Извращенная принцесса (ЛП) - Торн Айви

Петр фыркнул.

— Удачи тебе. — Затем, после минутной паузы, он захихикал.

— Что?

— Просто вспомнил о том первом дне, когда я пришел повидаться с девочками, когда они только-только сошли с грузовика. Я подумал, что она может врезать мне по яйцам, когда я предложил ей остаться у меня дома.

Темный смешок поднимается в моем горле, когда я качаю головой.

— Я подозреваю, что она уже не раз хотела дать и мне по яйцам.

— Правда? Мне всегда казалось, что она смотрит на тебя, как… не знаю, может быть, как потерявшийся щенок.

Я качаю головой.

— Иногда мне кажется, что ей нравится спорить со мной, просто чтобы вывести меня из себя. — Она точно знает, как использовать свой язык в качестве оружия. — Если я правильно помню, когда ты предложил ей крышу над головой, она без обиняков заявила, что она не проститутка.

Губы Петра искривились в кривой ухмылке.

— Что-то в этом роде. Хорошо, что у меня есть жена и дочь, от которых я без ума. Это спасло мою шею в тот момент. Мэл крепкая, как гвозди. Но кто может ее винить?

Я киваю. Она многое пережила. Из того немногого, что она рассказала мне о своем прошлом, следует, что это ее родной дядя продал ее клану Живодеров, когда она приехала к нему жить в Колорадо. Чертово чудовище. Ему повезло, что у меня не было времени выследить его. Я не уверен, почему она вообще уехала с Гавайев. Там она жила с отцом, но это не могло быть хорошей ситуацией, если дядя был лучшим вариантом.

Я чертовски уважаю ее за то, что она постояла за себя. Но в такие моменты ее твердолобость может вывести из себя. Я продолжаю обсуждать, как далеко я готов зайти в нашем споре, чтобы обеспечить ее безопасность. Должен ли я заставить ее подчиниться или дать ей свободу, которой она так жаждет?

Как бы мне ни хотелось поддержать надежды и мечты Мэл, у меня просто нет мужчин, чтобы обеспечить ее безопасность прямо сейчас. Не до такой степени. Пока мы с Петром сидели в засаде в штате, силы Михаила в городе были заняты тем, что разрывали на части операцию Велеса.

У нас кровотечение, и если мы с Петром не остановим его в ближайшее время, то можем не выжить в этот раз. Нам нужно спасти то немногое, что у нас осталось от Братвы. И я уже потратил слишком много драгоценных ресурсов, чтобы защитить девочек. Но они и так уже пережили слишком много жестокости. Я не смогу жить в ладу с собой, если их снова похитят.

— Мэл умная, — говорю я, как бы успокаивая себя. — Она одумается.

Петр кивает. Затем его взгляд устремляется на дверь, которую я плотно закрыл за собой.

— Я вызвал тебя пораньше, чтобы поговорить об утечке, которую мы, похоже, устроили, — говорит он, понижая голос до такого низкого уровня, что слышу только я.

Я киваю.

— Это самое важное в моем списке.

— У тебя есть план, как мы собираемся его вычислить?

— Ну, я бы взял след из последней плохой информации, которую нам дали, — о том, что Михаил покинул город с несколькими людьми…

— Но это же Макс нам сказал.

Я киваю.

— И он не выжил в этой чертовой бойне.

— Значит…?

— Так что вряд ли он был крысой, если только он не остался там намеренно. Но я сомневаюсь, что Михаил захочет терять такой ценный ресурс, пока не опустит тебя на шесть футов под землю. Так что я думаю, можно предположить, что это был не Макс.

— Значит, кто-то снабдил его плохой информацией, — замечает мой пахан.

Петр быстр. Ему не нужно многого, чтобы уловить суть. Это одна из тех вещей, за которые я его больше всего уважаю и ценю. Может, меня и учили стратегическому мышлению с тех пор, как я научился говорить, но он — прирожденный стратег.

— И мы не узнаем, кто этот кто-то, потому что человек, который мог бы нам рассказать, скорее всего, кормит ворон в поместье Михаила, — мрачно говорю я.

— Думаешь, крыса была там с нами? Может, он следил за тем, чтобы Макс не вернулся домой?

— Возможно, но я уже однажды вскочил не в ту колею, так что пока не найду веских доказательств, буду держать свое мнение открытым. — Это самое близкое, что я могу сделать, чтобы извиниться за то, что неправильно оценил Ефрема. Потому что человек, перед которым я должен извиниться, никогда этого не услышит.

И теперь, когда я понятия не имею, кто в нашем клане крыса, я снова начинаю считать подозреваемыми всех и каждого. Даже Вэла, хотя трудно не доверять телохранителю, когда на него можно положиться. Ему около сорока, он служит в клане Велеса уже много лет и никогда не оспаривал приказы. Надежный, даже если ему приходится получать пулю в бедро, чтобы защитить жену своего пахана.

— Итак, с чего ты начнешь?

— Надеюсь, люди Макса что-нибудь знают. Может, Макс рассказал кому-то из них, откуда у него информация. Посмотрим, что будет дальше.

Петр кивает.

— Найди его, Глеб. Этот ублюдок виновен в смерти Ефрема. Я хочу, чтобы он пострадал за всех, кого он предал, за всех хороших людей, которые погибли из-за него.

— Я не остановлюсь, пока не найду его, — заверяю я своего пахана.

— Хорошо. — Его глаза переходят на часы, когда он поворачивает запястье. — Время для нашего военного совета, — сухо говорит он.

Я бы вряд ли назвал это войной в данный момент, когда у нас так мало людей, что мы едва можем позволить себе защищать оставшиеся заведения. Сейчас нам нужен план действий, который позволит нам просто удержаться на плаву.

Поднявшись со стульев, мы выходим за дверь и направляемся по коридору в зал заседаний. Там нас уже ждут самые доверенные советники Петра. Матрона, бывшая глава Братвы Велеса и мать Петра, — одна из самых умных женщин, которых я когда-либо встречал. Именно благодаря ей Петр так хорошо разбирается в стратегиях, и я никогда не знал человека с такими ледяными убеждениями. Юрий Панченко, финансовый директор "Велес Транспортейшн Инк." — одной из компаний, служащих прикрытием для настоящего бизнеса Велеса, — управляет финансами их империи. И он настолько далек от Матроны, насколько это вообще возможно. Вечно нервничающий и постоянно потеющий в присутствии властной женщины, он немного похож на проныру. Но он хорошо разбирается в цифрах и имеет хорошую голову на плечах.

— Петр, — говорит Матрона, когда они оба встают при нашем появлении. Она обходит стол и берет сына за плечи, и он напрягается.

Я не знаю истории их отношений, но мне хорошо известно, что Петр и его мать чаще сталкиваются, чем соглашаются. Она не будет в восторге от результатов нашей попытки свергнуть Михаила. Думаю, она больше всех нас желает смерти главе клана Живодеров. А это уже о чем-то говорит.

— Рада видеть, что вы оба вернулись живыми, — говорит она, ее серые глаза, очень похожие на глаза ее сына, необычайно мягкие, когда она осматривает нас обоих.

— Благодаря Ефрему, — говорит Петр, его тон горький. — Но ему не посчастливилось вернуться домой. Или ты не знала?

Матрона заметно бледнеет, ее руки опускаются с плеч сына. В комнате воцаряется тишина, никто не двигается с места. Ни для кого не секрет, что конфликт между Живодером и Велесом начался с Матроны. И во многом именно она распорядилась судьбой Петра. Не сомневаюсь, что он на нее за это обижен. И он явно считает ее ответственной, хотя бы в малой степени, за смерть одного из своих ближайших людей — человека, которого он считал братом.

Поколебавшись, Матрона прекращает противостояние, возвращаясь в свое кресло, и мы все усаживаемся в него для долгого и мучительного тактического совещания.

— Итак, давайте обсудим, как нам теперь выбираться из этого дерьма? — Предлагает Петр.

11

МЭЛ

— Мэл, ты не видела мою… — Энни останавливается в дверях с ошеломленным выражением лица. — Что ты делаешь?

— Я уезжаю, — категорично заявляю я, складывая одежду и запихивая ее в сумку.

— Ты не можешь уйти сейчас, — настаивает она, забыв о своем вопросе, когда входит в мою комнату. — Ты слышала Глеба. Это слишком опасно. — Энни захлопывает сумку, заставляя меня приостановить сбор вещей.