Сладость для двух боссов (СИ) - Бетти Алая

— Я люблю зелень, — отрезаю и отворачиваюсь.

— Посмотри-ка на меня, — приказывает мужчина, но я не подчиняюсь.

Он хватает мой подбородок и вынуждает повернуть лицо к нему. Почти черные глаза блестят. Он опускает взгляд на мои губы. Тянется, но я машинально отодвигаюсь. Сейчас просто не могу… В голове все еще слышу томное рычание Раенского.

На губах горят его поцелуи. Да что же со мной?

Щёки вспыхивают, обхватываю их ладонями.

— Ладно, поехали.

Заводит своего «зверя» и стартует. Выезжаем на дорогу, каждый думает о своём. Мне немного неловко, несмотря на то, что мы творили утром. Артур ведет машину сосредоточенно, на меня даже не смотрит. Тут звонит его мобильный.

— Да, милая? — в последнем слове столько яда, что я вздрагиваю.

Бывшая жена? Невольно прислушиваюсь.

— Нет, сейчас я занят, Ира. Звони моему адвокату.

Из трубки льются отборные ругательства. Мне хочется прикрыть уши, потому что слышать такое от женщины как минимум странно. Меня так воспитала бабушка. Что мат — это плохо и не красит девушку.

— Я сказал тебе: ни одной акции «Фона» ни ты, ни твой любовник не получите. Хочешь бодаться дальше? Звони Красовскому. Он назначит встречу в конторе. А сейчас я занят. Чао, милая.

Затем швыряет трубку. Рычит себе под нос.

— Прости, что тебе пришлось это слушать, — вздыхает, — моя бывшая жена — настоящая заноза.

— Почему вы разводитесь? — мне вдруг становится интересно.

— Потому что я слишком люблю женщин, — он скользит ладонью по моему бедру, затем подмигивает.

— Вы изменяли ей? — слегка отодвигаюсь.

— Было дело, — убирает руку.

— Часто? — не знаю, почему, но продолжаю задавать неудобные вопросы.

— Это допрос, Викуся? — усмехается Фоновой.

— Просто интересно. Судя по голосу, она очень обижена.

— Так она и сама не сидела сложа руки. Вернее, другой части тела. И мой бывший юрист отлично скрасил её одиночество.

— Вы из тех, кто считает, что мужчина может гулять, а девушка должна быть верной, несмотря ни на что? — допытываюсь.

Он смеется.

— Нет, Викуся. Я не считаю, что измены приемлемы. По крайней мере сейчас. Раньше во мне было меньше принципов.

— И что изменилось? Почему вы вдруг стали лояльнее?

— Появилась ты, Викуся. Нравишься мне, — скользит подушечками пальцев по моему лицу, очерчивая овал.

Резко краснею.

— Но я ревную тебя к Раенскому, — продолжает Артур, — с ним ты совсем другая. Такая мягкая. Нежная.

— Это не так… — лепечу.

Тем временем мы подъезжаем к медицинскому центру. Всё вокруг выглядит очень богато. Машины на парковке все сплошь люксовые.

От признания Артура мне не по себе. Он что-то ко мне чувствует? А я? Внимательно смотрю на мужчину и понимаю…

Вика

Фоновой прав. Я другая с Игорем. Но это ничего не значит. Никаких отношений я заводить не буду. Да и Раенский мне ничего не предлагал. Так что для него я лишь любовница. Внимательно смотрю на Артура.

Он кажется таким одиноким.

— Ты чего, малыш? — улыбается лишь губами, а в глазах вижу боль.

Подаюсь вперед и обнимаю его. Почему-то мне очень хочется подарить ему немного человеческого тепла. Да, Артур богат и у него всё есть. Но его никто не любит. Я понимаю его. Кажется, что мы с Фоновым чем-то похожи. Я тоже закрыла сердце за сто замков.

— Вы любили свою жену? — шепчу ему на ухо.

— Викуся, ты решила устроить мне сеанс психотерапии? Лучше пусти между ножек, — он такой же колючий, как и его щетина.

— Я не шучу, — шепчу ему на ухо, — мне правда интересно.

— Не знаю… — он задумчиво глядит на меня, — вот реально не знаю. А ты? Почему вдруг решилась на такие отношения?

Резко отстраняюсь. Нет, о себе я рассказывать не намерена. Молчу, кусаю губы.

— Иди, тебя ждет врач, малыш. Я буду здесь.

Выхожу и топаю в клинику. Внутри ползет ледяная волна. Захватывает всё тело. Постепенно и беспощадно. Ведь я всё еще помню.

Тем утром я сидела на скамеечке и обедала в перерыве между парами. Он приехал на машине. На старенькой, дохлой и ржавой. И наши глаза встретились. Он подошел.

Одетый опрятно, но недорого. Приятные черты лица. Этого парня можно было даже назвать красивым.

— Привет, — он сел рядом и перевёл взгляд на сухую булочку с корицей в моих руках, — Макс.

Вот так просто. Но я продолжала жевать.

— Вика, — ответила.

— Красивое имя. Виктория, — его губы расплылись в улыбке, — пошли на свидание?

Наверное, он этим и покорил меня тогда. Напористостью, которая ему шла. Уверенностью, что я не откажу. Макс оказался почти принцем. Для меня, студентки второго курса, это было сродни парению в облаках.

Он не стеснялся моих одногруппников, забирал на машине. Дарил цветы. Он был старше. И это заводило. И даже когда Макс лишил меня невинности, грубо и жестко, на заднем сидении своей старой машины, я ни на секунду не сомневалась в его искренности.

— Прости… просто ты безумно сексуальна, — сказал он мне тогда.

Я поверила.

Потом мы съехались. Бабушке Макс не нравился, мы даже пару раз ругались. Но он работал, стремился выше. Хотел стать кем-то большим, чем просто инженер-технолог угасающей госкомпании. У него были цели в жизни: хороший доход, классная тачка, свой дом. Это покоряло меня изо дня в день.

Он был готов на всё ради своей мечты. И очень быстро его стремления стали моими. Я потерялась в этих отношениях. Стала лишь дополнением.

Но всё изменилось в день, когда он притащил домой камеру.

— Вика! — его голос был полон воодушевления, — эта малышка изменит нашу с тобой жизнь!

Я не понимала, как небольшая камера может это сделать. Но снова поверила. Ведь еще не знала, к сколь страшным последствиям это приведет.

— Виктория? — голос гинеколога вывел меня из оцепенения, — я сделала больно?

Мария Ивановна оказалась молодой приятной женщиной. Понимающей и деликатной. Она поставила мне противозачаточный имплантат.

— Всё в порядке, — вздрагиваю, но быстро расслабляюсь.

После осознания растущих чувств к Игорю, я всё чаще начинаю вспоминать Макса.

— Секс не раньше, чем через сутки после введения. Иначе есть риск забеременеть, — мягко говорит она.

— Спасибо…

— У вас с Артуром всё серьезно? — спрашивает врач.

— Пока рано говорить, — увиливаю.

— Он хороший мужик. Говорю, как его хороший друг. Надежный и напористый. С ним будешь как за каменной стеной. Только вот выбирать женщин не умеет. Но ты хорошая девушка, Вика. Присмотрись.

— Он изменял жене… — вырывается у меня.

Измена недопустима. По крайней мере в моей системе координат.

— Если бы ты знала Ирину, то поняла бы, почему, — вздыхает Мария Ивановна, — кстати, Вика. Тебе следует задуматься о ребенке. Твой организм просто идеален для этого.

— Думаю, мне пока рано… — смущаюсь.

— Ничего не рано. Ты главное мужика хорошего выбери.

— Почему вы так рекламируете Артура Сергеевича?

Брови гинеколога взлетают вверх.

— Ты его на «вы» называешь?

— Ну… на работе да. Наши отношения странные. Их сложно назвать чем-то надежным или долговечным. Не знаю… Просто нам вместе приятно.

— Понятно. Но всё равно подумай. Порой из обычного секса без обязательств вырастают самые крепкие семейные узы.

После её слов я машинально вспоминаю Игоря. Почему? Выхожу из кабинета, погруженная в мысли о боссе. Хотела бы я быть с ним? Не знаю… Но в глубине души понимаю, что да. Одна мысль о Раенском согревает меня, заставляет сердце биться чаще.

Могла бы я… С Игорем…

Встречаться…

Выйти замуж…

Завести ребенка…

Почему-то хочется плакать. Беру мобильный телефон и набираю сообщение Раенскому.

Я соскучилась, босс.

Задерживаю палец над кнопкой «отправить» на несколько секунд, но потом удаляю текст. Зачем я ему? Поломанная кукла, которую придется чинить. Такой геморрой не нужен ни одному мужчине.

Так что просто секс! И ничего больше!