Shinmaya aka Fred - Частные уроки
— Надо же, а ведь ты еще голубее, чем я думал, — и он рассмеялся щекочущим смехом прямо в ухо Тетсу, и тому показалось, что губы Хаято на секунду коснулись мочки. Он отпрянул.
— Не волнуйся, — успокоил его Хаято, по-прежнему крепко обнимавший его за шею. — Помнишь, что я тебе говорил?
— Ну да, — буркнул Тетсу, освобождаясь от его объятий. — Такие ботаники, как я, тебя не интересуют. А тот факт, что у нас общий отец, тебя видимо, не парит.
Хаято задумчиво отвел взгляд в сторону.
— Если так поразмыслить, то… Блин, Тетсу, ты что, думаешь, что у нас могут быть какие-то отношения?
— С ума сошел? Конечно, нет!
Тетсу залился краской, отчего лицо его по цвету стало напоминать помидор.
— Шутка-шутка! — засмеялся Хаято. — До чего же мне нравится тебя смущать.
— Эй, Хаято! — к ним подошли Фудзими и Тояма.
— Привет! — кивнул он парням.
— Хорошие новости, мы почти уговорили того ботаника из класса «В» играть на клавишах.
— Ммм? — Тетсу вопросительно поднял брови.
— Я собираю группу к летнему фестивалю, — объяснил Хаято. — Отлично, Така! — он снова повернулся к парням. — А почему ты сказал «почти»?
— Ну, не знаю, — пожал плечами Фудзими. — Он хочет сначала поговорить с тобой о чем-то. Сказал, что будет ждать тебя на теннисном корте на крыше.
Хаято пожал плечами.
— Ну, я пойду тогда. Вы меня подождете?
— Я тогда заберу спортивную форму из ящика, — сказал Тетсу и сделал шаг вслед за Хаято. Но тот вдруг остановился. Навстречу ему шел какой-то длинноволосый парень. Он был довольно симпатичный, но накачанный, и взгляд его не предвещал для Хаято ничего хорошего. Тетсу его не знал.
— Что, Акимару, думаешь, такой крутой, а? — парень задиристо окликнул Хаято, подходя ближе.
— Что это за тип? — шепотом спросил Тетсу у Фудзими.
— Маэда Хидеки из третьего «С», — объяснил тот. — Капитан клуба кендо. Он типа считался самым популярным в школе. А потом пришел Хаято, и теперь все девочки хотят быть с ним.
— Что, Акимару, думаешь, тебя на всех хватит? — спросил Маэда.
— А в чем, собственно, дело? — Хаято был совершенно спокоен.
— Не прикидывайся. Может, ты еще и скажешь, что не записывался на соревнования по кендо и не претендуешь на титул капитана?
— И что в этом такого преступного? — спросил Хаято.
— У этого клуба только один капитан, — Маэда подошел вплотную. — Это я.
— Мы решим этот вопрос в поединке.
— Думаешь, ты такой смелый, Акимару? — Хидеки презрительно хмыкнул. — Я еще покажу тебе.
Он отступил на шаг, и Тетсу подумал, что тот готовится ударить Хаято.
«Не будут же они драться прямо здесь?»
И тут Хаято сделал нечто такое, чего от него никто не ждал. Он приветливо улыбнулся парню и сказал:
— Кончай валять дурака, Маэда. Послушай, мне говорили, что ты спец по ударным. Я собираю группу на летний фестиваль, и нам очень нужен ударник.
Хидеки опешил. Он никак уж не думал, что после всех его грубостей, Акимару отнесется к нему так доброжелательно. Маэда не успел даже ничего придумать в ответ.
— Приходи завтра в кабинет музыкального клуба сразу после уроков, — продолжал Хаято, как ни в чем не бывало. — Я на тебя рассчитываю!
Он по-приятельски хлопнул Маэду по спине и побежал в школу.
«Вот это да! — поразился Тетсу. — Я бы никогда так не смог».
Он понял, что по-настоящему восхищается Хаято. Его брат был достаточно жесток, чтобы разобраться с хулиганами, но он вовсе не был сторонником глупых и ненужных стычек. Тетсу понимал теперь, что первое впечатление очень часто бывает ошибочным. Где-то в глубине души он был очень благодарен брату.
«А это что такое?» — недоумевал Тетсу, когда доставал из шкафчика пакет с формой, которую на выходные хотел забрать домой. Вместе с пакетом из шкафчика выпал маленький конвертик с сердечком.
«Не может быть!!! — глаза мальчишки округлились. — Любовное письмо?! Мне?!»
Он хотел поскорее его вскрыть и прочесть, но потом другая мысль заставила его не делать этого. Ведь сегодня пятница, а это значило, что до вторника остался всего один день — понедельник. Если он спрячет письмо до вторника, то Хаято все-таки должен будет придти в школу в матроске. Тетсу пару секунд колебался, но потом, усмехнувшись про себя, положил нераспечатанное письмо во внутренний конверт портфеля.
* * *
На корте в этот час было тихо: уроки физкультуры уже закончились, а секции еще не начали свою работу. Отохиме Юкио стоял у ограничивающей сетки и смотрел сверху на двор школы. Он нервно теребил в руках прядь волос из длинного аккуратного хвостика. Это был высокий худенький мальчик с тонкими, почти женскими чертами лица. Черные волосы длиной чуть ниже лопаток он собирал в хвост, выпуская оттуда две пряди по бокам. У него были длинные тонкие пальцы, выдававшие в нем пианиста. Юкио носил очки.
— Прости, что так долго, — сказал запыхвашийся Хаято, подходя к парню. — Меня задержали.
— Все в порядке. Я недолго жду, — тихо произнес Юкио.
— Така сказал, что ты хочешь поговорить со мной, — Хаято приветливо улыбался. — О чем?
Щеки Юкио тронул легкий румянец. Он потупил взгляд, уставившись на носки своих ботинок.
— Есть причина… по которой мне не совсем комфортно будет играть в вашей группе, — сказал он, выдержав паузу.
Хаято удивленно уставился на него.
— И какая же причина?
Отохиме снова замолчал. Казалось, он хотел сказать что-то, но очень боялся. Он продолжал крутить пальцами кончик хвоста.
— Я хочу встречаться с тобой, Акимару-сан! — выпалил он, наконец.
Хаято удивленно присвистнул.
— Вот это новости! — улыбнулся он, глядя на смущенного Юкио, готового провалиться сквозь землю от стыда. — А с чего ты взял, что мне вообще нравятся парни?
— Я понял это… глядя на тебя, — робко ответил Юкио. — Я понял, что ты такой же, как я.
Хаято не спеша подошел ближе к нему, совсем оттеснив к сетке.
— Ну, положим, это так и есть, — он зацепил кончиками пальцев подбородок Отохиме. — А зачем все-таки мне с тобой встречаться?
— Потому что я не смогу играть в вашей группе, слушать, как ты поешь, смотреть на тебя! — горячо произнес Юкио. — Потому что ты мне слишком сильно нравишься!
— Интересные у тебя условия, — на лице Хаято играла обольстительная и развратная улыбка. Он прижался к Отохиме, провел рукой по его порозовевшим щекам.
— Это не условия, — возразил парень, дрожавший, как осиновый лист, от страха и возбуждения одновременно. — Это просьба… Мольба, если тебе так угодно.
