Дж. Уорд - Отомщенный любовник
– Полезай в штаны «я взрослая девочка» и примись за работу.
Пока коп, не сдерживая проклятий, шел к Эскалейду, который умудрился припарковать под соснами, Роф направился обратно к шкафу.
Когда Бутч вернулся, Роф опять бросил на него ящик:
– Еще два.
– Чтоб меня, – в ответ раздалось очередное ворчание и треск.
– Ни в жизни.
– Ладно. Чтоб тебя.
Когда Бутч отнес последний ящик, словно спящего малыша, Роф высунулся из окна:
– Пока-пока.
– До особняка не подвезти?
– Нет.
Наступила пауза, будто Бутч ждал полной информации о том, как Роф собирался провести оставшиеся ночные часы.
– Езжай домой, – сказал он копу.
– Что мне сказать остальным?
– Что ты чертов гений и нашел ящики с оружием, когда был на охоте.
– У тебя идет кровь.
– Меня уже бесит, когда люди говорят мне это.
– В таком случае прекрати быть задницей и сходи к Доку Джейн.
– Я же, вроде бы попрощался с тобой?
– Роф…
Он закрыл окно, подошел к столику и убрал в куртку три сосуда.
Обществу Лессенинг хотелось сохранить сердца своих умерших так же сильно, как и Братству, поэтому, как только убийцы узнают, что их человек сложил голову, то проведут разведку и направятся в квартирку лессера. Конечно же, один из тех ублюдков, которых Роф сегодня убил, в процессе вызвал подкрепление. Они должны знать.
Они должны вернуться сюда.
Роф выбрал наилучшую защитную позицию – в задней спальне, и нацелил свою пушку на переднюю дверь.
Он не уйдет, пока ему не придется это сделать.
Глава 9
На окраинах Колдвелла располагались либо лес, либо фермы, которых было две разновидности – кукурузные и молочные, с преобладанием последних, учитывая короткий посевной сезон. Леса также делились на два вида: сосновые, восходящие к склонам гор, и дубовые, ведущие в болота реки Гудзон.
Независимо от ландшафта, природного или промышленного, в распоряжении имелись почти заброшенные дороги, дома, стоящие в милях друг от друга, и стреляющие без разбору отшельники-соседи, каких только может пожелать такой же, всегда готовый схватиться за оружие отшельник.
Лэш, сын Омеги, сидел за потрескавшимся кухонным столом в однокомнатной охотничьей хижине, находившейся на одном из участков леса. Он разложил на видавшей виды сосновой столешнице каждый финансовый отчет Общества Лессенинг, который смог найти, распечатать или открыть на своем лэптопе.
Все это такой бред собачий.
Он взял в руки выписку из «Эвегрин Банк», которую читал дюжину раз. На самом крупном счете Общества лежало сто двадцать семь тысяч пятьсот сорок два доллара и пятнадцать центов. На других, открытых в шести различных банках, включая «Национальный Гленс Фоллс» и «Банк и Трастовый Фонд Фаррела», лежало от двадцати баксов до двадцати тысяч.
Если это весь капитал Общества, то они балансируют на обваливающемся уступе банкротства.
Летние рейды привнесли хорошее пополнение в виде награбленного антиквариата и серебра, но сбыть их оказалось сложно, поскольку это требовало тесного взаимодействия с людьми. Также они присвоили себе несколько финансовых счетов, но, опять же, слить деньги с человеческих банков – настоящий геморрой. Он познал это на горьком опыте.
– Еще кофе?
Лэш поднял взгляд на своего заместителя с мыслью, что было чудом, что Мистер Д все еще тут. Когда Лэш только вошел в этот мир, возрожденный своим настоящим отцом, Омегой, он был растерян, враги стали его семьей. Мистер Д был назначен его гидом, хотя Лэш предполагал, что ублюдок, как и все туристические карты, будет выставлять напоказ свою полезность, вводя приезжего в курс дела, словно водитель.
Но нет. Мелкий техасец, раньше проводник Лэша, теперь являлся его последователем.
– Да, – сказал Лэш, – и что насчет еды?
– Да, сэр. Сделаю вам старый добрый бекон с жирком, хорошо прожаренный, и тот сыр, который вам нравится.
Кофе аккуратно и медленно налили в стакан Лэша. За ним последовал сахар, ложка, которой его размешивали, тихо постукивала о стенки. Мистер Д с удовольствием бы подтер Лэшу зад, если бы тот попросил, но слабаком он не был. Маленький ублюдок убивал, как никто другой, был куклой Чаки[49] среди убийц. Мастером готовки по-быстрому. Он делал блинчики в милю длиной и мягкими, как подушка.
Лэш взглянул на часы. «Джейкоб&Ко»[50] украшали бриллианты, и в приглушенном свете компьютерного экрана они сверкали тысячью светящихся точек. Но это – лишь подделка, которую он купил на eBay[51]. Он хотел настоящие, вот только… святой Боже… не мог их себе позволить. Да, ему перешли счета «родителей» после того, как он убил чету вампиров, растившую его как своего собственного сына, но, несмотря на кучу зелени в тех ячейках, Лэш не собирался тратить эти деньги на побрякушки.
Ему нужно оплачивать счета. Например, по ипотеке, за оружие, боевые припасы, одежду, аренду и прокат машины. Лессеры не ели, но расходовали много других ресурсов, и Омеге было плевать на наличные. Но опять же, тот жил в аду и умел вызывать из воздуха все, что угодно, от горячей еды до мантии в духе Либераче[52], которой любил закутывать свое тело – черную тень.
Лэш не хотел этого признавать, но ему казалось, что у его настоящего отца были гомосексуальные наклонности. Настоящий мужчина ни за что не оденет эту блестящую дрянь.
Когда он поднял чашку с кофе, его часы замерцали, и он нахмурился.
Плевать, это был символ статуса.
– Твои парни опаздывают, – с огромным недовольством заметил он.
– Они придут.
Мистер Д отошел и открыл холодильник годов семидесятых. У которого не только скрипела дверца, а сам он был цвета гниющих оливок, так он еще и тек, как собака.
Это было просто сме-черт-возьми-шно. Им нужно модернизировать свое жилье. И если не все, то хотя бы то, что служило штаб-квартирой.
По крайней мере, кофе был идеален, но эту мысль он оставит при себе.
– Я не люблю ждать.
– Они придут, не волнуйтесь. Вам омлет из трех яиц?
– Четырех.
Когда по хижине пронесся звук разбивающихся яиц, Лэш постучал по краю фигурки Пожарного на выписке из «Эвегрин». Расходы Общества, включая счета за мобильные, Интернет, аренду/ипотеку, оружие, одежду и машины, не напрягаясь, добегали до отметки в пятьдесят тысяч в месяц.
Впервые почувствовав себя в новой роли, он был чертовски уверен, что кто-то подчищает счета. Но он месяцами следил за ситуацией, и не смог обнаружить какого-либо Кеннета Лэя[53]. Дело лишь в простых подсчетах, а не в веденных кое-как книгах или хищении – расходы превышали доходы. И точка.
