Эмма Аллан - Принцип удовольствия
– У тебя совершенно нет сердца! – воскликнула она.
Джек смерил ее тяжелым взглядом и, присев на скамейку, предложил ей присесть рядом.
– Мне не хочется, – капризно ответила она, надув губки.
– Не упрямься, Надя! Мы взрослые люди, а ты ведешь себя как девчонка. Нам нужно серьезно поговорить.
Она отхлебнула из бокала и выполнила его просьбу.
Джек повернулся и вперил в нее пронзительный взгляд своих темно-карих глаз:
– Я хочу кое-что объяснить тебе, Надя!
– Не надо лишних слов! Ты женат, и это все объясняет. Но почему ты сразу не сказал мне об этом?
– Я подумал, что ты знаешь. Биографическая справка обо мне имелась в проспекте выставки. Ты не можешь обвинить меня во лжи!
– Это так, – сказала Надя, опуская глаза, чтобы скрыть наворачивающиеся слезы. Губы ее тряслись, и руки тоже. – У тебя было много романов? – с дрожью в голосе спросила она первое, что пришло ей в голову.
– Дурацкий вопрос. – Джек раздраженно передернул плечами. – Я весьма разборчив в сексуальных связях.
– В этом я как раз и не сомневаюсь, – с издевкой заметила она.
– Послушай, по-моему, нам не стоило встречаться, – раздраженно обронил Джек, помрачнев как туча. Его ноздри раздувались от гнева.
– Мне тоже так кажется, – выпалила Надя.
Но в промежности ее полыхал пожар, она трепетала от вожделения. Чувствуя Джека рядом с собой, она жадно втягивала аромат его тела, ощущала его мужскую ауру, млела под его взглядом. По бедрам ее потек сок. Она готова была отдаться ему немедленно, здесь же, на скамеечке во внутреннем дворике. Дни разлуки окончательно лишили ее силы воли. Не проходило и часа, чтобы образ Гамильтона не возникал перед ее мысленным взором. Он запал ей в душу так, как ни один другой мужчина. Ей казалось, что она готова смириться с тем, что он женат на другой, притвориться, что их влечет друг к другу только физически. Но ей это не удалось. Она утратила уважение к нему, поставила на одну доску с Джеффри Алленом, подлым обманщиком, разбившим ей сердце. Рассудком она презирала его как неверного мужа, но плоть ее не желала идти на поводу у здравого смысла, она жаждала новых бурных страстей. И теперь, ерзая по скамейке, Надя окончательно запуталась и не знала, как ей быть.
Джек поставил бокал на столик, встал и вернулся в дом.
Повторялся эпизод, однажды случившийся с Джеффри, но тогда страсть еще не сжимала Надю так крепко, как теперь. Она вскочила и побежала за ним, крича:
– Постой, Джек! Не уходи от меня!
– Мне показалось, что мы все выяснили…
– Черт бы тебя подрал, Джек! – в сердцах воскликнула она, утратив всякий стыд. – К чему нам лицемерить. Возьми меня без лишних слов! Я твоя раба! Умоляю, возьми меня!
Надя порывисто обняла Джека. Он стал ее жадно лобзать, просовывая язык ей в рот. Их тела прилипли одно к другому. Шквал эмоций охватил в этот миг Надю: она почувствовала одновременно и ненависть, и самоуничижение, и страх, и ярость, и сомнения. Но верх взяло сладострастие. Она сбивчиво повторяла:
– Скорее, Джек! Я хочу тебя! Я умираю от страсти!
Он подхватил ее на руки, словно ребенка, и понес в спальню, продолжая целовать. Она стонала от нетерпения. Он страстно хрипел, все сильнее багровея. Жилы на его шее вздулись, на лбу выступила испарина. Не останавливаясь он поднялся с Надей на руках в спальню и швырнул ее на кровать.
Она вытаращила глаза и замерла в ожидании неминуемого. Джек прыгнул на нее и начал целовать, тиская ее бедра и груди. Соски ее встали торчком, лоно таяло. Запахло мускусом. Джек раздвинул коленом ей ноги, она прошептала:
– Ты хочешь меня трахнуть, дорогой? – Вопрос был риторическим, но ей хотелось произнести заветные слова и услышать ответ.
Он не огорчил ее, четко сказав:
– Оттарабаню по полной программе! Можешь не сомневаться.
Она блаженно закрыла глаза и раздвинула ноги еще шире.
Джек перекатился на бок и стал расстегивать пуговицы ее платья. Надя судорожно расстегивала его ремень и пуговицы на ширинке. Наконец ей удалось просунуть туда руку и схватить его пенис. Тут уж стало не до раздеваний и соблюдения правил приличия: они стали жадно ласкать друг друга. Джек пришел в восторг от черного атласного бюстгальтера Нади с кружевами. Розовые соски грудей притягивали его к себе как магниты. И пока он мял руками и целовал груди, Надя стянула трусы. Пенис уткнулся головкой в преддверие влагалища.
– Подожди! – прохрипела она, стаскивая с него джинсы.
Джек неохотно приподнялся, давая ей возможность стянуть с него и трусы, цепляющиеся за член. Но как только она это сделала, он немедленно вошел в нее по самую мошонку.
– Боже, какая же я мокрая! – прошептала Надя. – Из меня буквально течет! – Сок действительно лился по ее ногам ручьями. – Это все ты, негодяй! Во что ты меня превратил?
Джек засопел и стал быстрее работать торсом.
– Негодяй! Мерзавец! Подлец! – вскрикивала Надя, извиваясь от сладострастия и тяжело дыша.
Джек проникал в нее все глубже и глубже, лоно не противилось этому бесцеремонному вторжению. Напротив, оно словно бы всасывало его в свою пучину, как бы намереваясь поглотить и оставить в себе навсегда. Экстаз охватил Надю, она была на грани оргазма.
Джек чувствовал, что ей надо, и молча делал свое дело. Головка его члена беспощадно долбила шейку матки. Надя млела, ощущая в себе мужскую твердь, горячую и целеустремленную. Пенис заполнил собой ее лоно и распирал его, притираясь к стенкам. Надя открыла глаза и увидела, что он на нее тоже смотрит.
– Поцелуй меня! – прошептала она и плотнее прижалась к его мускулистому вспотевшему телу.
Джек нежно поцеловал ее в губы и просунул язык ей в рот. Волна оргазма накатила на Надю. Она застыла, напрягшись в ожидании сотрясения, и охнула. Ее обдало его горячим дыханием. Дрожь пробежала по ее телу, она плотнее прильнула к нему, обхватив ногами его бедра. Поцелуй его был слаще меда и нектара, удары же пенисом по шейке матки – суровы и безжалостны. Этот контраст ощущений и стал той последней каплей, которая переполнила чашу ее возбуждения. Она вскрикнула и полетела с пика исступления в пропасть блаженства.
Придя в себя после затяжного полета, Надя обнаружила, что Джек продолжает овладевать ею, двигая торсом в прежнем темпе и хрипло приговаривая:
– О, как я тебя хочу! Как я по тебе соскучился!
Стенки влагалища сжались, словно бы опасаясь упустить желанного гостя. Фаллос начал раздуваться и вздрагивать.
Надя выше закинула ноги Джеку на спину, прижимаясь плотнее клитором к его лобку. Спина Джека вспотела. Надя провела по ней ладонями и вцепилась в ягодицы. Потом она погладила мошонку и дотронулась до ануса. Похоть снова проснулась в ней, перед ее мысленным взором возникла картина вхождения его огромного члена в ее расплавленное лоно. Мошонка звучно шлепалась по ее ягодицам и преддверию влагалища, тяжелая и полная семени.