Екатерина Владимирова - За гранью снов (СИ)
Незаметное проникновение в дом, он умел быть незаметным. Отпер замок обычной булавкой, скользнув в темноту просторной комнаты, наполненной ее особенным ароматом. Как наркоман, затянулся, чувствуя удовлетворение, растекающееся по телу. Прошелся по комнате и достал из комода ее вещи. Ощущая себя последним фетишистом, не остановил себя и втянул сладостный запах ее одежды. Постирана, конечно же, но ее аромат, ее особый аромат не скроет даже многократная стирка! Заставил себя прекратить это безумие и стал складывать вещи в большую дорожную сумку, которую принес с собой. Осмотрелся, не забыл ли о чем-то. Взгляд пробегает по застеленной кровати, большому окну, резному зеркалу, шкафу и креслам... На тумбочке у кровати стоит деревянная шкатулка, и он едва сдерживает себя оттого, чтобы в нее заглянуть.
Вынуждает себя оторвать взгляд от созерцания ее личного пространства, до основания пропитанного ею, и взглянув на часы, понимает, что до ее возвращения остаются считанные минуты. По крайнем мере, так он рассчитывал. Скрывшись в углу, он ждет ее. Он готов ждать, сколько угодно. Он ждал так долго, чтобы она была рядом, подождет еще немного, окутанный ее ароматом, воздухом, которым она дышит. Он понимает, что чувствует наркоман, когда не получает очередной дозы. Кажется, его наркотиком становится она...
Его ожидание вскоре вознаграждается торопливыми шажками ее ног. Он знает, что это она. Чувствует ее приближение. И всё замирает внутри, будто обрывается. Цепкий взгляд устремляется в ее сторону.
Она, что-то сказав служанке, открывает дверь, выхватывая из коридора тонкую полоску света, стремясь обнаружить его присутствие, медленно входит в комнату. Включает лампу, подойдя к кровати и садится на нее. На прикроватной тумбочке стоит та самая шкатулка, которую он не открывал, осознав потом, что напрасно. Девушка раскрывает ее вместо него и заглядывает внутрь. И он с изумлением наблюдает за тем, как она берет в руки визитки, которые он присылал ей вместе с цветами! Не раскрытые, как он и думал. До сих пор не раскрытые! И начинает читать каждую из них, расплываясь легкой полуулыбкой. Надежда, что она решила прочитать их после встречи с ним, разгорается в его груди маленьким пожаром.
Он следит за ней, почти не дыша. Руки начинают дрожать от пульсирующего в груди желания сжать ее в своих объятьях, но он сжимает их в кулаки. А Кара тем временем кладет все визитки до одной в шкатулку и с улыбкой на губах и в глазах поднимается с кровати. Подходит к зеркалу, медленно начиная расстегивать платье.
И этого он уже не может вынести. Тенью скользнув из одного угла комнаты в другой, останавливается напротив зеркала, рядом с ней, позади нее. Она видит его через зеркальное отражение. Испуг в зеленых глазах сменяется удивлением. Резко поворачивается к нему с приоткрытым ртом. Чтобы что-то ему сказать или закричать, возмутившись вторжению? Он не дает шанса, чтобы сделать ни то, ни другое. В мгновение ока оказывается вплотную прижатым к ней, схватив ее в тиски своих рук, стремительно касается шелковым платком ее лица, вынуждая вдохнуть едкий запах снотворного. Мысленно просит у нее прощения, понимая, что может его не получить. Но отступать уже некуда...
Она пытается вырываться, скользя ногтями по его груди и задев щеку, оставляет царапины, но вскоре слабеет и теряет равновесие. Убрав платок от ее лица, Штефан подхватывает ее на руки.
- Прости меня, сладкая, - ласково прошептали губы Князя, легко касаясь ее виска. - Ты будешь меня ненавидеть за это, но я не могу тебя отпустить. Пытался, но не могу!.. Прости.
- Штефан... – прошептала она еле слышно, проваливаясь в темноту.
- Спи, сладкая, - проговорил он, отстраняясь и направляясь со своей ношей к выходу. – Спи.
_________________
33 глава
Пленница
Это был странный сон. Штефан в моей комнате. Я вижу его отражение в зеркале, он смотрит на меня как-то странно и ничего не говорит. Зато я хочу закричать. От испуга или от восторга, не могу разобрать. Знаю, что удивлена его присутствию в моем комнате, а сердце так сильно начинает колотиться в груди, что его глухие удары слышатся в моих висках. Что он здесь делает? И как он прошел через охрану? Зачем он?.. Не успеваю закончить мысль. Стремительный шаг ко мне, что-то касается моего лица, и я вдыхаю ядовито-сладкий аромат, которым пропитан его шелковый платок. Сознание погружается в темноту быстротечно и неуклонно. Еще пытаюсь защититься, взмахивая руками и царапаясь, но пустота накрывает меня. Но мне не позволяют упасть его крепкие руки. Он подхватывает меня, сжимая в объятьях, и я слышу его шепот. Не могу разобрать ни слова, а Штефан растворяется в поглотившей меня темноте.
Заметавшись в постели, чувствую, как начинаю просыпаться, воспринимая окружающий мир. Звуки за окном, запах лаванды, мягкость под ладонями. И я вдруг понимаю, что это вовсе не сон. Слабость рук и ног отступает, сознание медленно возвращается ко мне, и я вспоминаю. Благотворительный вечер, на котором меня представили обществу. Штефан. Мы разговариваем с ним, и он говорит, что не отступится от меня. Я помню, что боюсь. Не его, а того, что чувствует мое тело и сердце, находясь рядом с ним! Невыносимое желание ему поверить! Тело начинает дрожать... от его чувственного, горячего взгляда, уверенности глаз и плотно сжатых губ. От его голоса, глухого, с хрипотцой, будто ласкавшего меня кончиком кнута, а не избивавшего и так раненное тело. Он говорит так уверенно, отточенно, лаконично, решительно. Да, именно так. Будто он что-то уже решил для себя, меня в свои планы не посвятив. Или он посвятив? Не считать ли его уверения в том, что он меня не отпустит, решением?
Только вот о его планах я догадаться не могла. Да и как такое может прийти в голову?! Мне... А ему!? Князю, властителю, аристократу, черт побери! Неужели он не понимает, что это… преступление!?
Мысли путались. Вновь заметавшись в постели, мысленно возвращаюсь в большой зал дворца приемов.
Он провожал меня глазами, и я чувствовала спиной его взгляд, когда подходила к отцу. Но сдержалась и не обернулась, для того чтобы взглянуть на Князя в ответ, хотя желание сделать это почти разрывало грудь.
Слишком противоречивые эмоции вызвало во мне его появление на вечере. Я и хотела, отчаянно желая, чтобы он прибыл, но и боялась его появления. Я боялась тех чувств, что во мне будил этот дьявол. А ведь он был, действительно, дьяволом! Иначе как объяснить, что спустя время, помня о зле, что он причинил мне, я продолжала его... Нет, нет, нет! Нельзя произносить этих слов даже мысленно! Это чувство вскоре забудется. И я забуду его. Не может быть иначе! Если только он позволит мне забыть себя. Но его упорство явно говорило, что он меня не отпустит. Не потому ли я так быстро ушла? Испугалась, что и я не смогу его отпустить, если он попросит об этом?
