Гэри Бранднер - Тетя Эдит
— Да, вы правы. В большинстве своем они имеют отношение к моей профессии. Я — ведьма, знаете ли. Полагаю, вы слышали обо мне немало историй.
— Каких только глупостей о вас не говорят. — Скип улыбнулся, давая понять, что он выше городских сплетен.
— Возможно, некоторые из этих историй правдивы, — возразила тетя Эдит.
Тут в разговор вмешалась Одри, изрядно удивив Скипа: он просто забыл о ее присутствии.
— Пожалуйста, тетя Эдит, разве мы не можем обойтись без этих разговоров о колдовстве?
— Разумеется, можем, если они тебе неприятны, — согласилась тетя Эдит.
— Слушай, а мне так интересно. — Скип широко улыбнулся, огляделся. Правда, я не вижу метлы.
— Полеты на метле — не мой профиль, — пояснила тетя Эдит.
— А у ведьм существует специализация?
— Конечно. Есть, разумеется, и практикующие универсалы, но оккультные знания очень уж обширны. Вершков они понахватались, а проку от этого чуть.
Скип наклонился вперед, его глаза не отрывались от роскошной груди, готовой разорвать обтягивающий ее шелк.
— А на чем специализируетесь вы, тетя Эдит? Она улыбнулась.
— На переносе душ.
Скип ожидал продолжения, но, поскольку тетя Эдит молчала, задал новый вопрос:
— То есть вы можете вынуть душу из чьего-то тела и перенести куда-то еще?
— В принципе да.
— Кому-то при этом приходится туго, — заметил Скип. — Я про того, кто остается без души.
— Скип, тут вы абсолютно правы. — Тетя Эдит повернулась к племяннице:
— Одри, боюсь, нам нечего выпить после обеда. Тебя не затруднит сходить в магазин и принести бутылку «Хеннеси»? Вы пьете коньяк, Скип?
— Конечно. Послушайте, я же могу съездить туда. Мой автомобиль у дома.
— Нет, нет и нет. До магазина два шага. А мы пока сможем познакомиться поближе.
— Я схожу. — Одри поднялась. — После обеда приятно подышать свежим воздухом. А тетя Эдит о тебе позаботится.
Скип что-то пробормотал. Едва Одри скрылась за дверью, тетя Эдит обошла стол и остановилась рядом со Скипом.
— Не вернуться ли нам в гостиную?
У Скипа голова пошла кругом от тех интимных намеков, что слышались в ее голосе. Идущий от женщины аромат сандалового дерева сводил с ума. Когда он поднимался, его плечо наткнулось на упругость роскошной груди. Тетя Эдит и не подумала податься назад.
Какое-то время он не мог произнести ни слова, а потом спросил: "Расскажите мне о переносе душ. Как вы это делаете?"
Бок о бок они прошли в гостиную. Скипу казалось, что он чувствует идущий от женщины жар, хотя их тела не соприкасались.
— Процесс этот достаточно сложный, но главное в том, что существуют ситуации, когда душа человека выходит из-под защиты тела. В этот самый момент душу и можно украсть. В древности думали, что душа покидает тело, когда человек чихает. И мы до сих пор говорим "Будь здоров" или "Благослови тебя Бог", когда кто-то чихает, с тем, чтобы отогнать злого духа, который может похитить душу бедняги.
Скип улыбнулся, полагая сказанное шуткой, но лицо тети Эдит оставалось серьезным — При других обстоятельствах душа человека еще более уязвима на протяжении одной или двух секунд.
— Это очень интересно, — пробормотал Скип, хотя слова тети Эдит уже пролетали мимо его ушей. Она стояла лицом к нему — так близко, что он чувствовал биение ее сердца.
Пытаясь вернуть контроль над собой, Скип глубоко вдохнул и отвел глаза от роскошной груди. Взгляд его упал на статуэтки-столбики, выстроившиеся на каминной доске.
— Какие необычные безделушки.
Тетя Эдит пристально смотрела на него.
— Вам они нравятся?
— По правде говоря, не очень. Уж не знаю почему, но по коже бегут мурашки, когда я смотрю на них. Одри говорит, что вы делаете их сами.
— Да, одна еще незаконченная — у меня в мастерской. Хотите взглянуть?
— Премного благодарен, но как-то не…
— Я не говорила вам, что под мастерскую я использую свою спальню?
— С другой стороны, почему не посмотреть?
— Действительно.
Тетя Эдит вернулась в столовую, направилась в коридор, уходящий в глубь дома. Скип следовал за ней, не отрывая голодного взгляда от плавного перекатывания ягодиц под ниспадающим на них шелком.
В спальне Скипа встретило многоцветье спиралей, которые, казалось, притягивали его к себе. За большой, застеленной алым покрывалом кроватью он увидел низкий круглый столик, а на нем такую же статуэтку, как и на каминной доске, только мертвую, потухшую.
— Как вам это нравится? — спросила тетя Эдит. Ее соски ткнулись ему в грудь.
Вот тут Скип утерял последние остатки самоконтроля. Он обнял женщину, начал гладить ее обнаженную спину дрожащими руками. Притянул к себе, впился ей в рот, почувствовал, как полные губы расходятся и ее теплый язычок, словно живое существо, обвивает его язык.
Пальцы нашли застежку, расстегнули ее, вечернее платье упало на пол. Высокая женщина отступила на шаг, дабы он мог полюбоваться красотой ее тела. Непослушными пальцами Скип начал расстегивать ремень.
— Позволь мне. Ты ложись на кровать и расслабься. Она развернула Скипа и увлекла к кровати, на которую он и улегся, не сводя глаз с золотистого тела тети Эдит. Ловко и быстро она раздела Скипа.
Потом замерла, положив руку на его голый живот.
— Я должна спросить, Скип. А как же Одри? Скипу потребовалось несколько секунд, чтобы понять, о чем она толкует.
— Одри — дитя, — сипло ответил он, дрожа от страсти — Ты и я… мы другие. Мы взрослые Мы нужны друг другу.
— Ты не боишься, что этим мы причиним ей боль? Скип думал быстро. Ничего и никого он не желал, как эту женщину.
— Ей нет нужды знать об этом. Мы все равно сможем пожениться. Ты будешь жить с нами. Мы сможем наслаждаться друг другом, оставляя Одри в полном неведении. С ее деньгами мы получим все, что захотим.
Тетя Эдит вздохнула.
— Именно это я и хотела от тебя услышать. Ее голова упала, и медные волны волос накатились на живот и грудь Скипа. Его пальцы вцепились в алое покрывало, он входил в новый мир, мир невообразимых наслаждений.
Внезапно губы тети Эдит разомкнулись, она соскользнула на толстый оранжевый ковер у кровати. Легла на спину, протянула руки к Скипу.
— Иди ко мне, мой любимый.
Дрожа от возбуждения, Скип скатился на упругую плоть женского тела. Одной рукой она умело направляла его, другой поглаживала по спине. Скип с головой нырнул в водоворот страсти. И погружался в него все глубже и глубже.
А в момент невероятно сильного оргазма почувствовал, как его словно вывернули наизнанку. А потом все померкло.
Вернувшись, Одри нашла свою тетю в гостиной.
