Сладость для двух боссов (СИ) - Бетти Алая

— Игорь Оллееее… Аааах! — она громко кричит, когда мои пальцы касаются ее набухшего клитора.

— Тебе же мало, птичка, — намеренно целую ее ушко, — ты еще не удовлетворена. Твоя узкая девочка просит еще… истекает, умоляет.

Массирую выпирающую возбужденную вершинку, не позволяя птичке освободиться. Она подается вперед, ее лоно изливается соками прямо на бедра и на мою руку. Этот запах… ммм…! Рассудок уже давно переехал в район паха.

— Раздень нас, — приказываю.

Тонкие пальчики покорно касаются пуговиц моей рубашки. Дрожащими рваными движениями моя птичка пытается справиться с ними. Одежда вся мокрая, покрытая соками Вики. Век бы не стирал!

Мы смотрим, любуемся. Она такая раскрытая сейчас. Прекрасная после трёх оргазмов. И вот, девочка справляется, и рубашка падает на пол. Мутный взгляд птички жадно бродит по моему телу. Ловлю себя на мысли, что не зря регулярно хожу в зал.

Фоновой ласково усаживает ее на диван. Мы оба встаем перед нашей малышкой.

— Ты еще не закончила, — хриплю, облизывая губы и наслаждаясь выражением лица моей похотливой помощницы.

Она всё понимает. Знает, что последует дальше. Расстегивает ремень Артура, звеня пряжкой. Затем пуговица его джинсов. Вижу, как напряжены мышцы моего друга. Он так заведен, что еле сдерживается, позволяя птичке себя раздевать. Дальше следует ширинка и девушка аккуратно стягивает с Фонового джинсы.

Разворачивается ко мне. И начинает проделывать то же самое с моими брюками. О, да! Какая же она сладенькая сейчас, так бы и сожрал. Выпил бы ее соки, искусал губки. И верхние, и нижние. Вика оголяет мой член и теперь перед ее пылающим личиком пружинят два больших готовых органа.

Мы ждем, что лапуля будет делать дальше. Птичка не теряется и обхватывает ладошками стволы. Начинает дрочить и похотливо смотрит на нас. Ох, блядь! До чего же ее лапки прекрасны!

— Ммммм… даааа… — с моих губ срывается стон, — сожми плотнее, птичка.

Она стискивает пальчиками мой член. А я парю где-то высоко. Откидываю голову и наслаждаюсь ласками малышки.

Вика…

Вика…

Вика…

Сука, я одержим ей. И выпью свою птичку до дна.

А пока она ласкает наши члены, полностью выбивая все остатки самоконтроля. Мы с Артуром переглядываемся и останавливаем девочку.

— Хотим кончить в твои сочные дырочки, — рычит Фоновой, затем плюхается на диван и звонко хлопает по бедрам.

Викусик забирается сверху, усаживается спиной и лапищи Артура тут же начинают мучить ее сосочки. Пока она кричит и бьется, я достаю смазку и два презерватива из ящика.

— Ммм! — стонет девочка, не контролируя себя, — вставьте мне, пожалуйстааа!

Аккуратно выдавливаю прохладную субстанцию и наношу на гладенькую попочку. Артур подхватывает ее бедра, давая мне полный доступ. Птичка находится в неудобном, зависимом, висячем положении. Я разминаю ее анальную девочку сначала одним пальцем. Затем двумя. И когда вставляю три, мышцы уже прекрасно расходятся. А с губ Вики один за другим срываются стоны и крики. Музыка для моих ушей.

— Да, крошка, вот так… какая ты сладкая птичка… — мурчу, наблюдая за соками, вытекающими из моей девочки, — попка у тебя охуенная! И ты сама пиздец какая сладенькая.

Еле держусь, чтобы не начать вгрызаться в алые мокрые складочки. Когда попка девочки готова, вручаю Артуру резинку. Он быстро рвет упаковку и раскатывает по стволу защиту. Второй рукой держит нашу малышку. Она такая легкая, податливая. Наша.

Фоновой с легкостью насаживает крошку на свой ствол и Викуся громко вскрикивает.

Артур

Тугие мышцы Виктории распахиваются навстречу моему члену. Я насаживаю девочку попкой и начинаю ее трахать.

— Ох… да… тугая сладкая сучка… — рычу ей на ухо, — расслабь свою задницу… бляяя… дааа… вот так… умничка!

Она совершенно раскрыта. Ничего не может сделать и это меня пиздец как заводит. Член стоит колом, яйца сжались в комок, уже готовые залить попку Виктории спермой.

Ладонь Раенского накрывает ее бесстыже мокрую киску. Слышу хлюпанье, друг снова терзает ее пальцами. Хочет, чтобы она залила собой весь кабинет.

Признаться, я заревновал, когда увидел, как наша сладость извивается на его пальцах, кончает мощной струёй. Игорь ее чувствует на каком-то животном уровне. Но я знаю, что смогу этому противопоставить.

И не сдамся без боя!

Мну сладкие половинки, яростно раздалбывая задницу девочки. Прямо в офисе, под носом у коллег. Это пиздец будоражит и распаляет. А ревность делает меня еще более неистовым.

— Нравится, когда тебя жестко долбят, ммм? — шепчу на ушко, а Вика стонет ещё громче.

— Да… да… так хорошо… ещёёё! — кричит Виктория.

Пальцы Раенского знают своё дело, и она снова бурно сквиртит. После этого друг быстро надевает гандон и врывается в писечку Виктории. Её трясет, горло рвет громкий крик. Но крошка в ловушке. Закрываю ее сладкий ротик ладонью. Девчонку долбят два члена в обе сладкие вкусные щёлочки. Знаю, что сейчас она максимально чувствительная. Спиной малышка лежит на мне, ножки неприлично распахнуты. А уж эти чулочки с туфлями. Блядь! Сейчас кончу!

Запах кожи девушки сводит с ума. Внутри ее анальной девочки так узко, хоть и податливо. Мышцы тугие, плотные. Она раскрывается всё шире. Чувствую Раенского, который тоже не жалеет девчонку. Сильно и глубоко трахает в узкую писечку. Сука!

— Какая же ты… бляяяя… — стонет Игорь, — птичка, я обожаю твою дырочку. Такая сочная, сладкая… давай… кончи для нас. Кончи на нас!

— И попка, — вторю ему, — тугая, блядь, слишком тугая. Кончай, малыш!

Наши потные тела трутся друг об друга. Мы все сейчас представляем собой одно целое порочное естество. Чувствую, что вот-вот взорвусь. Чертова резинка мешает полностью прочувствовать жар нашей девочки. Работаю тазом, жестко и глубоко насаживая Викторию на свой агрегат. Мы с Раенским отслеживаем ритм друг друга. То ускоряемся, неистово трахая ее мокрые щёлки, то замедляемся, позволяя крошке слегка отдышаться.

И тут я чувствую яркую и сильную дрожь в теле девочки.

— Я… не могууу! — кричит мне в ладонь, кусая ее и вынуждая трахать попку всё быстрее, — ккк… ооо… ннчаааююю!

Ее речь бессвязная, слова рвутся еще на подходе, но мы понимаем. Раенский ускоряется, я тоже вдалбливаюсь ещё жестче, нахожу торчащий набухший клитор Виктории и массирую его.

И она кончает.

Ох, сука, как же сексуально она извивается! Ее зад сокращается, сдавливая меня и вынуждая залить собой презерватив. Девчонка выгибается, ее соски каменные, неприлично твердые. Пока она бьется в сладкой агонии оргазма, Раенский с рыком доходит до финала.

И снова мы лежим втроём на мокром диване, все потные, голые, уставшие, но пиздец счастливые.

— Как я буду работать… — стонет малышка, но мой друг ее глубоко целует.

Раенский уже влюблён, это даже слепой заметит. Я и сам плыву от этой похотливой, но такой невинной девочки. Но вижу, что их чувства другие. Глубокая страсть, крепко стягивающая и не дающая думать ни о ком, кроме друг друга.

То, как они смотрят глаза в глаза после секса, буквально кричит о зарождающейся привязанности. Чувствую себя лишним и это дико меня злит. Стряхиваю Викторию в руки друга. Раенский прижимает ее к себе.

— В общем, я поеду приму душ и всё такое… — быстро натягиваю трусы и джинсы.

— Ну ты хитрый, блядь! — ругается Игорь, — птичке тоже надо помыться.

— Простите, — лепечет малышка, кутаясь в объятия моего друга.

— Раенский, ты же знаешь, что в офисе есть секретное место, — подмигиваю, намекая, что он сможет уединиться и ещё поиграть со своей птичкой.

Я, сука, какой-то ненормальный купидон, который хочет трахать сочное тело и всё равно свести девчонку с одиноким другом. Биполярочка, мать её. Хочу курить.

— Да. В другом конце офиса. Ты предлагаешь вести ее в таком виде? — закипает Игорь.

— Можно я оденусь? — лепечет девчонка, и мой член снова оживает.

Что за наваждение эта Виктория? Она зацепила нас обоих и вот-вот подвесит за яйца в своей комнате, как трофеи. И мы будем просить ее об этом.