. Начиная с этого времени, если Элени будет в Англии, он должен будет непременно ее найти.
А сейчас, впервые за много лет, он хотел элементарно, по-животному совокупиться. Ему нужно было напомнить ей, как грубо он может удовлетворить женщину.
Он с неохотой извлек пенис изо рта.
— У меня другие планы. Ложись на кровать.
Они быстро вытерлись насухо полотенцами. Элени легла на двуспальную кровать и широко раздвинула ноги. Раздвинула настолько, чтобы ему среди густых черных волос была видна поблескивающая розоватая, окаймленная темными губами расщелина. Похоже, Элени помнила эту старую игру, в которую они когда-то играли.
— Проси, — приказал Ник.
— Приходи и выдери меня, любимый. Прошу тебя! Я готова. Я очень хочу тебя!
— Чего ты хочешь?
— Я хочу, чтобы ты вонзил вот этот громадный хрен в мою истекающую соком щелку. Вон посмотри, какая она мокрая. — При этих словах Элени начала гладить срамные губы и клитор. И губы, и похотник были чистыми и скользкими после душа. — Вот видишь, как я хочу тебя?
— Почему ты хочешь именно моего хрена?
— Потому что он у тебя толстый. Всегда возбужденный и готовый. Я знаю, что стоит тебе только посмотреть на меня, как он уже готов к бою. Никогда не знала мужчину более сексуального, чем ты. Иди ко мне и вгони его в меня. Я изнываю от желания.
