Спасение (ЛП) - Уинтерс Селена

Она вздрагивает, когда я поднимаю ее и укладываю на спину так, чтобы она лежала, откинув голову на край кровати, а шея упиралась в угол матраса.

— Что…

Я заставляю ее замолчать, прижимая головку члена к ее губам.

— Я собираюсь трахнуть твое горло, — говорю я. — И поскольку ты никак не можешь произнести безопасное слово, тебе придется щелкнуть пальцами, если захочешь, чтобы я остановился. Можешь попробовать?

Ей удается щелкнуть ими, несмотря на то, что она связана.

— Хорошая девочка. Теперь откройся для меня.

Она стонет и с готовностью открывает рот, позволяя моему члену войти внутрь.

Ее губы смыкаются вокруг меня, бархатистое тепло ее рта посылает толчки удовольствия по моему позвоночнику. Я хватаю ее за волосы и ввожу член глубже в горло, от его тугого сжатия я стону. Я начинаю двигаться, сначала медленно, давая ей привыкнуть к глубине. Каждый толчок заставляет ее задыхаться, слезы текут по щекам, промокая повязку на глазах.

— Прекрасно, — рычу я, проникая в нее быстрее и сильнее. Звуки, когда она задыхается, когда она борется за дыхание, возбуждают меня как ничто другое.

Ее руки дергаются, пальцы сжимаются, и я мгновенно отстраняюсь, позволяя ей перевести дыхание.

— Ты в порядке? — спрашиваю я, поглаживая ее по волосам.

Ее грудь вздымается, когда она глотает воздух.

— Да, мне просто нужна была секунда.

Она открывает рот.

— Продолжай.

Я ухмыляюсь и снова прижимаюсь к ее губам.

— Старайся дышать через нос, маленькая лань.

Я снова вхожу в ее рот, мои руки сжимают ее волосы. Контроль и власть, которые она дает мне, опьяняют. Я вхожу в нее сильно и быстро, наслаждаясь рвотными звуками, которые она издает каждый раз, когда я ударяюсь о заднюю стенку ее горла.

Каждый толчок сопровождается сосредоточенным усилием, чтобы она дышала через нос. Она приспосабливается и учится, и, похоже, ее покорная часть любит это.

— Блять, ты так хорошо меня принимаешь, — хриплю я, крепче сжимая ее волосы, пока трахаю ее горло. — Тебе ведь это нравится, правда, грязная девчонка? Задыхаться от моего члена, позволяя мне трахать этот милый маленький ротик. — Я надавил сильнее, и из моей груди вырвался низкий рык при виде ее залитых слезами щек и мокрой повязки на глазах. — Из-за тебя так чертовски трудно не кончить, ты знаешь это? Каждый стон, каждая слезинка — это как гребаный рай.

Я чувствую, как она пытается дышать через нос, ее пальцы дергаются, но не соприкасаются.

— Вот так, продолжай. Возьми все, вот так.

Ее тело содрогается от плотской, первобытной потребности. Она так теряется в ощущениях, что достигает кульминации, крича вокруг моего члена, когда ее тело содрогается.

— Боже, какая же ты жадная маленькая штучка, не так ли?

Я стону, моя рука еще крепче сжимает ее волосы, ритм моих толчков становится все более беспорядочным.

— Кончаешь только от того, что сосешь мой член, грязная девчонка. Ты ведь так любишь это, правда?

Слова срываются с моих губ хриплым рыком, и темное возбуждение проникает в меня от ее приглушенного хныканья вокруг моего члена.

— Черт, видеть тебя такой… Ты берешь меня вот так, это, блять, слишком!

С первобытным рыком напряжение спадает, удовольствие проникает в меня, когда я кончаю ей в рот. Ее вид, ее ощущения толкают меня за грань, мое тело содрогается, когда я оседлываю волны своего освобождения.

Она проглатывает каждую каплю спермы, ее дыхание сбивается, пока она преодолевает последствия своего оргазма.

Когда я наконец укладываю ее, ее грудь вздымается, а губы блестят от моей спермы и ее слюны. Повязка на глазах все еще на месте, но она промокла от слез. Видеть ее такой — самое прекрасное зрелище в мире. И я знаю, что пути назад нет. Это мы. Это то, чем мы являемся сейчас. Необузданные, первобытные и совершенно бесповоротно вплетены друг в друга… И неважно, насколько это опасно.

11

Мэдисон

.

Прошла неделя, а от Данте не было никаких вестей. Он даже не заходил в книжный магазин, что необычно. Обычно он заходит хотя бы раз в день. Я видела его вдалеке, проходя мимо, но он никогда не подходил близко.

Интересно, не отпугнула ли его моя готовность стать для него такой извращенной? Может, он думал, что я милая, невинная крошка, которую он собирался развратить. А когда он понял, что моя поганая жизнь уже сделала это для меня, он решил, что больше его не интересует.

— Мэдисон! Я так рада, что ты смогла прийти.

Ева обнимает меня.

Я улыбаюсь и отвечаю ей взаимностью.

— Спасибо, что пригласили меня! — кричу я, перекрикивая громкую музыку. — Хорошо выбраться из этого коттеджа.

Она улыбается.

— Тесса очень хотела, чтобы ты приехала. Она сказала, что нам нужно узнать тебя получше!

Она берет меня за руку и тащит за собой через толпу в гостиную. Харпер только что исполнилось двадцать пять, и она устроила для нее вечеринку.

Мне нравится Ева и ее друзья, но я не хочу слишком привязываться к ней. В конце концов, он найдет меня. Он всегда находит. Надеюсь, они не примут близко к сердцу, когда я исчезну без единого слова.

— Ева! Кто все эти люди? — спрашиваю я, оглядывая комнату.

— Друзья из школы. Вон Даррен и Том, — она указывает на двух парней, стоящих у столика с напитками, — и, конечно, ты знаешь Джека.

— Привет, Мэдисон! — Даррен машет рукой, на его лице широкая ухмылка. Том, высокий и атлетически сложенный рядом с ним, просто поднимает свой бокал в мою сторону.

Подходит Джек с пивом в руке.

— Мэдисон, ты здесь! — его дружелюбная улыбка заставляет меня немного расслабиться.

— Не могу же я пропустить день рождения Харпер, правда? — отвечаю я, улыбаясь.

— Кто может пропустить такую вечеринку? — говорит Харпер, появляясь из толпы. — Мэдисон, так рада, что ты пришла.

— С днем рождения, Харпер, — говорю я, улыбаясь.

— Спасибо, — говорит она.

Внезапно из моря гостей вечеринки появляется Тесса с бокалом шампанского.

— Мэдисон, вот ты где! — радуется она, обнимая меня за плечи. — Я уже начала думать, что ты от нас сбежала. Не можем же мы допустить, чтобы ты превратилась в отшельницу, верно?

Она смеется, и звук отдается эхом в шумной комнате. Райли, тихоня, просто кивает мне со своего места.

— Рада тебя видеть, Мэдисон, — говорит она, ее голос едва слышен из-за музыки.

— Ева, ты когда-нибудь представишь нам своего нового друга? — поддразнивает Даррен, подходя к нам. — Или ты планируешь держать ее при себе?

— Даррен, заткнись! — отвечает Ева, ее щеки слегка покраснели. — Мэдисон — не объект, который можно передавать по кругу.

— Эй, я не это имел в виду! — Даррен протестует, смеясь.

— Конечно, Даррен, — вклинивается Том, потягивая свой напиток. — Точно так же, как ты не хотел этого в прошлый раз, верно?

Девушки смеются.

— Даррен просто болтун, — уверяет меня Харпер, закатывая глаза. — Он безобидный.

— Болтун, да? — Даррен притворяется оскорбленным, положив руку на сердце. — Это больно, Харпер.

— О, смирись с этим, — пробормотала Райли, бесстрастно помахав ему рукой. — Ты выживешь.

— Выживу? Я? — Даррен симулирует драматический вздох. — Я ранен. Не мешай мне.

— Послабления? — ответила Райли, на ее лице появилась редкая улыбка. — Не в этой жизни.

— Райли, ты холодна как лед! — восклицает Даррен, хватаясь за грудь. — Кто-нибудь еще чувствует этот холод?

— Только рядом с тобой, — смеясь, добавляет Джек. — Только рядом с тобой.

Смех и шутки продолжаются, заставляя меня чувствовать себя непринужденно и желанно. Джек придвигается ближе ко мне.

Я улыбаюсь ему. Он красив, как парень из студенческого братства, с короткими светлыми волосами и чисто выбрит. Думаю, в последнее время он был довольно кокетлив во время нашей поездки в город, но это было безобидно. Он именно тот мужчина, который должен меня привлекать, учитывая мой опыт общения с типичным парнем. Плохие мальчики — именно такие. Плохие новости.