rain_dog - Еще одна сказка барда Бидля
- Ты знал, что она волшебница?
- Да, я сразу же догадался. Когда летом через год мы оба получили письма из Хогвартса, моя мама даже ходила в Эвансам, объясняла им что-то про школу, волшебство. Они не хотели ее отпускать, но, как ни странно, решающим аргументом стало то, что я тоже поеду.
- А твой отец? Как он тебя отпустил?
Северус недобро смеется.
- Думаю, по крупному счету ему было совершенно все равно. Но вот то, что у матери откуда-то взялись деньги на частную школу, а вот в пиве и лишней пачке сигарет она ему вечно отказывала, это его уязвило.
- И вы потом с ним так никогда и не помирились?
Северус ненадолго замолкает. Я вижу, как на его лицо падают отсветы заходящего солнца, на секунду освещая его, отражаюсь в темных глазах. А потом сразу же ложатся резкие тени - складки у носа и губ становятся глубже… Он закидывает ногу на ногу, поворачивается ко мне чуть боком, прикуривая очередную сигарету.
- А мы и не ругались с ним. Знаешь… Наверное, для него это тоже было разочарованием - то, что его единственный ребенок совершенно на него не похож, абсолютно не вхож в его мир, который он считал миром нормальных людей. Что со мной нельзя запросто вместе посмотреть футбол, угостить тайком от матери пивом, показать друзьям, похлопывая по плечу, говоря что-нибудь вроде «вот, это мой пацан, похож, правда?» Что меня зовут не Билл или Сэм… Они оба уже умерли. Не спрашивай, почему и отчего, я не знаю. Это было в мое отсутствие. К тому же, матушка выгнала меня из дома, когда узнала, что я служу Темному Лорду. Можешь пожалеть меня, как сироту…
Как странно, думаю я, вот он - человек, практически лишенный каких-либо привязанностей с самого детства. Если я спрошу его сейчас какую-нибудь глупость про любовь к родителям, он даже не будет знать, что мне ответить. Но именно благодаря тому, что он отдал пятнадцать лет своей жизни, я вырос таким, какой я есть. У меня есть эти пахнущие яблоками и корицей воспоминания, аромат рождественских печений, звуки Их голосов, раздававшиеся в доме, эти сладкие «Гарри, мой маленький, а мишка с зайчиком нам спать не мешают?» Не мешают, мама. И я вдруг так ярко осознаю, кому я этим обязан, что мне становится трудно даже взглянуть на него.
- А конфеты? - я задаю этот совершенно невинный вопрос, потому что мне кажется, я сейчас просто начну реветь.
- А конфеты… Знаешь, мы ведь были бедны, как церковные мыши, и Эвансы тоже. Твой дедушка был каким-то мелким служащим, у них было двое детей, так что миссис Эванс весьма предсказуемо сидела дома и вела хозяйство. Когда в тот год пришло Рождество, мы с Лили понимали, что к нам с ней если и нагрянет какой-нибудь добрый волшебник с подарками, то будет он из самых скромных. На чиненых-перечиненых санках, и олени у него будут тощие… И мы отправились посмотреть на магазины поближе к центру города - было холодно, мы стояли, прижав носы к витринам… А там были горками сложены совершенно необыкновенные конфеты с разными начинками, плитки шоколада. Сквозь стекло мы прекрасно видели, как хозяин магазинчика осторожно раскладывал их в маленькие кулечки, взвешивал и подавал покупателям. Среди которых, как ты сам понимаешь, наши родители не значились… А потом нас кто-то прогнал от витрины, сказав, что мы ее всю залапаем. Честно говоря, я его проклял, - Северус вдруг озорно мне подмигивает.
Я пытаюсь представить его себе ребенком - и не могу.
- Ты маму любил, - я говорю это почти утвердительно.
А он вдруг улыбается мне и неожиданно отвечает:
- Может быть. Я и сам не знаю.
- Как это? Разве ты не из-за нее…
- Нет, не совсем, - он вновь наливает себе виски, и я задумываюсь, смогу ли я левитировать его до кровати, потому что дотащить вряд ли выйдет. - Мы вместе приехали в Хог, но тут же оказались на разных факультетах, а ты прекрасно понимаешь, что это значит, проучившись в школе шесть лет. Особенно если это Слизерин и Гриффиндор. При этом мы упорно продолжали дружить. А еще я терпеть не мог твоего папу, Ремуса Люпина, Сириуса Блэка и примкнувшего к ним Петтигрю. А они меня. Видимо, за дело, как и я их.
- Но ты ведь дружил не только с мамой?
- Разумеется, - говорит он, - список моих друзей опубликован во вчерашнем номере Ежедневного Пророка. Они сейчас как раз проходят по делу о пособничестве Темному Лорду, через пару недель должен открыться процесс. Еще часть значится в списке его погибших сторонников - в Пророке от третьего мая. Я, пожалуй, не буду перечислять всех. Можешь сам ознакомиться. Так что курсе на пятом мама твоя дружить со мной бросила. У них начался бурный роман с твоим отцом, они вступили в Орден на шестом курсе, я стал Упивающимся, с ней мы даже не разговаривали. Но она мне нравилась. Можно я кое о чем спрошу тебя? Тебе когда-нибудь серьезно нравились девчонки?
Я почему-то краснею. Я вспоминаю, как валялся в кровати после первого ритуала и размышлял о любви. Мне нравились девчонки?
- Я не знаю, - честно отвечаю я. - Ну, нравились, я даже с кем-то там пытался целоваться…
- С кем, интересно? - он вдруг смотрит на меня с каким-то холодным интересом, будто не очень хочет знать ответ.
- Да так, - говорю я неопределенно. - Ну, с Чжоу. С Джинни. Но это было просто… Я никогда не думал, что это как-то серьезно. Потом, когда я видел их с кем-то другим, я никогда не переживал больше двух дней.
- Значит, не влюблялся, - констатирует Северус. - А я вот носился с идеей о том, что Джеймс Поттер отнял у меня мою детскую любовь, довольно долго. Меж тем нас разводила сама жизнь - твои родители были врагами того, кому я служил, причем в то время довольно усердно. Я видел ее пару раз - последний раз на Косой Аллее, я покупал компоненты для зелий, заказанных мне Лордом, денег мне уже вполне хватало на хорошую одежду, так что я стоял там у витрины и покрикивал на продавца. А тот был старенький такой, еле поворачивался. И тут вошла она - бледная, мантия на ней была какая-то дурацкая… И я, представляешь, у меня повернулся язык сказать ей, что, мол, муж мог бы купить ей и что-нибудь получше… А она просто посмотрела на меня так, не знаю даже, совсем без осуждения, даже, кажется, поздоровалась. Она покупала зелье для беременных… Ну, а еще через пару дней я услышал то самое Пророчество… И, как и подобает верному слуге, незамедлительно передал его Темному Лорду.
Он залпом допивает все, что еще оставалось в его бокале, а я осторожно пододвигаю вазочку с печеньем к нему поближе. И он, не глядя, берет сразу несколько и отправляет их в рот.
- Волдеморт сразу же сказал мне «это Поттеры, Северус. Девчонка беременна. Речь идет об их ребенке». И только тогда до меня, наконец, дошло, что я натворил… На этом мою службу Темному Лорду можно было считать законченной. Я мог думать только о том, какая она была бледная в этой лавке на Косой Аллее, вспоминал, как мы рассматривали горки конфет в витрине, как впервые ехали в поезде в Хогвартст, как она стояла в прихожей нашего дома и прижимала к себе кошку… Знаешь, кем я себя чувствовал? Самым настоящим мерзавцем. Я даже в зеркало на себя смотреть не мог. Убийца, говорил я себе, просто ради того, чтобы выслужиться перед своим Лордом, я отдал ему любимую девушку, пусть она и стала для меня совершенно недосягаемой, и ее еще не рожденного ребенка.
