Сильвия Дэй - Наслаждения ночи
Он ухмыльнулся, и сердце ее замерло.
— Правда. Стражи с виду очень похожи на людей.
Она облизала ему кончик носа, потом губы, потом сосок, затвердевший под ее языком.
— Я хотела тебя, когда тут было темно, — прозвучал ее возбужденный шепот. — Так же сильно, как хочу сейчас.
Скользнув ниже, она прошлась губами и языком по его рельефному прессу. Он напрягся, подаваясь навстречу, и она ощутила его возбужденный член между своих грудей.
— Хочешь, чтобы я спустилась еще ниже? — спросила она, уверенная в том, что еще как хочет.
— Я хочу, чтобы ты занималась со мной любовью. Любым способом, каким тебе вздумается.
Занималась со мной любовью.
Выбранные им слова поразили Лиссу настолько, что она подняла глаза, встретилась с ним взглядом и увидела в его чертах такую ранимость, что ее взор затуманили обжигающие слезы. Неожиданно у нее возникло ощущение какой-то особенной, ни на что не похожей близости. Казалось, что, если он уйдет, это убьет ее. Она не знала, как сможет это пережить, но была уверена в другом: он того стоит. Поэтому она даст ему все, что сможет, чем и будет счастлива.
— Я пришел к пониманию того, что чувствую то же самое, — произнес он тем глубоким, низким голосом, который она так любила.
Эйдан смотрел на лежавшую на нем златовласую красавицу и впервые за столетия ощущал радость. Глубина привязанности Лиссы чувствовалась в каждом ее взгляде, в каждом прикосновении, в каждом произнесенном ею слове. Он жаждал всего этого. Нуждался в этом.
— Быстрее! — настоятельно потребовал он, нетерпеливо желая соединиться с ней любым возможным способом.
Перекатив ее под себя, Эйдан рванул тонкую полоску кружев, удерживавшую на бедрах ее трусики. Он приник к ее губам и одновременно просунул руку в промежность, оказавшуюся влажной и жаркой. Его член дернулся от неудержимого желания оказаться в ней, составить с ней единое целое, чтобы ничто не могло их разделить.
Чуткими пальцами он нащупал ее клитор и принялся массировать его. Застонав, Лисса раскинула ноги, тело ее покачивалось в ритм его движениям.
Опершись на одну руку, Эйдан переместил свои бедра так, что они оказались между ее ног, а другой ввел в нее член, а затем вывел и стал растирать клитор его головкой, смазанной влажным свидетельством ее вожделения. Все это время он то вводил язык в ее рот, то выводил, имитируя то, что собирался проделать в другом месте. То, чего он желал больше, чем следующего вздоха.
Но в этом безумном вожделении Эйдан не был одинок. Лисса полностью разделяла его с ним. Проникая в ее сознание, он ощущал ее похоть, яростную и бесстыдную. Эта грань ее сексуальности открылась ему еще в первое занятие любовью и теперь проявлялась с новой силой. Чувственность Лиссы была столь возбуждающей, что его яйца напряглись в стремлении излить в нее свое содержимое. Руки ее конвульсивно сжимались и разжимались на его боках. Он схватил ее за запястье и сунул член ей в руку. Оторвавшись от ее губ, куснул за ухо и прорычал:
— Чувствуешь, как ты меня возбудила? Чтобы удовлетворить такое желание, мне нужно трахать тебя дни напролет. Глубоко, сильно, непрерывно.
Лисса тяжело дышала, кожа ее покрылась потом и разгорячилась так, что обжигала его. Лисса была его оазисом, его ангелом, но, когда дело доходило до секса с ним, ей нравилось именно то, что проделывал он. Никаких ограничений. Никаких барьеров. Чистая, грубая похоть, объединявшая их обоих.
— А ты такая маленькая, — поддразнивал он, чувствуя, как разгорается ее вожделение по мере того, как произнесенные им слова трансформируются в ее сознании в чувственные образы. — Щелка у тебя такая тесная. Жду не дождусь, когда снова ее заполню… Как она обхватит мой член, когда я его туда засуну.
Повернув голову, она чувствительно куснула его в шею, а затем подмахнула бедрами, так что головка его члена чуть ли не оказалась внутри.
— Ну так давай действуй, крутой парень! — выдохнула она, и Эйдан содрогнулся, когда ее жаркое, влажное, жадное влагалище сжало его конец, словно кулак.
Если еще миг назад он удерживал ситуацию под контролем, то сейчас верх взяло неуправляемое вожделение. Заскрежетав зубами, он надавил бедрами, чувствуя, как раздвигается ее бархатистая плоть, принимая в себя его член. Откинув голову, она застонала:
— Господи… как восхитительно!
Он бы и рад был ответить, но не мог вымолвить ни слова. Столько лет, столько женщин… Но ни одна из них никогда не овладевала им. Его долг заключался в том, чтобы представать в их снах другими мужчинами. Он никогда не был самим собой, лишь образом, порожденным воспоминаниями или игрой воображения. Даже когда он имел дело со Стражами женского пола, они желали не Эйдана, а капитана Кросса. Легенду, а не мужчину.
Никто не догадывался, как осточертело ему это одиночество, насколько пустой казалась ему собственная жизнь, как пропадало удовлетворение от выполненной работы. По той причине, что она никогда не оказывалась выполнена. Ибо была нескончаема.
«Я хотела тебя, когда здесь было темно», — сказала Лисса.
И он ей верил.
Она была единственной, кто его знал. Единственной любовницей, желавшей именно его. Женщиной, восхищенно поглаживающей кончиками пальцев его кожу, вертевшей бедрами, чтобы доставить ему большее удовольствие, нашептывавшей свои поощрения без стыда и робости.
— Да… — выдохнула она. — Давай!
Сдвинув бедра, он ввел член глубже, испытывая безмерное, грозившее оказаться непосильным наслаждение.
Чувственный жар не оставил и следа от усталости и боли, накопившихся за две недели в его мышцах. Сейчас для него существовал лишь этот миг. Миг, когда он по самые яйца засаживал член во взмокшую щель женщины, вызывавшей его восхищение и безумное желание. Женщины, вызвавшей его улыбку и тронувшей его своей нежностью.
От чувства благодарности и привязанности у него перехватило горло.
Почувствовав, что руки Эйдана дрожат, Лисса подняла взгляд на его разгоряченное лицо и увидела слезы. Пульсация его сердца воспринималась всем ее телом, потому что каждое сердцебиение передавалось через ту твердую плоть, что заполняла ее.
— Мне не хватало тебя, — призналась она, нуждаясь в том, чтобы он знал, как много для нее значит.
Он кивнул, стиснув зубы. Она знала, что ему тоже недоставало ее. И не только потому, что он оказался здесь снова, просто он буквально излучал это чувство. Его потребность и желание были физически ощутимы.
— Пусти меня наверх, — простонала она и вцепилась в его плечи, когда он тут же перевернулся и она оказалась на нем.
