Ксана Гуржеева - Строгие правила (СИ)
Мысленно я уже душил Ольгу, приговаривая ей, что она уволена.
— Поверь, ты поспешила с выводами. — В подробности наших с Алиной отношений я никого посвящать не собирался.
Екатерина, продолжая призывно улыбаться, плюхнулась мне на колени и обняла меня за шею. Я сразу же схватил ее за локти и попытался отцепить от себя.
— А ну слезай! Живо!
Она убрала от меня руки, но с колен не слезла. Я обхватил ее за талию и попытался оттолкнуть.
— Женечка, — жарко зашептала Катя. — Я все прощу и забуду. Обещаю, даже не обмолвлюсь о прошлом, давай начнем все заново.
— Поднимайся. Не заставляй делать тебе больно.
В этот момент за дверью раздалось цоканье каблуков, и голос Ольги несколько раз произнес имя «Алина».
Твою мать! Не может быть!
— Быстро слезла с меня! — Я резко оттолкнул Катю, но она проворно ухватилась за мой галстук и ловким движением намотала его на руку.
Дверь распахнулась.
На пороге, как и ожидалось, появилась Алина, которая растерянно посмотрела на меня, на Катю, а затем на мои руки, по-прежнему сжимающие чужую талию. В ее глазах блеснули слезы, лицо исказилось болью.
Черт! Нет! Детка, ну нет же!
Я не успел даже рта раскрыть, как она развернулась и выбежала из кабинета, столкнувшись в дверях с Ольгой, которая изумленно взирала на меня.
— Алина! — крикнул я и попытался встать, но Катя прижалась ко мне еще плотнее. — Да отцепись ты от меня!
Психанув, я довольно грубо столкнул ее с колен, отчего она рухнула на пол.
— Сукин сын! — взорвалась Екатерина.
— Чтобы больше я тебя не видел, — угрожающе бросил я и рванул к выходу.
— Жень? — окликнула меня Ольга.
— Ты уволена! — И даже не обернулся посмотреть на ее реакцию.
Спустившись по лестнице на цокольный этаж, я увидел, как машина Алины с буксами трогается с места.
Глупая! Опять поспешила с выводами! Опять натворит сейчас дел…
Я бросился к Лексусу.
Уже двигаясь по трассе, с ужасом наблюдал, как Алина, не сбавляя скорость, начала обгонять одну машину за другой, причем даже не удосуживаясь включать поворотник.
— Любимая, остановись, — прошептал я, мечтая, чтобы она услышала меня. Чтобы расстояние между нашими машинами резко сократилось, чтобы даже сквозь шум дороги она услышала мои мысли и поняла: я бы никогда ее не предал. Пусть я был холоден, зол из-за Ваньки, но я ее любил. Всегда любил.
Тем временем Алина пошла на обгон джипа, который в этот же момент включил поворотник и…
— Дура, тормози! — вырывается из меня, когда понимаю, что столкновения не избежать, если Алька сейчас же не сбросит скорость.
Левым крылом джип таранит ее автомобиль, и тот от резкого столкновения на высокой скорости подпрыгивает на месте, после чего начинает переворачиваться по трассе.
Кажется, мое сердце остановилось. Хватаю ртом воздух, в горле пересохло. Кажется, все уже неважно. Зачем я здесь? Как в замедленной съемке машина моей любимой с каждым ударом о землю превращается в груду металлолома.
Резко дал по тормозам. Бросил машину на обочине. Не замечая вокруг ничего и никого бегу к искореженному автомобилю, молясь, чтобы все это оказалось ночным кошмаром. Липкий животный страх пробирается под кожу.
Машина опрокинута. Стекла разбиты. Замедляя шаг, подхожу к водительской двери. Там, где должна быть дверь, — сплошное месиво.
Это сон! Это сон! Твою мать! Нет!
— Алька!
Стук сердца вызывает невыносимую боль. Если с ней что-то случится…
Я схватился за дверь, пытаясь открыть ее, но та словно сплавилась с корпусом машины.
Что делать?! Детка, только дыши. Вытащил из кармана брюк телефон и дрожащими пальцами стал набирать номер скорой. Но вместо нужных цифр на экране появляются какие-то непонятные комбинации. Прикрываю глаза, чтобы перевести дух. Чем больше я теряю контроль, тем меньше смогу чем-то помочь Алине.
К машине подбегают люди, спрашивают, нужна ли помощь.
Мать вашу! Конечно, нужна!
Окидываю их взглядом, но не могу различить лиц.
— Вызовите скорую и службу спасения! — Не узнаю свой голос. Сам набираю номер сестры.
— Да, Жень?
— Забери Ваньку из сада.
— Хорошо… А что случилось?
— Алина попала в аварию.
— Как?.. Боже мой, когда? Как она? Ты где?!
— Не знаю… — Я тупо посмотрел на груду пластика и металла, которая словно коконом окружила Алину и не дает подобраться к ней. — Я рядом с ней. Потом… объясню. Позвоню, когда буду в больнице.
— Да, конечно. Не волнуйся, Ваню я сейчас заберу.
После разговора с сестрой, я сбросил пиджак и присел на корточки у водительской двери, только теперь заметив окровавленную руку.
— Господи…
Сердце сжалось. От вида крови замутило. Никогда не страдал такой фобией, но понимание, что Алина лежит там вся в крови вывернуло душу наизнанку.
— Девочка моя. — Я потянулся к ней, надеясь как-нибудь понять, дышит она или нет. Рукой коснулся ее ладони и слегка сжал. — Алина…
Сначала машинально хотел потянуть ее на себя, чтобы помочь выбраться, но вовремя опомнился — это самое глупое, что я мог бы сделать. Надо дождаться скорую, но сидеть и гадать, жива ли Алина, было выше моих сил.
— Милая, ты меня слышишь? — нашептывал я, как заклинание.
В какой-то момент пальцы Алины, которые я сжимал в ладони, слегка дернулись.
— Черт! Алька, ты слышишь меня? Потерпи, моя хорошая. Я здесь. Тебя скоро вытащат. Совсем скоро… Потерпи, родная.
От собственного бессилия хотелось выть.
До приезда скорой я не отпускал ее руки.
Через полчаса на место прибыли спасатели. Я стоял и неотрывно смотрел, как они разрезали гидравлическими ножницами водительскую дверь.
— Осторожнее! — крикнул я, когда двое мужчин доставали Алину из искореженной машины. Ничего другого, кроме как стоять и наблюдать за всем со стороны, мне не оставалось.
Родная, только дыши.
— Здравствуйте, меня зовут Анастасия Андреевна, я дежурный врач. Даже не знаю, радовать вас или огорчать, — сказала светловолосая женщина средних лет, входя в комнату ожидания, где сидели родители Алины, Мила, Андрей и я. Ваня остался с моей матерью.
— Как она? — Мила вскочила со стула.
— На удивление, переломов нет. После такой аварии… Вывих плечевого сустава, множественные гематомы по телу, закрытая черепно-мозговая травма.
— Закрытая? — вмешался отец Алины. — Иначе говоря, просто сотрясение? Все будет нормально? Она пришла в сознание?
