Кора Брент - Помни меня (ЛП)
Пока Анника помогала с разгрузкой, она смирилась с поразительным множеством провизии, не последним из которых был пуховый матрас для ее кроватного каркаса. Аккуратная консервация, должно быть, была из личных запасов Лиззи. Анника прошлась пальцами по банкам с маринованной свеклой и с благодарностью взяла мешки муки. Лиззи все равно приберегала лучшее напоследок. С блеском в ее серых глазах она развернула драгоценное оконное стекло для единственного окна в учительской.
После того, как они успешно установили стекло в окне, Анника отошла, любуясь им. Лиззи улыбнулась ей. Сложив руки за спиной, Анника неловко предложила возместить ей стоимость привезенного из своей учительской зарплаты.
Лиззи и глазом не моргнула. — Нет необходимости. Я слышала, вы произвели большое впечатление, мисс Ларсон.
Анника никогда не ходила вокруг до около. — Вы имеете в виду Джеймса? Он описывал Вас как мать. Он был очень добр ко мне, когда я приехала.
Обветренное лицо Лиззи разгладилось в усмешке. — Джеймс хороший мальчик. Но он не тот, кто говорит о вас с благоговением, — она подождала, когда Анника уловит смысл. Когда она не ответила, Лиззи подняла брови. — Вы, создаете впечатления искреннего человека. Мерсер, кажется, так думает. Не говорите мне, что мы оба неправы.
Анника сглотнула, глядя на пыль, покрывающую подол. — Я знаю о Мерсере, — тихо сказала она.
Лиззи не изворачивалась. — Я тоже знаю о Мерсере.
— А Джеймс?
— Возможно.
— Связан по рукам и ногам, по закону и всему остальному.
Лизи Пост прояснила. — Вы приехали из более порядочного места, мисс Ларсон. Такие штуки здесь не прокатывают.
— В самом деле? — возразила Анника. — Кажется, недавно шахтера повесили за кражу золота, думаю, у него было другое мнение.
— Ты резкая, — она кивнула, больше себе, чем Аннике. — Мальчишка говорил об этом. — Лиззи смело шагнула ближе и посмотрела прямо в глаза Анники. — Он не плохой, — отрезала женщина. — Просто иногда так кажется, — она махнула рукой в сторону недавно распакованного провианта. — Знаешь, все это, от Мерсера. — Лиззи Пост резко заскочила в повозку, закончив с поставленной для неё задачей. Она послала Аннике небольшую улыбку. — Ты должна поблагодарить его, — и затем, вскрикнув и рванув поводья, уехала.
Анника уставилась на кучу провизии. Если бы это было действительно от Мерсера Долана, то это было актом высшей щедрости. Возможно, он все еще чувствовал свою вину за сцену вооруженного нападения. Или, возможно, он ждал чего-то взамен. Она коснулась толстого оконного стекла. Стекло было дорогим, особенно вдалеке от цивилизованных городов. Мерсер выложил кругленькую сумму. Прежде всего, Анника решила, что он использовал деньги от его разбоев с Дэйнсами.
В мыслях она видела его сидящим на коне с лицом, скрытым под маской и с пистолетом, направленным на нее. Воспоминание было в равной части отвратительным и потрясающим. Стиснув зубы, она бодро зашла в школу и начала подметать пол в ожидании детей.
Вскоре начали прибывать ученики. Они были обширной смесью нравов и характеров. Это было немного впечатляюще оценивать разнородность образования больше чем за сорок учеников. Удивительно, некоторые из более взрослых учеников были едва обучены грамоте.
День прошел быстро, и в конце Анника вздохнула и села на перевернутый баррель воды, который выступал в качестве стула, пока не появиться что-то более подходящее. Когда она оглядела пустой класс, то улыбнулась при воспоминании о своих учениках.
— Довольна собой, да?
Низкий мужской голос вызвал у Анники нехватку воздуха и заставил спрыгнуть с бочки.
Мерсер Долан стоял в дверях школы Раздор-Сити и посмеивался над ней.
Анника надменно расправила платье и посмотрела на него.
— Вам нравится быть моим кошмаром, мистер Долан?
Он подошел к ней, все еще улыбаясь.
— Я думал, что мы покончили с формальностями, Анника.
Она сглотнула, пытаясь успокоить дыхание. Она не могла позволить ему понять, как его присутствие потрясало ее.
— Снимайте шляпу, если Вы собираетесь входить в мою школу.
Он послушался, проводя рукой по темным волосам, которые были скрыты от солнца слишком долго.
— Как скажете, мэээм.
— Что, если я скажу, что хочу, чтобы Вы ушли?
— Тогда я ответил бы, что Вы нечестны.
Анника закрыла глаза. Черт бы его побрал, он мог видеть её насквозь. Подлый преступник дэйнс ничего не сказал, пока она разбиралась со своими мыслями. Если её поймают с мужчиной в ее апартаментах, не говоря уже о таких, как Мерсер Долан, это, вероятно, будет основанием для прекращения преподавания в школе. Быть наедине с Мерсером это риск не только для благополучия Анники, но и ее чести. Тем не менее, когда она открыла глаза и встретила его пристальный взгляд, она уже поняла, что не сможет отвернуться.
— Не хочешь присоединиться ко мне и немного поужинать, Мерсер? Маринованная свекла и песочное печенье, если согласишься.
Мерсер был сама учтивость на протяжении ужина. Он разминал ноги и утверждал, что Анника отлично готовила.
— Лжец, — она улыбнулась.
— Нет, — ответил он, — не тогда, когда это имеет значение. — Он отбросил манеры и позволил взгляду скользнуть по ней, оценивая. — Анника? — спросил он. — Что-то не так?
Она сложила руки на коленях. Вдруг комната стала очень маленькой. Или же Мерсер казался очень большим.
— Я не знаю. Я не очень хорошо себя чувствую.
Мерсер достал серебряную фляжку и протянул ее.
— Выпей это, — сказал он. — Ты почувствуешь себя лучше.
Анника неохотно сделала глоток обжигающей жидкости. А потом еще. Это не помогло. Ее мутило, а сердце кувыркалось в груди.
— Ты должен уйти, Мерсер, — выдохнула она. — Мне серьезно плохо.
Анника не оглянулась. Она побрела из школы к себе в комнату. После того, как дверь закрылась позади нее, она вцепилась в кровать, пытаясь вдохнуть. Вдруг большая рука обернулась вокруг талии, настойчиво притягивая ее к жесткому мужскому телу.
Мерсер обнял ее обеими руками и притянул ее плотнее к себе. Анника увидела голую кожу его мускулистых рук и поняла, что он снял рубашку.
— Неудивительно, что тебе нехорошо, — прорычал он ей на ухо, умело расстегивая пуговицы на ее платье и стягивая с ее плеч. — Ты не можешь дышать, Анника.
От его прикосновения у Анники закружилась голова. Это было уже слишком. Она не могла сопротивляться.
— Тогда помоги мне, Мерсер, — прошептала она.
Он не был нежным, когда рвал шнурки на ее корсете. Его руки сразу же нырнули под жесткий корсет, за раз снимая его. Затем он умело и грубо схватил ее грудь, Анника еще крепче прижалась к его рукам, смутно расслышав свой тихий стон. Мерсер заставил ее замолчать, засовывая ей в рот свой язык, у него был вкус виски.
