П. Козак - Страсть
Сначала я разложил отдельно пояс и трусики. Потерев чулок о свою щеку, я уловил едва различимый запах ее тела. Ее трусики были влажными. Я поднес их к своему лицу и вдохнул их сладкий аромат. Аккуратно сложив белье, я поместил его на комод рядом со своими плавками.
Как раз в тот момент, когда я раздумывал, стоит ли постучать в дверь и спросить, все ли в порядке, она вышла ко мне. Я спросил:
— Все в порядке?
Она не спешила с ответом. Я ждал.
Положив сумочку обратно на комод, она остановила свой взгляд на нашем белье, лежавшем рядом. Повернувшись ко мне лицом, она произнесла:
— Прежде чем между нами что-либо произойдет, нам нужно поговорить.
— Ты так серьезна, — сказал я, надеясь, что правильно оцениваю сложившуюся ситуацию. — Что-то не так? — И снова ответ последовал не сразу. Я подошел к ней и обнял за плечи, теперь уже по-настоящему волнуясь. — Пэш, что случилось? Расскажи мне.
Я не знала, с чего начать. Как я могла рассказать Ивану о своих чувствах, если сама до конца в них не разобралась? Я молила Бога, чтобы Иван набросил на себя хоть что-нибудь. Видеть эту грудь так близко… У меня снова закружилась голова. Я поняла, что прижимаюсь к нему. Он обнял меня.
На мгновение мне показалось, что она потеряет сознание, и я подхватил ее.
— Иди сюда, давай присядем.
Кровать оказалась единственным местом, где мы оба могли сесть. Почему, черт возьми, в таких номерах никогда нет диванов? Я подвел ее к кровати, и мы сели.
— А теперь, малышка, рассказывай, что стряслось. С тобой правда все в порядке?
— То, что произошло между нами, — это было так неожиданно.
Казалось, ей трудно говорить, но я не мог понять почему.
Мне стало не по себе при мысли, что могло что-то произойти, пока она была в туалете.
— Я причинил тебе боль?
— О нет, вовсе нет. Я в порядке.
— Уже лучше. Но ты так расстроена.
— Я не хочу, чтобы ты так волновался. Просто я не уверена.
— Не уверена в чем? — Я действительно не мог понять, о чем идет речь.
— В том, что произошло, в своих ощущениях.
— Пэш, говори яснее. Я не понимаю, о чем ты.
— Иван, ты был прав, мне это нравилось. Ты держал меня, не давая даже пошевелиться, и мне это нравилось. Я хотела оттолкнуть тебя, может, даже плюнуть тебе в лицо, но мне было так хорошо! Это пугает меня!
Так вот оно что! Она выглядела так, будто только что созналась в смертном грехе. Я посмотрел в глаза самой страстной женщины, которую только встречал, твердо решив, что это не последняя наша с ней ночь.
— Пэш, это нормально, что тебе понравилось. Мне это тоже нравится.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, что мне нравится командовать, управлять ситуацией.
Я не знал, как мне сказать это так, чтобы мои слова не прозвучали грубо, и я попытался выразиться литературным языком.
— Я люблю доминировать.
Мы сидели на кровати лицом друг к другу. Я положил свою руку поверх ее руки, и она посмотрела на меня.
— Это значит, что я люблю подчиняться?
Она знала, как это называется, но не ожидала, что у нее при этом будут такие ощущения.
— Нет, это всего лишь означает, что тебе нравится, когда кто-то другой командует парадом.
Я видел, как она борется с собой и пытается переварить услышанное.
— Мы просто вели себя как мужчина и женщина. — Я взял ее за подбородок двумя пальцами. — Откуда, черт возьми, ты взялась? Я никогда не встречал такую, как ты.
Она покраснела. Так она выглядела еще соблазнительней.
— Ты знаешь, тебе так подходит твое имя! Ты невероятно сексуальна.
Она улыбнулась и положила руку мне на грудь.
— Да ты и сам парень не промах.
— Думаю, я должен сказать спасибо. Ну как, уже лучше?
Несмотря на смущение, ее голос оставался ровным.
— Думаю, да. Я все еще в смятении, но это пройдет.
— Мы можем не торопить события в следующий раз — если ты, конечно, не против следующего раза.
— Я думала, ты будешь против, учитывая то, что я обозвала тебя грязным мерзавцем. Извини меня за это.
— Меня не первый раз так называют. Но еще ни разу это не звучало так возбуждающе.
— Ты хоть представляешь себе, как тяжело сидеть рядом с тобой, когда ты в одном полотенце?
— Представь себе, да, — сказал я и подмигнул ей. — Как насчет еще одного бокала шампанского?
— Не откажусь, спасибо.
Иван наполнил мой бокал и снова поправил полотенце. То, что я увидела на этот раз, свидетельствовало о том, что он действительно понимает, как тяжело выдерживать это мне.
— Почему бы тебе не надеть плавки?
— И какой в этом смысл?
Он заправил край полотенца, обернутого вокруг бедер.
— Полотенце гораздо удобнее — свободней себя чувствую, и все такое.
Он несколько раз провел рукой вверх и вниз под бретелькой моей комбинации.
— Может, и тебе стоит попробовать. Тебе это должно понравиться.
— Я уже один раз попробовала, и мне понравилось — пожалуй, даже слишком понравилось.
Он одарил меня той улыбкой, от которой у меня ноги подкашиваются. Он стоял рядом со мной. Должно быть, уже было далеко за полночь, но я не слышала, как пробили часы. Я протянула руку и коснулась его лица, пытаясь угадать, что чувствовала Золушка, когда впервые увидела своего принца в полотенце.
— Может, оставим шампанское на потом? — прошептал он мне на ухо, снимая одну бретельку с моего плеча.
— Может быть.
Он наклонился и поцеловал меня в шею. Я почувствовала его дыхание у своего уха.
— Не будем торопиться, у нас впереди целая ночь.
Он взял губами мочку моего уха, а затем легонько провел по уху языком.
— Скажи мне, чего тебе хочется.
Я знала ответ на этот вопрос, но хватит ли у меня смелости сказать ему это? Как-то я сказала Гвен, что люблю оральный секс, на что она ответила: «Конечно, любишь, кто же этого не любит». Когда я объяснила, что люблю не только получать, но и отдавать, она съязвила, что, должно быть, я пользуюсь у мужчин большой популярностью. По правде говоря, я делала это всего несколько раз, но этого оказалось достаточно, чтобы я вошла во вкус. Боже мой, снова эти внутренние противоречия! Прямо по Фрейду.
Он поцеловал меня в шею, на этот раз сильнее, может, даже слегка укусил. Я почувствовала, как вторая бретелька спадает с моего плеча, оставляя грудь почти полностью обнаженной. Мне было ясно: если я не решусь сказать это сейчас, рискую упустить свой шанс. Я сделала шаг назад и посмотрела на него.
— Я скажу тебе, чего мне хочется.
Пэш отступила на шаг, и от этого движения ее комбинация полностью открыла грудь. Но Пэш даже не пыталась прикрыть ее.
