Вероника Мелан - Ассасин
Зачем рисковал, для чего, с какой целью?
Что-то заставило его передумать — это очевидно, вот только что?
«Не вздумай начать вновь надеяться попусту».
Не буду, не буду, теперь и не до того. Но, наверное, сердце у моего знакомого все-таки существовало, и именно оно не позволило бросить в беде даму, с которой ранее состоялся близкий контакт.
Ну и формулировка. Фу.
То ли от боли, то ли нерадужных мыслей, испортилось настроение. Сна ни в одном глазу, шею ломит, лежать на чужой кровати не хочется — наверное, правильнее всего отыскать хозяина дома, поблагодарить его и отправиться отсюда прочь.
«А ведь привез к себе домой, хотя раньше не хотел его показывать».
Да, ситуации вынуждают на многое, вот только легче от этого не становилось. Меня сюда не приглашали, и значит, нужно убираться.
В кабинете, кроме меня, никого не оказалось. Придерживая здоровой рукой оборванный лоскут некогда красивого золотистого платья, я поднялась с постели. Кружилась голова, подташнивало. Ничего, терпимо, главное — добраться до выхода.
Меня, насколько я помнила сквозь странную поверхностную и полную боли дрему, осматривали. А если осмотрели и покинули, значит, ничего страшного не обнаружили — и хорошо, жить буду.
Справа от двери обнаружился странного вида шкаф с еще более загадочным цифровым табло, высвечивающим символы «Alm0,+2», рядом мигала стрелка «вниз». Что это — обозначение понижения температуры? Неизвестный мне химический состав?
«Неважно, Элли, не задерживайся».
Интересно, сколько времени я здесь нахожусь? Час, два, больше? И что случилось с теми, кто остался внутри «Сэнди-Паласа», — спасли ли их? Беспокойство лишь ухудшало мое и без того нехорошее самочувствие, поэтому мысли о возможных жертвах взрыва пришлось временно оставить.
Я выскользнула за дверь. Коридор, лестница вниз, новые двери… И где искать хозяина? Особняк, судя по всему, большой, комнат много — куда идти? Ближайшее окно не раскрыло множество секретов, за ним было темно и виднелся кусочек сада. А еще покатая крыша, забор вдалеке и стелющаяся за ним дорога — негусто. Окна справа не горели, значит, в том направлении двигаться не стоило.
В конце коридора обнаружилась гостиная, за ней еще одна, следом коридор и две спальни, обе пустые. Чувствуя себя заплутавшим в лабиринте карликом, я методично, одну за другой, открывала двери в комнаты.
«Сколько же их здесь — десять, двадцать?»
На втором этаже ни одной живой души не обнаружилось. Постояв у лестницы, я решила подняться на третий.
Прежде чем достигнуть места назначения, мне пришлось открыть и закрыть двери в темную библиотеку, бильярдную и еще одну спальню, а там — слава Создателю — обнаружилась и очередная гостиная. Та самая гостиная, нужная мне, с выходящими на широкий балкон стеклянными дверями.
На балконе стоял человек.
Без рубашки. Мощная обнаженная спина демонстрировала бугристые мускулы, широкие плечи чуть ссутулены — он упирался в перила, наблюдая за темной улицей.
Смущаясь, что нарушила чужое уединение, я подошла к дверям и ступила на теплый пол балкона.
Молча встала за спиной, какое-то время разглядывала освещенный лунным светом силуэт.
— Выспалась? — спросили меня, не оборачиваясь.
— Да. Спасибо.
Мужчина неторопливо повернулся, уперся поясницей в ограждение, положил локти на перила, в его руках блеснул стакан с коньяком. Меня какое-то время просто разглядывали — без радости и без недовольства, без каких-либо очевидных эмоций, однако пристальный взгляд давил и нервировал. Тишина, стрекот цикад, на темном небосводе перемигивались звезды, опухшего плеча касался теплый ветерок.
— Сколько сейчас времени? — зачем-то поинтересовалась я. — Я не нашла ни одних часов.
— А мы торопимся?
Насмешливый тон удивил и смутил одновременно. И при чем здесь «мы»?
— Я просто пытаюсь понять, как долго спала.
— Около двух часов. Сейчас чуть за полночь.
— А-а-а… — неопределенно отозвалась я и снова замолчала — о чем говорить?
Взгляд напротив продолжал лениво и одновременно настойчиво изучать меня.
— Что произошло там, в «Сэнди-Паласе»?
Мужчина сделал глоток коньяка и только после этого ответил:
— Взрыв. Кто-то взорвал его.
— Но кто мог сделать это? Зачем? Ведь столько людей погибло…
— Я пока не знаю. — Он вновь помолчал и через некоторое время добавил: — Но выясню это.
«Как много слов, надо же».
То, что мой спаситель вообще отвечал на вопросы, наводило на мысль о том, что он выпил.
«Иначе бы просто молчал».
Стакан в его руке был почти пуст, но глаза мутными не выглядели, как не потеряли четкости и движения.
«Может, сегодня у нас просто „разговорное“ настроение?»
Я вгляделась в непроницаемое лицо и к собственному неудовольствию вновь отметила, насколько же он красив, этот мужчина. Не по-журнальному, но по-настоящему — дерзко, жестко, идеально безо всякой мягкости красив.
М-да. И теперь по странному стечению обстоятельств мне выпал шанс еще раз побыть с ним, провести вместе пару минут. Это хорошо или плохо? Во что они выльются мне впоследствии — в разбитое сердце или же легкие необременительные воспоминания?
— Тебе нужно спать, — донеслось от перил.
— Я знаю, но не хочу. Выспалась.
— Так твое плечо быстрее заживет.
— Да, я понимаю. — Спать, однако, не хотелось. — А что это за странный шкаф у тебя в комнате? Он показывает непонятные символы. Я поначалу подумала, что это часы, но ошиблась.
— Долго объяснять.
«Ах да, ну конечно. Куда нам, серым и ушастым…»
— Ты ведь сам сказал, что мы не торопимся.
Интересно, сработает ли его фраза против него самого?
Фраза сработала, вот только совсем не так, как я предполагала, и я почти сразу же пожалела, что произнесла ее. Мужской взгляд скользнул по моей руке, придерживающей порванное платье, губы изогнулись в дерзкой усмешке. Я торопливо поправила оторванный лоскут, чтобы он прикрывал как можно больше.
— Не торопимся. Это правда. Тем более ты все равно не сможешь выйти отсюда, пока я не решу, что тебе пора.
Хозяин дома медленно поднял стакан и, глядя на меня, сделал очередной глоток.
«Вот это да. Неожиданно».
Я постаралась не выказать удивления, однако все равно почувствовала, как ноги приросли к полу и предательски быстро забилось сердце.
«Что происходит? Наверное, он выпил больше, чем мне казалось, а не один бокал».
И по какой же причине я не смогу выйти? Заперты двери, а ключ проглочен? Или же в особняке установлена хитрая система «не выпусти врага наружу»? Но ведь я не враг… Так или иначе, узнать, что я в какой-то мере пленник, было неприятно; к удивлению примешался страх.
