Дикое желание (ЛП) - Робертс Тиффани

Руки Таргена сжались в кулаки, мышцы и сухожилия вздулись. Воздух вокруг него снова потеплел.

— В любую другую ночь я бы приказал своим людям избить тебя до полусмерти и двигаться дальше, — продолжил борианец. — Мы контрабандисты, а не работорговцы. Считайте себя особенными, ведь вы разозлили меня настолько, что я с головой окунулся в борьбу за плоть.

Тарген покачал головой и усмехнулся.

— У тебя есть имя? Я хочу знать, как называть тебя, когда буду рассказывать своим друзьям о том, каким гребаным тупицей ты был.

— Таэраал, — спокойно ответил борианец. — Это имя, которое ты можешь проклинать каждый раз, когда они будут бросать тебя в бойцовскую яму. Имя, которое она может выплюнуть прямо перед тем, как новый владелец погрузится в ее узкую маленькую щелочку.

— Я не всегда хорошо запоминаю имена, Таэраал, но запомню твое, — сказал Тарген. — Я обязательно поделюсь своим именем прямо перед тем, как пролью последние капли твоей крови на землю.

— Кажется, ты не понимаешь своего положения, воргал. Для тебя это закончится не так. Мы приземлимся на Кальдориусе через неделю, и я уеду через день после того, как выгружу вас — чертовски богаче и на пару головных болей меньше. Хотя для тебя… что ж, это только начало твоих страданий.

— Я все прекрасно понимаю. Болтун. Ты несешь чушь, и твои люди поддерживают это, — Тарген наклонился к передней части камеры. — Когда я говорю, я подтверждаю свои слова. Я убью тебя, Таэраал, прежде чем все это будет сделано. Останемся только ты и я, и никто не поддержит твои слова. И единственное, о чем я буду сожалеть, когда закончу, это о том, что не смогу убить тебя во второй раз.

Таэраал издал короткий невеселый смешок.

— А мне и не нужно убивать тебя, воргал, или терранку. Потому что то, с чем вы столкнетесь, намного хуже. Теперь устраивайтесь поудобнее. Вам предстоит долгая поездка.

Сапоги борианца затопали по полу, и он попал в поле зрения Юри, когда направился к двери, открыл ее и прошел, не оглядываясь. Дверь с лязгом захлопнулась.

Этот звук отозвался ужасающим окончательным эхом.

Это реально. О Боже, это реально.

Какая-то часть Юри лелеяла надежду, что это был какой-то гребаный сон, кошмар, вызванная алкоголем галлюцинация. Что это было что угодно, только не реальность. Это была совсем не виртуальная реальность игр, в которые она играла дома. Она не могла просто отключить все, перезагрузить предыдущее сохранение или начать новую игру. Это было реально, и это было все, о чем родители предупреждали ее и Такаши, когда брат и сестра объявили о своем решении иммигрировать на Артос.

Горло Юри сжалось, и ее дыхание стало коротким и учащенным, каждый из вздохов давался с большим трудом, чем предыдущий. Боль пронзила грудь. Она подняла руку, чтобы прикрыть сердце, быстро колотящееся под ладонью. Неприятный жар распространялся прямо под поверхностью кожи, контрастируя с таким глубоким холодом, что заставлял ее дрожать. Ее глаза сузились, зрение потускнело, голова закружилась. Ей казалось, что камера вращается.

Она повернулась так, чтобы сидеть перпендикулярно стене, прислонилась к ней плечом и лбом и закрыла глаза.

— Юри, — мягко сказал Тарген, его голос пробился сквозь звон в ушах.

Она открыла глаза и обнаружила, что он стоит на коленях рядом с ней, наклонившись ближе.

— Дыши, Юри. Дыши глубоко, — сказал он, удерживая ее взгляд. — Вдох и выдох.

Юри сделала долгий, прерывистый вдох через нос и медленно выпустила его через рот.

— Вот так, земляночка. Продолжай дышать.

Она подчинилась, не отводя взгляда от его золотистых глаз. Постепенно стеснение в груди ослабло, а жар под кожей угас.

— Я вытащу тебя отсюда, зоани, — сказал Тарген тем низким, предназначенным только для нее голосом. — Помнишь? Я все еще должен тебе кусок торта.

У нее вырвался непрошеный смешок, прогоняющий недавнюю панику. Она моргнула, и слезы потекли по ее щекам.

— Надеюсь, он будет шоколадным.

— Все, что ты захочешь. Даже если мне придется доставить тебя на Терру, чтобы получить его, — его губы изогнулись в улыбке, которая не имела права быть такой очаровательной. — Предупреждаю, они могут не пустить меня на вашу планету, если ты не поручишься за меня самым тщательным образом.

Юри снова рассмеялась, когда протянула руку и вытерла щеки.

— Поручусь. А это уже кое-что значит, поскольку моя сестра Кайя работает в Министерстве Межпланетных Отношений. Я даже куплю тебе несколько патронов, когда мы туда доберемся.

— Ты имеешь в виду боеприпасы или выпивку?

Она улыбнулась.

— С чем бы ты доставил меньше всего хлопот?

Тарген ухмыльнулся сквозь клыки.

— Не имеет значения. В любом случае мы интересно проведем время.

Юри одновременно позабавило и ужаснуло его беспечное отношение. Как он мог быть таким спокойным? Как он мог с такой легкостью вести себя так, будто все будет хорошо? Но, как ни странно… она действительно находила утешение в его поведении, в его уверенности, каким бы безумным это ни казалось.

Напряжение покинуло ее тело, и остатки тепла исчезли, оставив после себя только холод. Дрожа, она плотнее прижала ноги к груди, но холод не уменьшался.

Тарген молча — и более чем немного неловко — на коленях двинулся вперед, пока не оказался у нее за спиной. С серией тихих ворчаний он переместил ногу, мягко отодвигая бедро Юри от стены, чтобы расположить ее рядом с ней. Он переместил другую ногу на противоположную сторону, оставив колено согнутым, чтобы создать небольшую стену между ней и холодным, унылым маленьким миром, в котором она в настоящее время была поймана в ловушку. От его тела исходил жар. Она жаждала большего, и мгновением позже он подчинился, подавшись вперед, пока не прижался к ее спине, включая толстый, пульсирующий ствол.

— Обопрись на меня, зоани, — сказал он. Хотя его голос был мягким, она почувствовала, как он зазвучал в его груди. — Я теплый.

Юри посмотрела на него через плечо. Его глаза горели еще сильнее, чем кожа, и хотя эти золотистые хищные радужки были из тех, от которых нужно было убегать посреди ночи, в них была нежность, которая заставляла ее чувствовать себя в безопасности.

Она снова повернулась, на этот раз лицом к стене, и перенесла вес тела на бедро, чтобы опереться на его грудь. Она подтянула колени и обхватила себя руками. Его кожа была горячей, как печь, и она впитывала в себя столько этого тепла, сколько могла, изо всех сил стараясь игнорировать член, торчащий сбоку. Она потерлась щекой о его грудь и закрыла глаза. Его сердце колотилось под ухом, сильно и размеренно.

Думай позитивно, Юри. Возможно, ситуация дерьмовая, но у тебя есть свой собственный сексуальный орк, который позволяет тебе обнимать его, как большого плюшевого мишку. Могло быть намного, намного хуже.

Она удовлетворенно вздохнула и пробормотала:

— Это мило.

— Хотел бы я обнять тебя, — пророкотал он.

— Я тоже.

ПЯТЬ

Тарген прислонил голову к стене, закрыл глаза и глубоко вдохнул через ноздри. У воздуха был затхлый, переработанный вкус, типичный для многих космических кораблей, но он был слаще всего, чем он когда-либо дышал, благодаря пронизывающему все аромату Юри.

Они сидели так довольно долго, он прислонился плечом к стене, а Юри прижалась к его груди. Он понятия не имел, сколько прошло времени. Скорее всего, часы, хотя, насколько он знал, могли пройти дни. Множество болей в его теле вспыхивали и затихали без какой-либо видимой закономерности. Большинство ран были результатом уличной драки, и они достаточно скоро заживут, но самым страшным был дискомфорт в плечах, вызванный неестественным положением, в котором были скованы его руки.

И, насколько он видел, он был единственным в кандалах. У всех остальных, кроме Юри, на шеях были металлические рабские ошейники. Его ограничения имели смысл, хотя воспоминания о пленении были смутными, он знал, что нанес нападавшим серьезные повреждения. Они боялись его.