К. А. Линд - Официальное заявление (ЛП)
Лиз покачала головой. Ей не хотелось думать об этом.
― Для меня это совершенно не важно, было их сто или одна. Сейчас здесь я, тебе нужно больше чем пустые угрозы, чтобы избавиться от меня. Если ты расстроена, потому что я общалась с прессой, ладно. В следующий раз, я буду более осторожной. Если ты расстроена, потому что я с Брейди, тогда тебе просто нужно это пережить.
― Я расстроена, потому что ты ухудшаешь то, над чем мы работали все это время. Меня не волнуют твои заблуждения. Меня волнует моя работа, и я чертовски хороша в ней. В следующий раз, когда тебе позвонит журналист, узнай его имя и номер, и сразу доложи лично мне, чего он хотел. Тебе ясно?
Лиз хотелось сказать ей, чтобы она отвалила. Ей хотелось сказать, что она не была их сотрудником, и ею нельзя было вот так вот помыкать. Но она не могла. Она знала, все, что делала Хизер, было в интересах Брейди, даже если она была бешеной сукой, когда общалась с Лиз. Она просто ненавидела то, что чтобы Лиз не делала, это приносило очередную волну неодобрения.
― Хорошо.
― Спасибо, мисс Доугерти. Всегда приятно пообщаться с вами.
Лиз раздраженно бросила свой телефон на кровать.
Амбиции. Все это было сплошными амбициями. Амбиции двигали миром. Брейди, который привык использовать их, чтобы в двадцать семь лет попасть в Конгресс. Хизер, которая шла по головам, чтобы осуществить свою мечту. Каллей и Хайден, которые использовали Лиз, чтобы пробиться вперед. Лиз, которая всю жизнь провела, делая все, что могла, чтобы работать журналистом.
Никто не был исключением. Амбиции в равной степени как шли на пользу, так и вредили, осуществляли мечты, так и разрушали их. Какая была цена за все это? Как далеко она продвинется, прежде чем ее откинут назад? Лиз подумала о том, какой идеальной казалась ее жизнь в прошлом году – казалось бы, идеальный парень, самая высокая стипендия в университете, стажировка в «Нью-Йорк Таймс». Именно об этом, она тогда спорила с Хайденом. Теперь у нее не было газеты, и с ее новым идеальным парнем у нее были своего рода проблемы.
Ей нужно было уйти, чтобы она могла освежить голову, иначе, она могла вспыхнут. Переодевшись в тренировочную форму, она прыгнула в машину и отправилась на теннисный корт. Она занималась не регулярно, пока была занята газетой, но теперь, когда она уже не работала в редакции, у нее больше не было отговорок. Она была готова, чтобы ей надрали задницу, ради того, чтобы забыть о том, что происходило в ее жизни.
Она зашла в комплекс, который посещала на протяжении последних четырех лет. Ее постоянный тренер, Тана была довольно жесткой, и Лиз уже даже привыкла к Хэнку, тренеру по силовому теннису, с которым она в прошлом имела разногласия. Любой из них, скорее всего, высмеет ее за то, насколько она утратила свою прежнюю форму.
― Здравствуйте! Чем могу вам помочь? ― вишнево-рыжая девушка спросила Лиз, когда она вошла внутрь.
― Тана здесь?
Девушка проверила расписание и после чего покачала головой.
― Она уже ушла.
― А, может, есть Хэнк? ― спросила Лиз, как второй лучший для нее вариант.
― О нет, он на всю неделю уехал в отпуск.
Лиз вздохнула. Отлично. Наверное, ей придется подавать в сеть.
― Но Истон здесь. ― Глаза девушки стали большими и стеклянными, когда она произнесла его имя. ― У него только что закончилось последнее занятие на сегодня. Если желаете, я могу попросить его.
Она уже поднялась со своего места, прежде чем Лиз успела ответить.
― Эм…кто такой Истон?
― Он наш новый инструктор. Он работает с сентября, но у него уже всегда все расписано.
По реакции Джинджер, Лиз могла предположить только одну причину, почему так было.
― Конечно. Истон подойдет.
Девушка поспешила выйти через закрытую дверь, и минуту спустя она появилась с парнем, который, как могла предположить Лиз, был Истоном. Казалось, он был студенческого возраста, с идеально взъерошенными темно-каштановыми волосами и светло-карими глазами. Он был высоким, подтянутым и с уверенной подачей. От его улыбки рыженькая администратор едва не теряла сознание, но Лиз просто равнодушно слегка улыбнулась ему в ответ. Он был милым, но он не был Брейди Максвеллом.
― Чем могу помочь? ― спросил он, наклоняясь к столу и прокручивая теннисную ракетку.
― Таны и Хэнка сегодня нет. У вас найдется часик? ― спросила Лиз.
Он выпрямился и снова улыбнулся.
― Конечно. Идем, ― сказал он, и направился к кортам.
Он открыл двери для Лиз, и она последовала за ним.
― Вы играете с Танай и Хэнком, значит, вы не можете быть слишком слабенькой?
― Я всю жизнь играю. Очень преуспела в отбивании шаров, ― ответила она, с непроницаемым лицом.
Истон криво улыбнулся и кинул.
― Где же они вас прятали?
― Я была ― Лиз замолчала.
Она собиралась сказать, что она была редактором газеты, но теперь она ею не являлась. И, в любом случае, он не мог знать, что с ней случилось. Было бы приятно побыть хотя бы с одним человеком, который не знал, что у нее был роман с политиком.
― Я была занята. Особо времени не было.
― Ну, давайте начнем. Нужны какие-нибудь наставления? ― спросил он. ― Могу показать парочку хороших шагов, правый поворот, и движения для тела.
Лиз закатила глаза.
― О, пожалуйста, не надо. Мне просто нужно кого-то попинать.
― Тогда, наверное, нам нужно найти вам кого-нибудь другого, ― с блеском в глазах произнес он.
После его первой подачи, Лиз поняла, что она довольно легко проиграет. С каждым поворотом, ее тело протестовало, а худшим в этом было то, что было очевидно, что он ей подавался.
― Ты хорош, ― призналась она, когда они взяли небольшой перерыв. ― Сколько тебе лет?
― Двадцать один, и спасибо, ― ответил он, предлагая ей бутылку воды. ― Ты на самом деле тоже не плоха.
― Ха! Ты делаешь из меня посмешище.
― Ты просто не в форме.
― Ого.
― Нет, серьезно. Если бы ты ходила сюда каждый день, то мы были бы более на равных условиях.
― Я в шоке, что ты не в команде Университета Северной Каролины, ― сказала она.
― Ну, я хочу поступить в юридический.
― О, ― уныло произнесла она.
Юридический заставил ее вспоминать про Клэйя, и о том, что он сейчас работал в Верховном Суде.
― Не «окай» мне. Я хочу стать политиком.
― О! ― произнесла Лиз, качая головой.
Черт, она не могла избежать этого.
― Ну, это хорошо.
― Ты мне не веришь.
― На самом деле верю. Давай просто играть.
И после этого они вернулись к игре. В конце концов, именно для этого она сюда пришла. Она всеми силами отдалась игре. Сконцентрировавшись на попытках перехватывать продвинутые подачи Истона. Она была хороша, но не настолько. Подбадриваемая дополнительным желанием его победить, она работала в два раза сильнее, и к тому времени, когда они покидали корт, у нее появилась одышка, и она истекала от пота.
