Библиотекарь и Чудовище (ЛП) - Сандерс Саманта Дж.

— Я доволен своей жизнью, — пробормотал он.

— Лжец.

Раздраженно вздохнув, он покачал головой.

— Это не имеет значения. Я дал слово. Я не предам ее доверия.

Мирам улыбнулась и похлопала его по руке, на которой покоилась ее ладонь.

— И это то, что делает тебя образцовым самцом, и поэтому я собираюсь помочь тебе. Обязательно приведи Бени в гости, когда закончите с посещением священника. Я хотела бы представить Бени нескольким самкам, пока ты разговариваешь с Пракслором. Я уверена, что у него будут дальнейшие предложения по вашему плану. Похоже, ему будет о чем рассказать, — закончила она со смехом.

Фальц поморщился. Он тоже уверен, что самцу есть, что сказать. Хотя он ценил мнение старшего, он просто не был уверен, насколько хорошо Пракслор воспримет это. Пракслор был известен своим хитрым умом, но у него также были очень твердые представления о спаривании и поиске самок для клана. Там, где у Пракслора, вероятно, не возникнет особых возражений с самой уловкой, он может не согласиться с возвращением фертильной самки ее народу. От возможности еще одного спора на эту тему — особенно с братом его производителя — у него разболелась голова.

— Мы зайдем перед тем, как отправиться в уединение сегодня вечером, — ответил он без особого энтузиазма.

Человек еще раз нежно похлопала его по руке.

— Хорошо. Не смотри так встревоженно. Все будет не так уж плохо. Я обязательно поговорю с ним до твоего прихода.

— Спасибо тебе, Мирам, — искренне сказал он. Если Мирам сможет смягчить отношение своего супруга к этой идее до его прихода, он будет благодарен.

— Не стоит меня благодарить. Ты слишком взрослый, чтобы быть одним из моих телят, но я все еще помню тихого молодого самца, которого встретила, когда приехала, кто помог мне легче войти в эту жизнь. Ты часть моей семьи, так что, насколько я понимаю, в любом случае один из моих. Если тебе что-нибудь понадобится, не стесняйся спрашивать. А пока мне лучше пойти найти свою пару и склонить его к этому плану.

Он задумчиво поджал губы, наблюдая, как она уходит. Ее слова были обнадеживающими, но по какой-то причине, которую он не мог точно определить, что-то в ее выборе слов было необычным. Покачав головой, он снова повернулся лицом к своему жилищу. Мирам была надежным другом и родней. Его подозрения были необоснованны.

Полог на входе откинулся в сторону, когда Бени вышла, привлекая его внимание к своей фальшивой паре. Он замер от удивления. Она уже показала, что является привлекательной самкой, как только приняла ванну и смыла речную грязь, но теперь, когда ее грива была ухожена и смазана маслом, и на ней была одежда, которую дала Мирам… его охватил благоговейный трепет. Он знал, что пялится, но, казалось, ничего не мог с собой поделать, даже когда ее губы скривились в усмешке.

Прочистив горло, он нахмурился и махнул рукой в направлении дома жреца.

— Сюда, — прорычал он.

Улыбка Бени стала шире, но она ничего не прокомментировала. Она только и сделала, что приняла его указания и шла рядом, пока они направлялись к большому куполообразному домику, расположенному ближе всего к каньону. Он провел ее через вход, когда она, казалось, заколебалась, и последовал за ней внутрь.

Пожилой священник Эдерк улыбнулся им, откладывая перо.

— Фальц, спасибо, что пришел. Я ожидал увидеть тебя несколько раньше.

В мягком голосе самца прозвучал легкий, но отчетливый укор. Улыбка священника стала шире, когда его внимание переключилось на Бени. Фальц сразу понял причину веселья. Бени стояла посреди комнаты с разинутым ртом, уставившись на шкафы, выстроенные вдоль стен, в каждом из которых хранились десятки свитков.

— А это, должно быть, твоя пара. Как восхитительно! У нас не часто бывают новые пары, и еще реже я вижу такой энтузиазм по отношению к своей работе. Тебе нравятся свитки, самка? — вежливо осведомился он.

Ее рот резко закрылся, лицо порозовело, когда она с энтузиазмом кивнула.

— Это потрясающая коллекция. Напоминает мне библиотеку, где мы храним наши книги. Они не в виде свитков, как у вас, а в кожаном переплете с отдельными страницами. Но эта коллекция… Честно говоря, она прекрасна.

На лице священника появилось довольное выражение.

— Это дело моей жизни. Большую часть я унаследовал от своих предшественников, но я трачу много времени на замену старых копий, которые слишком изношены, и веду учет важных событий, созданий пар и рождений в нашем клане, что входит в число моих духовных обязанностей.

— О! Это очень похоже на то, чем я занимаюсь. Ну,… никаких духовных штучек. На самом деле, я думаю, что Храм Матери вышвырнет меня, как только я переступлю порог, если быть честной. Не то чтобы я была убийцей или что-то в этом роде. Но нет, я переписчик — или была ею, пока меня не заменил мужчина, потому что у него был член, которого не хватало мне, и он считался «беспристрастным» и более квалифицированным вариантом. — Бени фыркнула, ее брови опустились, и она, казалось, разозлилась. Через мгновение ее лицо расслабилось, когда она с восхищением посмотрела на самца, к большому неудовольствию Фальца. — Могу ли я сказать, что у вас прекрасный цвет чешуи? Я никогда не встречала самца в таком оттенке розового, но он действительно красивый.

Эдерк удивленно моргнул, и Фальц уже собирался извиниться за Бени, когда самец рассмеялся.

— Спасибо. Я боюсь, что этот окрас — результат возраста, но если самке она так нравится, я обязательно дам знать другим, чтобы они не использовали краску для затемнения чешуи. Я рад встретить еще одного специалиста в подобных процессах. Я был бы рад научить тебя нашему родному языку, когда твое уединение закончится. Мне бы не помешал ассистент. Это действительно большая работа для такого старика, как я.

— О, это очень любезно, — сказала Бени, но Фальц заметил, что ее улыбка увяла, когда она, без сомнения, вспомнила, почему не сможет принять его предложение.

Он был рад, что она соблюдала приличия и не отказалась от своего заявления. Вместо этого она сопровождала самца, когда он показывал ей некоторые из своих любимых свитков, объясняя некоторые тексты. Время от времени Бени вмешивалась, чтобы расспросить о методах сохранения, о том, как добывались чернила, и о других деталях, относящихся к свиткам. К тому времени, как священник занес их имена в журнал спариваний, прошла добрая часть дня. Фальц облегченно вздохнул, когда священник достал флакон со святой водой. Теперь перейдем к благословению.

Насыпав немного сладко пахнущего порошка в миску размером с палец, Эдерк вылил в нее содержимое флакона и смешал в густую пасту. Жестом пригласив их подойти, он поднес чашу к шести резным изображениям, украшавшим святилище клана. Икса и Абини, мать и отец всего живого, улыбались оттуда, где были соединены в вечном совокуплении. Вокруг них были их дети, которые управляли любовью, смертью, рождением и охотой. Он бросил пригоршню благовоний на горячие угли, выпустив еще одну струйку дыма.

Обмакнув два первых пальца в пасту, он поднял руку, и Фальц склонил голову, чтобы получить благословение. Он закрыл глаза, чувствуя прохладное вещество у себя на лбу, когда бормотание священника заполнило уши, и его грудь сжалась от эмоций, которые он пытался игнорировать.

Все казалось слишком реальным, и это беспокоило его.

Глаза Фальца открылись, когда священник отошел, его взгляд упал на Бени, которая улыбнулась, когда ее тоже помазали и благословили, ярко-желтая паста ярко выделялась на фоне ее смуглого лица. Когда священник отступил, она подняла глаза и встретилась с ним взглядом, Фальц почувствовал, как что-то потрясло его — необъяснимое осознание. Его глаза расширились, и он едва удержался, чтобы не отпрянуть от нее.

Он в отчаянии оглянулся на священника, все его тело напряглось.

Заговорив, Эдерк поднял руки.

— Спаривание — это дар, — тихо произнес он. — Мы никогда не знаем, когда боги даруют его. Радуйтесь друг другу и знайте, что даже когда вы не рядом, вы всегда будете вместе, так же, как Икса и Абини. Вы связаны их благословением до тех пор, пока вы этого заслуживаете и храните друг друга в своих сердцах. Во время уединения помните об этом и чтите по мере углубления связей между вами.