Жест Лицедея (СИ) - Моури Эрли

Мои забавные фантазии прервал беззвучный голос Хранителя:

— Неслишком понятно, но она совершенно точно была в прошлой жизни ведьмой. При чем возможно, не в этом мире. В ней сильная связь с фамиляром. Я не могу найти путь к нему. Это может сделать только она. Если бы выйти на фамильяра, отыскать его сущность на тонком плане, то можно было бы узнать их общее прошлое. И сама девочка очень непростая. Могу, с уверенностью сказать: у нее срыта склонность к тепловой магии. Если ее открыть, она будет сильнее моей.

— То есть она может фаерболом по еб..лу? — по привычке упрости я.

— Фаерболы есть лишь в фантазиях людей твоего прежнего мира. Наша реальность сложнее, но в чем-то интереснее. Наташа если раскроется, может тебя заморозить или сжечь. Это предположение. Так что не зли слишком эту малышку — нередки случаи спонтанного раскрытия на пике эмоций, — предостерег он.

— Погляди на это, — я показал ему последнюю запись из «Объект-инфо». — Что это значит? Кто такой Лаврик? Прежний Сашенька ей в самом деле ноги облизывал?

Весериус подавился смехом:

— С этим разбирайся сам. Разве плохо, когда такая веселая семья? На твоем месте мне бы это понравилось. Эх, где мои семнадцать лет и прежнее тело! Иногда подумываю, может воплотиться в кого-нибудь.

— Послушай, Весериус… — я повернулся, глядя в след Наташи. Она явно почувствовала что-то, останавливалась, глядя в нашу сторону.

— Ну? — он отлетел к молодой пальме, шелестевшей в легком ветерке.

— Я хочу взять выходной на сегодняшний вечер. Все вчерашние задания я отработал, и можешь мне накинуть новых на завтра, — доложил я, волоча ноги по лепесткам оранжевых шафранов.

— Понимаю. Мачеха придет поздно. Такой чудесный шанс полизать ножки юной ведьмы под игристое розовое! — рассмеялся он.

— Я не буду ей ничего лизать. Скорее это сделает она и чуть выше! — вспыхнул я.

— Давай, давай, потом расскажешь, кто кого. Но, — магистр ловко перевернулся в воздухе. — Все-таки одно важное занятие мы проведем. Обучу тебя важной технике, и твое опциональное меню пополнится сведениями о новой магической школе. Которая называется… — он сделал еще один кульбит, придерживая шляпу. — Крепость Ветра. В общем, летим в твою комнату. Занятие займет не больше часа. Для тебя это очень важно, учитывая случай в цирюльне.

— Идет, — я рассудил, что у меня останется достаточно времени, чтобы пообщаться с Наташей. — Только залетим к ней на несколько минут, — я вспомнил про заготовку «Я Хороший». — Хочу кое-что испытать, пока мы незаметны.

У меня долго не получалось: всякий раз, когда я делал «Нежное Касание», проникая в фиолетовое с розовым отблеском облако, узлы ее восприятия каким-то образом ускользали. Магистр, пребывая в отличном настроении, посмеивался и витал вокруг меня. Какже мне повезло, что я взялся за это из тонкого плана! Если бы я пытался прокрасться в восприятие сестренки, будучи в материальном теле, она бы уже десяток раз успела назвать меня идиотом. Но наконец я добился своего, торжественно пустил заготовку «Я Хороший». Да, да, пусть осознает, что я вовсе не плох. Усвоит, что я не дебил, и даже вовсе не урод. Не знаю, как оно сработает, но что-то должно изменить в ее отношении ко мне. Может быть с ее глаз хотя бы упадут шоры, разрушатся прежние стереотипы и ведьмочка взглянет на меня по-новому. Едва моя заготовка пошла в ход, как юная графиня, вздрогнула. Отложив книгу, встала со стула. Она явно что-то почувствовала.

— Все, уходим, — прошептал я, хотя она не могла меня услышать, даже если бы я заорал ей на ухо. — Хотя нет! — я остановился, не достигнув стены и вернулся к ней.

— Давай скорее, что ли, — Весериус повернулся ко мне.

— Минуту, — подлетел к Наташе, обнял ее бестелесной рукой и поцеловал в губы.

— Извращенец! — расхохотался маг. — Ты ее еще трахни, не выходя из тонкого плана!

— Это так смешно? — я отплыл назад к стене. — Слушай, а кто ее отец?

— Владимир, — Весериус не прекращал забавляться.

— Эт я догадался? Кто он вообще? Чин, титул, откуда родом, чем прославился? — я выплыл в коридор.

— Этим я не интересовался. До сегодняшнего дня она мне не была интересна. Знаю только, что фамилию Разумовская она получила лишь после смерти твоего… ну как бы твоего отца. До этого именовалась, как Наталия Владимировна Гортес. Такая фамилия среди титулованных особ Российской Империи вроде не числится, — пояснил он, проследовав в мою комнату.

К концу занятий у меня раскалывалась голова. Кажется, они продлились гораздо больше часа. За окном уже сгустились сумерки и зажглись первые звезды. За то у меня появилась новая заготовка, основанная на магической школе Крепость Ветра. Название ей я оставил такое же, как предложил магистр: «Щит Ахилла». Активировалась почти мгновенно сосредоточением на самой заготовке и одновременным распрямлением пальцев правой руки, собранных в кулак. Быстро, удобно. Чпок! Передо мной почти невидимый защитный барьер, похожий на слой дрожащего воздуха. Если все сделано верно, то магический щит может отклонить даже летящую в меня пулю. А уж спасти от удара кулаком в дыню или тесарем под ребро — это вообще не вопрос. Если успеешь среагировать, конечно. Чтобы быть всегда на чеку, у меня уже имеется слегка прокаченная интуиция. Ее буду тренировать.

Когда я собирался испытать «Щит Ахилла» еще раз, раздался стук в дверь.

— Сердечных побед тебе! И не напивайтесь слишком, малыши! — Хранитель рассмеялся и отбыл в неведомом направлении.

— Войдите! — ответил я на стук, одновременно поверяя интуицию: Лена или Наташа? Лена вряд ли могла прийти в это время, уборку она делает днем. А Наташа вроде как заходит без стука. Или я ее плохо знаю. Увы, вместо интуиции я пытался пользоваться логикой.

Дверь распахнулась, на пороге стояла юная графиня:

— Ты хотел поговорить. Что тебе от меня нужно?

— Хотел и поговорить, и сделать тебе подарок. Проходи, дорогая сестренка, — я встал, дружелюбным жестом приглашая ее.

— То есть ты хочешь о чем-то меня просить, так? — она усмехнулась и вошла в комнату, закрыв за собой дверь.

— С чего ты взяла. Просто хочу сделать тебе приятное, — открыв дверку шкафа, я протянул руку к коробке конфет.

— Зачем тебе это нужно? — насторожилась она. — Ты хоть понимаешь, кто я, и кто ты?

— Конечно понимаю: я — граф, Александр Петрович Разумовский, — теперь я не торопился явить коробку. — А ты — юная графиня, Наталия Владимировна Гортес, но теперь тоже Разумовская. Мне приятно разделять с тобой эту достойную фамилию.

— Вот ты дурак, зачем ты все это говоришь, — она занервничала, это чувствовалось без всякого меню.

И сейчас самое время было ее смягчить. Пока не слишком заметно, чтобы работала моя заготовка «Я Хороший». Хотя, если бы не внедренная заготовка, может я уже услышал больше негатива в свой адрес.

— Наташ, это тебе, — я протянул ей коробку, повернув так, чтобы было видна ее форма — сердечко, красное. — Купил маме цветы, а тебе сладкое. Хотя потом пожалел, что тебе тоже не купил цветы.

Она явно не знала, что сказать. Стояла растерянной, держа в руках коробку, зачем-то изучая надписи на ней. И я пошел в атаку на девичье сердце:

— А еще, мама придет сегодня поздно, если ты не боишься, то можно пойти на маленькую шалость. Ты же смелая девочка и любишь делать все не по правилам.

— Какую шалость? — она подняла глаза ко мне.

— У меня есть бутылка шипучего вина. Если ты, конечно, не боишься, — хитро подчеркнул я, — то… можно ее распить.

— Я ничего не боюсь. Ты очень странный сегодня, — она села в кресло, держа в руках конфеты.

— Да, я знаю. Я стал другим человеком. Хочешь — верь, хочешь — нет, но больше не существует того жалкого мальчика, которого ты справедливо называла идиотом. Я другой, — сказав это, я решительно повернулся к ней, держа бутылку игристого и чайную чашку.

Она молчала, снова не зная, что сказать. Вертелось на языке, спросить ее, кто такой Лаврик, но я решил пока не рисковать: вдруг для милой нераскрытой ведьмочки за этим именем крылось что-то слишком важное.