Novela - Шаг до падения (СИ)
Стискиваю кулаки и дышу через нос. Мне лучше немедленно убраться отсюда, пока я и правда не совершил то, о чем кричит все внутри меня.
Я выхожу из клуба отеля Сент-Реджис, глубоко и размеренно дыша.
Твою мать, готов поклясться, что та гадость, которая кислотой сейчас расползается по моим венам — это и есть ревность.
Глава 5
Сара
Десять лет назад
— Лиа опять звонила, — тихо говорит Сэм, в нерешительности переминаясь в проеме моей комнаты.
Вообще-то, это ее комната, как и вся квартира. Просто последние три месяца я сделала ее дом своим фортом затворничества.
Я отрываю взгляд от окна, за которым льет дождь, хотя сезон дождей уже закончился. Безучастно смотрю на сестру, но тут же отворачиваюсь и вновь пялюсь в окно, за которым все стало размытым и серым.
Я ничего не вижу.
Ничего не чувствую.
— Она не теряет надежду, что ты еще вернешься в агентство, — нервничая, вздыхает Сэм, делая несмелый шаг внутрь. — Как и я, — добавляет чуть слышно.
— Я не вернусь. — Я едва открываю рот — слова вылетают сквозь губы, но мне кажется, что они мне не принадлежат. Кажется, что я в теле незнакомки, все чужое для меня. Чужое тело, чужие мысли, чужая жизнь.
Я в ловушке и я не знаю, как в нее попала.
— Сара, — с сожалением, с безграничным сочувствием произносит сестра, и мое имя — это все, что она говорит. Просто имя, но эти два коротких слога выражают всю боль и муку, которую я доставляю Сэм.
Сэм жалеет меня. Сэм больно из-за меня. Сэм грустит по моей вине.
Я наклоняю голову и кладу ее на колени. Комок застревает в горле. Я чувствую себя виноватой, потому что моя сестра страдает из-за меня. Я заставляю чувствовать ее так плохо. И я не знаю, как это остановить. Я не знаю, как стать прежней, чтобы все исправить и не делать жизнь своей сестры такой безрадостной и унылой.
Я не знаю, как исправить себя. Это невозможно. Я сломана и не подлежу восстановлению.
— Я подумала, что если дождь прекратится, когда я вернусь с работы, мы могли бы прогуляться.
Сэм садится напротив меня, предпринимая попытку улыбнуться. Похоже, что каждый раз, когда она улыбается, это заставляет ее чувствовать себя виноватой. Будто она больше не может испытывать радость от жизни после того, что случилось со мной.
Это отстойно.
— Я не хочу никуда идти, — шепчу я, крепче обхватывая колени руками.
Мне кажется, я должна поддерживать себя каждую минуту своей жизни. Словно если я не буду делать этого, то просто рассыплюсь. Меня ударили, и удар был такой силы, что вся я пошла трещинами. Каждый раз, делая новый шаг, я ожидаю, что вот-вот рассыплюсь, и от меня больше ничего не останется.
Иногда я хочу, чтобы так и случилось.
— Ты не выходила из квартиры уже три месяца, — напоминает Сэм, и я слышу неодобрение в ее голосе.
Сэм старается. Старается изо всех сил ради меня. Она единственная знает о том, что произошло. Но я вижу разочарование в ее глазах, когда наступает новый день, а я остаюсь все такой же и не желаю покидать свою раковину.
Но только здесь, в этих четырёх стенах я чувствую подобие безопасности.
— Я не готова выйти сейчас, — с упрямством отзываюсь я. — Возможно, я никогда не буду готова.
Со стороны Сэм раздается резкий вздох, и она поднимается, направляясь к выходу. Оборачивается возле двери и произносит:
— Ты живая, Сара. Прекрати вести себя будто это не так.
Я смотрю в глаза Сэм. Мне хочется закричать во всю силу своих легких, что она ошибается. Я не живая. Я умерла. И я не знаю ту девушку, которая продолжает жить, словно зомби в теле Сары. Двигается, дышит, говорит, но при этом ничего не чувствует.
Я хочу закричать, что три подонка отняли у меня мою жизнь, полную надежд и радости. Что в тот момент, когда они решили, что могут сделать со мной то, что они сделали, невзирая на мое сопротивление, они убили меня. Вырвали все изнутри и превратили в ничто.
Но я не издаю ни звука. Мои губы запечатаны, мой язык прирос к нёбу.
Я смотрю на свою сестру, будто сквозь нее до тех пор, пока она не уходит.
***
Я жалкая. Хуже, чем жалеть себя самому, это когда кто-то жалеет тебя.
Сэм потребовалось две недели ежедневных уговоров, чтобы я согласилась выйти на улицу.
И сейчас, когда мы выходим из квартиры, я нервничаю. Я так сильно нервничаю, что мои ладони начинают потеть, хотя воздух прохладный.
— Мы ненадолго, просто пройдемся вокруг комплекса, — бодро информирует Сэм, оглядываясь на меня с улыбкой. Я плетусь позади нее, потому что в коридоре слишком мало места для двоих.
— Мне все равно, я просто хочу поскорее вернуться, — бормочу я, делая глубокие вдохи, потому что я почти готова развернуться и сбежать в успокаивающую безопасность квартиры.
Двери лифта открываются, и молодой парень выходит в коридор. Он двигается по направлению к нам и улыбается, завидев Сэм.
Я в панике. Сердце бьется с перебоями, дыхание ускоряется. Я втягиваю голову в плечи и опускаю взгляд. Руки прячу в длинные рукава зеленой толстовки.
Хочу стать невидимой.
Хочу исчезнуть.
— Привет, Сэм.
— Чейз. — Моя сестра кивает парню, и хотя я не вижу, но слышу в ее голосе довольную улыбку.
Чейз, который кажется, хорошо знаком моей сестре, но которого я вижу впервые, проходит мимо меня, и колебание воздуха от того, что он так близко почти заставляет меня кричать. Не вижу, но чувствую, что он бросает на меня взгляд, прежде чем отойти достаточно, чтобы оказаться вне моего личного пространства.
Я сжимаю и разжимаю мокрые ладони, пытаясь унять лихорадочное биение сердца.
Дыши, Сара. Дыши.
Просто дыши.
— Ты в порядке? Ты побледнела.
Сэм обеспокоенно хмурится, когда мы заходим в лифт. Я вжимаюсь в заднюю стенку кабины и нервно сцепляю ледяные пальцы.
— Со мной все… нормально, — ложь не дается легко, но я хочу успокоить сестру. Я не могу всякий раз приносить ей беспокойство. Я и так лишаю Сэм личной жизни. Все ее время распределено между работой и мной.
Не думаю, что Сэм верит мне, но она ничего не говорит. Только поглядывает на меня настороженно, будто ожидает, что я могу не выдержать и впасть в истерику. Последняя случилась почти два месяца назад, но сестра все равно боится.
Солнце только клонится к закату, когда мы в молчании проходимся по территории жилого комплекса. Воздух прохладный, хотя безветренный. Я смотрю себе под ноги, на свои старые, потрепанные кроссовки и удивляюсь, как они оказались на моих ногах.
Не помню, чтобы надевала их.
