Мой запретный интерн (СИ) - Мазет Клод
Интерны и Брэдли в том числе, которых прикрепили к доктору Джиму Пирсу, а молодого врача звали именно так, направились следом за своим ординатором, с интересом осматриваясь по сторонам.
— Бодрее, несчастные, — поторопил их Джим, — а то больные отправятся к праотцам.
Они вошли в палату и начался привычный для него обход, для интернов же это все было в новинку и все с любопытством слушали доклад ординатора, который тот зачитывал совсем уж небожителю, самому настоящему врачу, который не должен был отчитываться ни перед кем…
Наконец, обход закончился, и Джим вспомнил свое обещание и усмехнулся, — Майерс на третьей койке отравление, вперед.
— Понял, — Брэдли, будучи наивным щеночком-интерном, еще порой их называли утятами, так как обычно они передвигались исключительно следом за своим ординатором, не почувствовал подвоха и бодро направился к нужной койке, мечтая наконец применить все те знания, которые получил в Университете…
Джим ухмыльнулся и подмигнул Кэт, — анализы сможешь взять?
— Да, конечно, — поспешно отозвалась та, — думаю, что смогу.
— Тогда, вперед, — он назвал койку и вручив карту, отвернулся от нее к другим своим утяткам, раздавая указания.
Брэдли тем временем подошел к своему пациенту и сразу понял усмешку ординатора, — добрый день, меня зовут доктор Майерс.
Мужчина посмотрел на него несчастным взглядом и едва Брэдли подошел ближе, его в очередной раз вывернуло… на этот раз на белоснежный халат парня.
— Доктор Нолан, первая травма, — раздалось по громкой связи и мимо интерна прошла высокая молодая женщина. Хирургическая форма превосходно смотрелась на ее подтянутой фигуре, заставляя мужчин бросать ей вслед заинтересованные взгляды. Каштановые волосы были собраны в аккуратную косу, не давая шанса выбиться ни одной пряди. Зеленые, с отливом в синеву глаза, скользнули по несчастному парню и, вспомнив свою интернатуру, она испытала легкое сочувствие этому мальчику, который внезапно оказался в самом центре развала мира. Но его сюда никто насильно не тянул, значит пусть привыкает. Мир жесток, и никто не знает, что ждет их через пару минут. По губам скользнула улыбка и она ускорила шаг. Брэдли же даже не обратил на нее никакого внимания, так как был занят тем, чтобы удержать свой завтрак у себя в желудке, так как не успел отпрыгнуть и белоснежный халат превратился в… нелицеприятное зрелище…
— Твою мать, — выругался он, — что вы ели??
Мужчина вытер рот рукавом и начал рассказывать, что он ел. Подошедшая медсестра поменяла пеленку на больном и сочувственно посмотрела на Брэдли, — вам надо переодеться, доктор.
— Это точно, — пробормотал Брэдли снимая с себя халат и засовывая его в мусор, теперь стало понятно, что родители не зря подарили ему много таких халатов, еще правда надо было запастись противогазом, так как запахи, которые летали в больнице тоже были не тем, о чем мечтают юные врачи.
Сестра сочувственно кивнула и протянула ему халат, — не подходите близко, это бесконечный человек.
— Вы дали ему противорвотное? — уточнил он, — если не подействует, то нужно брать другие анализы.
— Посмотрите в карте, доктор, — сестра кивнула на кровать.
Брэдли кивнул, — только сначала сменю рубашку, — пробормотал Майерс и взяв хирургическую рубашку из шкафа, стянул свою и выкинул ее следом за халатом, так как ее было уже не спасти, одел на себя чистую, больничную, больше похожую на пижаму.
— Удачи, доктор, — сестра пошла к другому больному, оставляя Брэдли на произвол судьбы.
Она ушла, а Брэдли остался растеряно рассматривать карту пациента, из головы в одночастье вылетели все те коды лекарств и диагнозов, которые он совсем недавно успешно сдал на экзамене.
— Ну как? — над ним появился Джим, — что скажите доктор? — он скользнул взглядом по пижаме, надетой вместо халата и рубашки, и посмотрел на больного.
— Мы дали пациенту противорвотное и я думаю нужно взят анализы, — пробормотал Брэдли, — и это не хирургический больной…
— Так и вы не хирург или вы можете что-то возразить?
— Я хирургический интерн, — Брэдли пожал плечами без особого, впрочем, энтузиазма.
— Именно, — Джим взял кофе, — вы интерн, значит вы будете убирать блевотину, пока один из нас не решит, что вы можете войти в операционную и постоять в уголке. Понятно?
— Понятно, — согласился Брэдли и протянул ему карту, — подпишете?
Джим пробежался взглядом карту и подписал ее, — труба зовет, койка пятая, там надо зашить рану. Почти хирургия.
Брэдли кивнул и отложив карту, прошел к 5-й койке, — добрый день, меня зовут доктор Майерс и я зашью вашу рану.
— Отлично, — парень убрал от руки повязку, — только чтобы не сильно видно было, ладно?
Брэдли сел на стул и осмотрел рану, — со временем будет незаметно, — пообещал он.
— Ладно, — парень вздохнул и закрыл глаза, — тогда шейте.
Кэт закончила со своим больным и подошла к Брэдли, — ты как?
— Позитивнее, чем 15 минут назад, — отозвался Брэдли с усмешкой, — а ты?
— Ничего, — она улыбнулась, — выпьем кофе, когда будет тихо?
— Думаешь, тут будет тихо? — невесело усмехнулся Брэдли, — что-то я сомневаюсь.
— Ну хоть немного то должно быть, — Кэт пожала плечами, — ладно пойду, может он и не полный придурок.
— Как быстро ты изменила о нем свое мнение, — усмехнулся Брэдли и занялся своим пациентом.
Кэт многозначительно улыбнулась и пошла к следующему больному, а день продолжался. Джим обошел своих и отпустил на 20 минут перекусить, а потом велел проверять послеоперационных, а сам пошел на операцию.
Брэдли проводил его завистливым взором, — интересно, а с галереи можно посмотреть?
— Может быть, когда все закончим? — с сомнением сказала худенькая девушка
— Сомневаюсь, что с этим вообще можно закончить…
— Ну когда-то же наступит конец, — девушка грустно улыбнулась, — я Лиззи, — добавила она, — а то в этой суете даже нельзя познакомиться.
— Брэдли, — представился он, — ладно, пора снова начинаться суетиться, — он улыбнулся, — глядишь, может и успеем на галерею
— Ладно, — Лиззи улыбнулась ему и поспешила по своим делам. На галерею никто не успел, потому что интернов гоняли как оленей в Рождественскую ночь и под вечер Лиззи спряталась в какой-то проход с чашкой кофе, мечтая исчезнуть или раствориться как дым. Кэт, сняв хирургический халат, поскольку ее взяли в помощники для огнестрела и руки до сих пор тряслись, прислонилась к стене и пыталась прийти в себя. Джим вернулся с операции бодрый и просмотрев карты, убедился, что никто не угробил его больных, а Брэдли, тем временем, зашивал очередной порез, думая про себя, что сегодня похоже день порезов и отравлений, все пациенты смешались в одного и он просто хотел на минутку, хотя бы, прикрыть глаза.
Наконец поток спал и остались только плановые больные. Джим осмотрел своих изрядно помятых интернов и усмехнулся, — через 20 минут Нолан будет оперировать, кто хочет может посмотреть, а кто хочет поспать, решать вам.
— Посмотреть с галереи? — уточнил Брэдли.
— Нет, подержать ретрактор, — усмехнулся Джим, — конечно с галереи или ты думаешь тебя пустят в ее операционную?
— Я ведь не знаю, кто она такая и какую операцию собирается проводить, — Брэдли пожал плечами, — вдруг аппендикс вырезает.
— Ты серьезно? — зашептала сзади Лиззи, — это же кардио.
Джим усмехнулся, — аппендицит тоже посмотришь, это познавательно.
— Любая операция познавательна, — тихо сказал Брэдли, — спасибо вам за такую возможность.
— Отлично, тогда все желающие на галерею к Нолан, а доктор Майерс, — Джим обернулся на доску, — о как раз апендектомия… третья операционная, там тоже можно посмотреть.
Брэдли кивнул и молча развернувшись пошел на галерею третьей операционной и сев там в одиночестве, прикрыл глаза. За такими операциями он наблюдал еще, будучи студентом, так что, не считал, что пропустит что-то действительно интересное.
Кейт мылась перед операцией, прогнав из головы все, кроме того, что происходило сейчас. Перед ней было стекло операционной, в котором отражалась она и, старательно намыливающий руки, Джим. В парне была искра, позволяющая верить, что из него может получиться отличный хирург, но все это было еще далеко впереди. Она чуть улыбнулась своему отражению и в глазах проскользнуло предвкушение, которое она испытывала каждый раз перед входом в операционную. Словно она становилась причастной к какому-то священнодействию, недоступному простым людям.
