Доверься мне (СИ) - Каллихен Кристен

Его темные волосы коротко подстрижены по бокам, но растрепанные сверху, они падают на глаза и запутываются в этих невероятно длинных ресницах. У меня есть безумное желание убрать волосы назад. Но я этого не делаю.

Я обездвижена его взглядом. Святая подливка, он властен и совершенно уверен в себе, купается в своем высокомерии, свидетельствующем о том, что парень привык получать все, что пожелает. Мое восприятие его снова меняется, и я думаю о том, является ли он богачом, живущим на ограниченные средства. Его серый свитер из кашемира и, хотя куртка с джинсами изношены, покрой слишком хорош, чтобы быть купленными на распродаже. По роду своей деятельности я встречала достаточно богатых мужчин, чтобы знать, как выглядит хорошая одежда.

Он либо богат, либо действительно хорош в том, чтобы отлично одеваться в секонд-хендах. И он все еще выглядит до странного знакомым. Обычно я без труда читаю людей. Но этот парень словно бросает вызов основам.

В его голосе проявляется жесткость.

— Ты заполучила «Орео», милая. Я забираю мороженое.

Я прижимаю к себе драгоценный запас.

— И для комплекта им нужна «Мята».

— «Мята»? — он коротко смеется. — Ты серьезно относишься к мороженому как к суперсиле?

— У него точно есть сила заставить меня ловить кайф.

Эта его впечатляющая бровь снова взлетает.

— И это должно убедить меня отпустить его? — В его взгляде появляется нечто темное, посылающее нежеланное тепло по моей коже. — Что, если я тоже хочу немного покайфовать? — бормочет он, весь состоя из темного шоколада и секса.

Ох, а парень хорош. Вероятно, он многих женщин отгоняет от мороженого таким тающим голосом.

— Слишком плохо. На этом мороженом мое имя, мистер.

Я тяну, но его хватка усиливается, и стакан не поддается.

Он придвигается ближе, принося с собой запах мыла и лимона с медом.

— Ты села в поезд до Ла-Ла Ленд, если думаешь, что получишь это мороженое, Кнопка.

— Кнопка?

— Ты меня слышала. — Затем он улыбается во весь рот и указывает на другие вкусы, кивая головой. — Оставь призрак и хватай «Неаполитанское», потому что это мороженое — мое.

Это глупо. Я никогда не ссорюсь с незнакомцами. И уж точно не делаю этого с горячими парнями. В обычной ситуации я бы пошутила о связанной с метелью нехватке мороженого, пожелала незнакомцу приятного вечера и отправилась восвояси. Конфликт ничего не решает. Но я все еще здесь, веду себя как сумасшедшая. Осознание не останавливает меня от рычания.

— Я. Хочу. Мяту.

Он настолько близко, что я замечаю крохотный шрам под левым глазом, частично скрытый девчачьими ресницами. Такими несправедливо подаренными ему ресницами.

— Ни единого гребаного шанса, Кнопка.

Опять Кнопка. Понятия не имею, что это значит, но теперь не отступлю. На кону моя честь.

Никто из нас не двигается. Я пялюсь. Он пялится. Так я идеально читаю его. Столь же легко, как дышу.

«Давай, Кнопка. Осмелься попробовать».

«Думаешь, я не смогу забрать его у тебя?»

«Я это знаю».

Высокомерие его короткого молчаливого ответа заставляет меня сжать зубы. Стелла Грей может быть обычной девушкой, иногда растрепанной и обладающей задницей, видавшей слишком много печенья, но она не слабачка. Игнорируя тот факт, что я начала думать о себе в третьем лице, а также свою разумную сторону, которая кричит «Нет! Не делай этого!», я принимаю пресловутую перчатку.

Приподнявшись на носочках, я совершаю убийство.

Целуя его.

ДЖОН

Меня убили. Поцелуем. И он даже не горячий и жесткий. Просто клевок. Быстрый и незаметный. Едва ли у меня оставалось время отреагировать до того, как все закончилось, и она исчезла. Но во время этого краткосрочного контакта я был полностью занят. В тот странный момент каждый мускул в теле напрягся, а сердце перевернулось в клетке ребер. Я почувствовал мягкость ее губ, их податливость и упругость, и теплый поток ее дыхания, когда она вздохнула. Как и я.

Снова вздохнул. Что. За. Дерьмо?

Странное ощущение оседает на мне, покалывая кожу. Это конец дерьмового дня, которому предшествует дерьмовая неделя, дерьмовый месяц, дерьмовый год. Погрязнув в дерьме, я стал комфортно онемевшим. Существую в мире, где нет ни взлетов, ни падений. Это работает. Как и участие в простых действиях, которые делают нормальные люди. Непродолжительное время я веду себя как обычный парень. Сегодня вечером покупаю продукты до того, как начнется шторм. Мне нравится эта нормальность.

Все разбилось вдребезги, когда я стою, глядя в ту сторону, куда убежала моя целующаяся бандитка, смутно осознавая, что ледяной морозильный воздух начинает замораживать ухо и щеку, и что я должен двигаться. Но есть еще одно ощущение, которое привлекает мое внимание. То, которое, я думал, что потерял. Кровь тяжело и горячо пульсирует в венах, дыхание прерывистое и быстрое, будто я перешел от интенсивного спринта к внезапной полной остановке.

Член затвердел. От одного лишь легкого поцелуя обыкновенной девушки. Опять же… что за дерьмо?

Ладно, на самом деле она не такая уж и среднестатистическая. Мысленно я все еще вижу, как опускается и покачивается ее попка, эта пухлая, округлая попка, красиво обтянутая узкой черной юбкой, когда она уходит от меня. Черная юбка, черные леггинсы, черные грубые ботинки, рыжие волосы.

Боже, эти волосы. Независимо от того, насколько эта женщина сумасшедшая, ее волосы невероятны. Я заметил их, как только она вошла в магазин. Рыжая. Волосы Сумасшедшей потрясающего цвета рыжего с золотом, как новый пенни. Пышная копна блестящих, распущенных локонов, спиралью закручивающихся вокруг ее маленького личика.

Когда она впервые повернулась в мою сторону, я был шокирован, ухватив ее образ целиком. Такие волосы заставляют мужчину ожидать секса и греха. Не очень широко распахнутые глаза и веснушки. Милая, как кнопочка. Сексуальная девушка-гот с лицом Мэри Энн. Сочетание девушки по соседству и Уэнздей Аддамс.

Я легонько качаю головой, пытаясь сложить все в кучу. Неважно, как она выглядит, девушка — это злой кролик на пути к убийству. Почему она меня поцеловала? О чем мы спорили?

Я смотрю на свою замерзшую пустую руку. Точно.

— «Мята».

Улыбка растягивает мои холодные щеки. Цель — Кнопка.

Позволяя двери морозильника закрыться, я следую за своим мороженым.

Она уже на кассе, пытается заправить непослушную прядь блестящих волос за ухо. На изгибе ее щеки играет симпатичный румянец, который становится ярче с моим приближением. Белые зубы покусывают мягкую нижнюю губу, которую я слишком хорошо помню.

Глядя на нее сейчас, я вспоминаю вспышку шока в глазах, когда она поцеловала меня, словно не могла поверить в то, что сделала. Я никогда не встречал настолько легко читаемого человека. Почти вижу эти сумасшедшие маленькие колесики и винтики, вращающиеся в ее голове, когда прохожу позади нее и с глухим стуком ставлю свою корзину на конец ленты.

Она в полной готовности к скандалу. И это явно выбивает ее из колеи. Интересно, учитывая, что раньше она не отступала. Прежде я начал задаваться вопросом, следит ли она за мной, что определенно неприятно. Мне не нужна преследовательница. Хотя в продуктовом отделе она послала предупреждающий взгляд, который заставил меня пересмотреть эту теорию. Нет, эта девушка явно не хочет иметь со мной ничего общего.

Ее носик приподнимается, как будто нюхает что-то. Но она все еще не обращает на меня внимания. О, нет, Кнопка позволяет мне видеть ее плечо, бледную ручку, лежащую на моем мятном мороженом с шоколадной крошкой, словно думает, что я могу выхватить его. Ха.

Моя ухмылка растет, и я вторгаюсь в ее пространство, глядя на боковую часть ее шеи, на кремовую полоску кожи, едва заметную над потрепанной темно-синей кожаной курткой. Ее глаза тоже темно-синего цвета. У меня возникает внезапное желание снова увидеть их, взирающих на меня с вызовом.