Памела Васп - Греческая смоковница (Ягода созрела)
— Горяченький? Кусочек? — Патриция изобразила из себя святую простоту.
— Я же говорил: она готова! — с победным видом воскликнул шатен.
Светловолосый расплылся в улыбке и оторвался от дороги, чтобы еще раз взглянуть на попутчицу. Он может быть и стал бы возражать, но красная куртка девушки была широко распахнута, а сквозь белую блузку просвечивал темный бутон огромного соска. И это зрелище мгновенно вызвало эрекцию.
— Не будем задерживать девушку, — сказал он и свернул с дороги в просвет между деревьями.
Они проехали метров триста за придорожные кусты и блондин остановил машину. Повернул ключ зажигания, чтобы выключить двигатель, сложил руки на колени и уставился похотливым взглядом на пассажирку. Шатен тоже молчал и смотрел на нее.
Патриция поежилась от их жадных, любострастных взглядов, но продолжала изображать непонимание.
Шатен встал со своего места, вышел из машины и поднял спинку кресла, чтобы она могла вылезти. Водитель тут же, с резвостью которой Патриция от него никак не ожидала, соскочил с сиденья, обежал автомобиль и встал рядом с другом, не отрывая взгляда от ее груди.
Патриция молча смотрела на них, ничем не выдавая, что она сейчас думает. Деревья и кустарник надежно скрывали машину от нескромных взглядов с дороги.
Наконец шатен не выдержал, грубо схватил ее за руку и вытащил из машины. Она от резкого движения упала, но тут же вскочила на ноги и попыталась убежать. Туристы переглянулись и бросились за девушкой.
Они догнали ее и, смеясь — куда, мол, бежишь, глупая! — схватили жертву нахлынувшего на них плотского возбуждения: шатен за ноги, светловолосый за плечи. Приподняли, чтобы отнести подальше от дороги — мало ли будет кричать.
Она вырывалась и кричала, но справиться с двумя здоровыми мужчинами не могла. Ей ужасно противно было подчиниться этим потерявшим над собой контроль самцам. Они же вошли во вкус, чувствуя, что еще немного и сломят ее сопротивление.
Они распахнули на ней красную куртку и разорвали ворот белой футболки, обнажив красивую грудь. Шатен стал расстегивать молнию на джинсах девушки.
— Ну ладно, ладно, — неожиданно воскликнула Патриция по-английски. — Ваша взяла!
Они опешили и невольно отпустили ее. Патриция встала на ноги.
— О'кей, пусть будет по-вашему. Только смотрите, чтобы мне было хорошо! — заявила она сердито.
Мужчины недоуменно переглянулись.
— Она говорит по-английски! — удивленно воскликнул шатен, мгновенно сообразив, что случайная пассажирка, оказывается, прекрасно понимала все его скабрезные шуточки.
И в этот момент Патриция что есть сил врезала ногой по причинному месту светловолосому, как более сильному из них двоих. Он согнулся пополам. Не теряя времени даром, она ударила в пах и шатену. Тот истошно закричал — удар Патриции оказался на редкость точным и болезненным.
Не теряя времени, Патриция бросилась машине. Ключ зажигания торчал в своем гнезде.
Шатен скрючился на изумрудной траве, схватившись за свои гениталии, которые превратились в комок оглушительной боли. Даже ругаться не было сил — лишь бессильная ярость туманила рассудок.
Пока неудачливые насильники корчились от боли, пачкая о траву одежду, (знает же ведь куда бить, стерва!), Патриция уселась за руль Фиата, завела мотор и помчалась по пересеченной местности к спасительной дороге.
Выехала на шоссе, посмотрела на разорванный до живота ворот кофточки и рассмеялась. И увеличила скорость, наслаждаясь быстрой ездой.
Вскоре дорога пролегла по берегу живописного узкого залива и повторяла его причудливые изгибы.
Патриция заметила стоящий у обочины сиреневый Ягуар и пожилую супружескую пару, обедающую на природе за маленьким переносным столиком. Вид пары был трогательно-идиллическим и одновременно таким напыщенным, что девушка не смогла удержать смешок.
Патриция остановила машину, чтобы сменить разорванную футболку и отдышаться.
Повернулась к заднему сиденью, где лежала ее объемистая дорожная сумка и поковырялась в своих вещах. Открыла дверцу и вышла из открытого автомобиля.
Сняла красную куртку и разорванную белоснежную футболку, совершенно не стесняясь уставившегося на нее во все глаза пожилого мужчины, своей благообразной сединой и усами очень напоминающего популярного голливудского киноактера Чарлза Бронсона.
Он не глядя подцепил кусок отварной рыбы на вилку и в полной прострации не попал вилкой в рот.
— Джейн, что с тобой? — спросила его жена — престарелая черноволосая гречанка с ярко выраженными национальными чертами лица.
— Ничего, дорогая, — вернувшись в реальный мир, ответил он. — Абсолютно ничего. — Но тут вновь посмотрел на переодевающуюся молодую фурию, и не в его силах было не глядеть на нее в этот момент. Огромные бутоны ее сосков просто поражали воображение.
— На что ты там уставился? — Женщина сидела спиной к дороге. — У тебя больной вид!
Супруга проследила направление его взгляда и наткнулась глазами на красивую полуобнаженную девушку.
— Боже мой! — ужаснулась добропорядочная женщина падению нравов современной молодежи и приказала мужу: — Джейн, сейчас же закрой глаза!
Мужчина послушно закрыл. Он знал, что означает ссориться со своей женой, хотя ему очень хотелось еще полюбоваться этим точеным торсом. Он старался запомнить образ девушки надолго, восхищаясь ее молодостью и красотой, которая ему, увы, уже была не по карману.
Патриция не обращала на них ровно никакого внимания, хотя прекрасно слышала каждое слово.
— Оденьтесь, бесстыдница! — возмущенно закричала женщина наглой девице.
— Что, никогда не видела голые сиськи? — издевательски спросила Патриция, которая уже достала из сумку другую футболку и собиралась ее одеть.
— Боже, какие вульгарные выражения! — чуть не поперхнулась от гнева женщина. — Она же хиппи, — и это слово звучало в ее устах как самое непристойное ругательство, — наверняка хиппи!
— Эй, Джимми, — воскликнула бесстыдница. — Пусть она тебе свои сиськи покажет — сравнишь ее студень с моими персиками!
— Джейн, — властно произнесла супруга, — я сказала: закрой глаза!
Мужчина вновь покорился приказу.
— Джимми, Джимми, — закричала Патриция, которая уже успела надеть полосатую футболку и направилась к столику, — Э-еей!
Она нагло задрала к подбородку футболку.
Он уже успел открыть глаза, пока супруга, подавившись негодованием, не смотрела в его сторону, и довольно усмехнулся, наслаждаясь видом высокой груди девушки и плоского, без единой лишней складочки, живота.
