Андрей Райдер - Взгляд сквозь шторы. 100 пикантных историй, которые разбудят ваши фантазии
– А ты согласился. Мы спросили, хочешь поиграть с нами? А ты – «с огромным удовольствием». А у нас вот такая игра. «Один на всех» называется. Да еще и экзотика сегодня, натуральный француз. Вы же любите ля мур, всем известно, – и он услышал дружный девичий хохот.
Самому-то ему было совсем не смешно. Он, может, и порезвился бы вместе с несколькими девочками, но не так же! Это его явно напрягало, и что затеяли эти сучки, было неизвестно, а тем более что они его еще и связали.
– Что за шуточки-то у вас такие?! Веревки снимите и повязку тоже! Поиграть им, видите ли, захотелось! – привстал он на колени, чувствуя, что, похоже, куда-то вляпался.
– Еще чего захотел?! – засмеялась Кэтрин. – Мы теперь в добычу будем играть, а добыча, как известно, не должна рыпаться. Наш ты теперь с потрохами, мачо. Вставай давай, а будешь дергаться, яйца тебе отрежем, так и знай.
Это была, наверное, дурацкая шутка, но ему что-то стало не по себе, кто знал этих пьяных девок, а может, еще и обдолбанных. Где он? Что он? Никто сейчас не знал этого, ищи его потом свищи, так что, пожалуй, лучше было вести себя смирно, как и рекомендуют при захвате в заложники. И, прикинув это, он послушно встал.
– Вот молодец! Сообразительный мальчик, – чья-то рука взяла его под локоть. – Ну-ка давай мы тебя теперь получше рассмотрим. Вставай на этот ящик, – и ему помогли нащупать ногой какое-то возвышение.
– Ну что, девушки! – опять услышал он голос Кэтрин. – Видите, как я была права, выследив этого заезжего мужикашку. По-моему, то что надо, идеальная игрушка для взрослых девочек, – дружный смех «взрослых девочек» одобрил такое умозаключение.
– А это мы еще должны проверить, насколько идеальна сегодняшняя игрушка, – и чьи-то руки сдернули его трусы до колен. «Надеюсь, попал не в мясную лавку», – попытался пошутить он сам с собой, но почему-то было не весело.
– Да в висячем-то состоянии ничего и не поймешь толком, – размышлял чей-то голос, – но замерить все равно надо, чтобы в протокол осмотра занести, – и он почувствовал, как кто-то измеряет линейкой длину его члена.
– Ну, ничего, вроде. Сними-ка, Жаннет, с него совсем трусы, а то обсикается, не дай бог, суши потом. Видишь, как сдрейфил-то, – прикалывалась очередная «девочка».
– Да ничего я не сдрейфил! – огрызнулся он. – Просто, кто вас знает.
– Ну что ты, в самом-то деле? Попользуем немного и отпустим. И яйца на месте оставим, если будешь послушным мальчиком. Жалко, что ли, дать девушкам поиграть чуть-чуть?
Говорить что-нибудь в ответ было явно бесполезно.
– А теперь замерим его в правильном состоянии, – это, похоже, вновь была та с линейкой, – а то болтается тут, как ослиный хвостик, неприятно даже смотреть. Кидаем жребий, девочки, кому исправлять эту дурацкую ситуацию.
Они кинули жребий, и он выпал Жаннет, снимавшей с него трусы. Не успел он понять, что они затеяли, как чьи-то губы обхватили его член и начали умело сосать.
– Ох, ни хрена вы даете! – вырвалось у него, и его тут же обожгли чем-то по голой попе. Было очень чувствительно, наверное, это был хлыст.
– Не ругаться при дамах! Что за слова тут такие?! Велели слушаться, и молчи. Еще что-нибудь такое скажешь, получишь как надо, – и он услышал звонкий щелчок хлыста. Похоже, тут лучше было на самом деле молчать, и он закусил губу.
Между тем его член имел собственное мнение, и ему-то вся эта история начинала нравиться. Спустя буквально минуту он стал наливаться кровью.
– Ну вот! – встала наконец с колен Жаннет. – Готова вам игрушка. Мерьте, – его боец окончательно встал.
– Не рекорд, конечно, но для вечеринки годится, – к нему опять приложили линейку. – Да крепкий, вроде, – чьи-то пальцы пощупали его член. – Попробуйте, девочки, – и еще несколько рук подергали его за жезл любви.
Сжав зубы, чтобы вновь не выругаться, он стоял практически в шоке. С ним явно приключилась еще та история.
– И яйца! Яйца также давайте замерим, – продолжала резвиться компания. – Тоже внесем в протокол, а потом посмотрим, что изменится в конце вечеринки.
Хохоча и подтрунивая над ним, они замерили и мошонку.
– А теперь надо бы узнать глубину его задницы, – услышал он новый голос и слегка похолодел.
– Вечно ты, Мэри, торопишься! – одернули подруги невидимую извращенку. – Язык надо теперь измерить, какая задница?!
– Вынимай язык, мачо. Сильнее вынимай, как только можешь. Если маленький он у тебя, не обижайся, яйца оторву, – и чья-то «нежная» ладошка хищно загребла его мошонку.
Он изо всей силы вытянул вперед язык, аж покраснев от натуги. Где эти придурочные прикалываются, а где говорят правду – оставалось только догадываться. Слава богу, размеры языка удовлетворили дружную компанию.
– А теперь – задницу! – не унималась Мэри, и он понял, что это не шутка.
– Вот ты неугомонная какая! Щас мужик у нас точно описается от страха. Смотри, как побледнел.
– Я ему описаюсь! Писалку откручу, сам не рад будет.
– Ишь ты, «откручу»! Разошлась тут! К страпону своему насадки прикручивай-откручивай. Писалка его нам еще ох как пригодится! – и вся компания вновь схватилась за животы, ему же становилось все более грустно.
– Да шучу я, девчонки, шучу, само собой, – громче всех хохотала Мэри и вдруг сквозь смех выдала, – а ну-ка, дружок, пойдем, я тебе жопу помою.
– Ч…чего? – стал заикаться он, понимая, что не ослышался.
– Чего-чего, клизму пошли ставить. Вот чего, – и она потащила его за локоть. – Помоги мне, Жанна. Ягодицы будешь раздвигать пошире гостю нашему.
Позади устрашающе щелкнул хлыст. Упираться было бесполезно.
И началось. Потом он не раз вспоминал это нью-йоркское «приключение». Со временем даже с улыбкой. Тогда же ему было явно не до смеха, ведь нельзя было даже предположить, чем все это закончится.
Еще немного подпив, барышни начали вовсю резвиться, наперегонки извращаясь. Они устраивали конкурс, кто глубже заглотит член, по жребию лизали яйца, потом разыгрывали, кому предстоит засунуть ему в анус банан, кто первый оседлает жеребца, кому из них и как он будет делать куннилингус… Все больше и больше увлекаясь, они соревновались в своих гнусностях. Окончательно войдя во вкус, они начали его по-разному трахать: по очереди, парами и всей гурьбой. Ему оставалось только подчиняться и выполнять их команды. Понимая, что разгорячившаяся компания уже не контролирует себя, он и не пытался сопротивляться, хотя порой это было сложно сделать. Попробуй, например, не рыпнуться, когда ты лежишь на спине, задрав ноги, и при этом одна девица сидит у тебя на языке, вторая на члене, а третья загоняет страпон в анус.
С тех пор он избегал командировок в Нью-Йорк. Не та в нем, похоже, энергетика.
