Berit Am - Мастер2: срывая покровы
- Мэтт, - сказал я со всей серьезностью, какой мог, - Мэтт, это не Синтия. Ей нечего делать в Денвере. Мэтт, ты сейчас идешь и ложишься спать. Мы с тобой встречаемся завтра в два часа в аэропорту. Там ты все расскажешь и мне, и Эрике, и Кэтрин.
- Приезжай сейчас, возьми с собой Эрику, - жалобным голосом предложил он. – Выпьем вместе, поговорим...
- Эрике нельзя пить, она беременна, - автоматически ответил я и мысленно выругался. Зачем я это сказал? Хотя… что теперь сделаешь? Тем более, завтра прилетает Кэтрин, которая немедленно все узнает.
- Да? – пьяно изумился Мэтт. – Вас можно поздравить? Поздравляю, брат. И как себя чувствует будущая мать?
- Хорошо, - покривил я душой. – Мэтт, иди спать. До завтра. Мне некогда.
- Кенни… все такой же правильный… - пробурчал Мэтт. – Слушаюсь, сэр. Есть идти спать.
Он еще что-то бурчал, но я уже захлопнул телефон и убрал его подальше. Мэтт не маленький, а у меня есть проблема поважнее.
Моя проблема сидела на кухне и роняла слезы в чашку с чаем, автоматически поглаживая собаку и с невероятно грустным выражением лица всматриваясь в стену. Я просто отодвинул глухо рыкнувшего пса в сторону, поднял любимую на руки и отнес в спальню.
- Ну, и что ты там себе надумала? – осведомился я, поудобнее устраивая нас обоих – троих! – на кровати.
- Я не буду избавляться от ребенка, даже не проси! – прорыдала Эрика.
Я сделал все, что мог, чтобы убедить Эрику – никто не заставляет ее избавляться от ребенка. Мне он нужен точно так же, как и ей. Я люблю и ее, и малыша, и будущих наших детей.
В конце концов, она поверила мне, успокоенно устроилась на моей груди и провалилась в глубокий сон. Настолько глубокий, что не проснулась даже тогда, когда я осторожно снимал с нее джинсы и порванную рубашку, укладывая рядом с собой и укрывая простыней. Эрика только вздохнула во сне и крепко вцепилась в мою руку, как ребенок, обнимающий плюшевого мишку.
- Спи, любовь моя, - тихо сказал я, целуя пострадавший висок. – Спи, и пусть тебе и нашему сыну снятся хорошие сны. Я люблю вас.
Всю ночь моя ладонь лежала на пока еще плоском животе моей скоро-будущей-жены, словно защищая неродившегося малыша.
***********************************************
Проснулся я, когда нежаркое августовское солнце уже давно вскарабкалось на небо и приступило к нелегкой работе по освещению и обогреву подведомственной ему территории. Совершенно один. Эрика чем-то звякала на кухне, откуда доносился божественный запах кофе. Поскольку вчера вечером, после всех переживаний, поесть нам так и не удалось, острое чувство голода заставило меня поскорее завершить утренние процедуры и присоединиться к ней. Однако, перед тем как схватиться за вилку и совершить нападение на яичницу с беконом, я поинтересовался у Эрики ее самочувствием. В ответ я получил ослепительную улыбку и заверение, что все прекрасно.
Утолив первый голод, я догадался, наконец, бросить взгляд на часы. Прекрасно, до прилета Кэтрин еще достаточно времени. У нас с Эрикой есть парочка вопросов, требующих немедленного обсуждения. Но начал я не с самого важного.
- Солнце мое, - обратился я к Эрике, сосредоточенно допивающей кофе. – А откуда у нас на пороге взялся Ник Паттерс?
Эрика моргнула, поставив чашку, и непонимающе посмотрела на меня. Потом в ее глазах мелькнуло понимание.
- Слушай, а он в Денвере уже больше года, - улыбнулась она. – Тот магазин, где я покупала корм, принадлежит ему. И я случайно столкнулась с Ником вчера в дверях, а потом он меня проводил до дома. И, как видишь, очень удачно получилось.
- Да уж, - не мог не согласиться я. – Он очень удачно вытащил тебя из-под машины. А как ты умудрилась под нее попасть?
Эрика задумалась, потом нахмурилась.
- Ты знаешь, очень странно, - наконец, сказала она. – Ее как будто не было, дорога была пустая. А потом вдруг раз – и из-за угла выехала машина, и прямо на нас… Правда, солнце слепило глаза, но вряд ли я не заметила бы едущую по улице машину…
Эрика замолчала и помрачнела, потом решительно забралась ко мне на колени
- Надо позвонить Нику, - пробормотала она. – Если бы не он, то…
По бледной щеке покатилась одна слеза, потом вторая. Она могла не договаривать, мне и так было ясно, о чем Эрика думает – вчера я мог потерять не только ее, но и сына.
- Все хорошо, - прошептал я. – Слышишь, все хорошо. С вами все в порядке. Давай, успокаивайся. Тебе нельзя волноваться. И, кстати, - я применил нечестный прием, но это точно поможет Эрике переключиться, - когда ты позвонишь гинекологу?
Сработало. Слезы мгновенно высохли, и Эрика, подняв голову, сердито посмотрела на меня.
- Не хочу, - пробурчала она.
- Знаю, - усмехнулся я. – Но мы оба в курсе, что это необходимо. И?
- В понедельник, - неохотно согласилась любимая. – И ты пойдешь со мной для моральной поддержки.
- Кэтрин возьми, - предложил я, не имея ни малейшего желания посещать это сугубо женское заведение.
- Кэтрин будет занята с ребенком, - ехидно сообщила Эрика. – Нам еще не пора?
- Нет, - уверенно сказал я. – Но скоро поедем. Осталось выяснить еще последний вопрос.
- Какой? – с подозрением воззрилась на меня Эрика. – Как будут звать ребенка?
- Нет, - усмехнулся я. – Для этого у нас еще полно времени. Меня больше интересует, когда и каким образом ты окажешь мне честь и станешь моей женой.
Наступила тягучая, липнущая к легким и застревающая комком в горле тишина. Эрика молчала, опустив голову на мою грудь. Я внезапно занервничал. Почему-то мне даже в голову не приходило, что она может отказаться. Я был абсолютно уверен, что Эрика так же считает меня своим мужем, как и я ее – женой, и просто предлагал узаконить перед богом и людьми этот непреложный факт. Но ее молчание… Она раздумывает, стоит ли выходить за меня замуж? Она вчера с рыданиями утверждала, что хочет от меня ребенка, но не собирается регистрировать брак с его отцом? Что-то здесь не вяжется…
- Эрика? – хрипло и тихо позвал я, не в силах больше ждать ее ответа.
- Не мешай, я думаю, - буркнула она.
- О чем? - И добавил, сам боясь того, о чем говорю… - Ты не хочешь стать моей женой?
- Да нет, конечно. – Эрика выпрямилась, встречаясь со мной прямым откровенным взглядом. – Я и так давно убеждена, что мы женаты, без подтверждающей бумажки, правда. Но, если ты хочешь официоза…
- Хочу, - облегченно выдохнул я. – Я страшно хочу официального признания перед всем миром, что ты – моя. – Короткий, но эмоциональный поцелуй завершил мою тираду.
