Лиса Дягилева - Роковое чувство
— Мое тело чувствует боль, ласки, и на все другие раздражители реагирует так, как заложено природой, — сквозь зубы выплюнул Катце, вывертывая запястье из непоколебимой хватки блондина. — Для тела нет разницы между элитой и проституткой. — Ненависть и безысходность заставляли Катце говорить такие страшные вещи. Ему просто казалось, что если Рауль будет нежным с ним и станет ласкать его каждый раз, когда ему удастся затащить монгрела в темный уголок, то Катце в один прекрасный момент сдастся — начнет позволять делать это с ним, готовится, выжидать… Хотеть? Никогда!
Только выдержка Блонди помогла сейчас Раулю не свернуть слишком говорливому монгрелы шею. Он заставил себя спокойно смотреть ему в глаза, зная, что спокойствие собеседника как правило, аналогично действует на жертву на тех же переговорах. «Заигрываешься, монгрел…и не усваиваешь уроки. Впрочем, я к этому уже почти привык». Сжав руку сильнее, Советник болью вынуждал Катце оставить попытки вырваться из своего стального захвата. Свободная рука в это время почти нежно вплелась в чёлку монгрела, полностью убирая волосы с лица и оголяя шрам. Подавляя подкатывающее к горлу чувство брезгливости за свои же действия, Рауль склонился к лицу Катце, перемешивая дыхания — неожиданно это не оказалось таким уж неприятным. Продолжая пристально рассматривать шрам и почти безумное выражение глаз монгрела, он тихо, так, чтобы слова чувствовались только кожей, произнёс:
— Возможно, когда-нибудь, у меня будет подходящее настроение, и я наглядно продемонстрирую тебе разницу между моими прикосновениями и прикосновениями тех, кто тебя никогда не касался, так ведь? — усмешка краешком губ. — И я никогда не ошибаюсь, запомни это на будущее, если для тебя это до сих пор не очевидно…
Глаза Рауля, пристально-холодные, выискивали в броне монгрела самое слабое место: «А что если…»
— И я абсолютно уверен, что сейчас ты хочешь… Даже, возможно, не меня, а просто немного ласки и того, что вы называете любовью, — спокойно, не позволяя пробиться ехидной усмешке, — и до жути боишься признаться себе в этом.
От боли пальцы руки сводило судорогой, но едва Рауль склонился к лицу монгрела, тот забыл о ней. Во взгляде Катце смешался и страх и потрясение, но он все для себя решил, и отступать было нельзя.
— Не важно, чего я хочу, а чего — нет, — выдохнул он, задыхаясь от этой близости. — Важно то, чего хотите Вы, — Катце подчеркнул это слово. — Я хорошо усвоил прошлый урок — ни один монгрел, пэт, или даже гражданин Мидаса не может позволить себе любовь и свободу выбора. Он не имеет на это права. Хорошо, я не имею права: выбирать, но ведь и вы — тоже… Да что разговаривать с вами… — Катце скривился. — Вы даже понятия не имеете о любви. Хотите играть — играйте, но с телом… душу не трогайте.
Блонди впервые в жизни хотелось расхохотаться — от души, запрокинув голову назад, так, чтобы до монгрела наконец дошло, что за чушь он несёт. Представив, что будет с самим монгрелом во время этого действа, блонди непроизвольно чуть усмехнулся — бедняга явно тут же умрёт если не от разрыва сердца, то от удивления точно. Смеющийся Рауль — этого никому и в страшных снах присниться не могло. Блонди заставил себя внутренне успокоиться и всё же решил ответить на монолог Катце:
— Ты понимаешь, что противоречишь сам себе? — всё так же — дыхание в дыхание. — Говоришь, что важно лишь то, что Я хочу, тут же добавляя мне свои ограничения в желаниях. Твоя душа… Может, мне нужна именно она и тогда, исходя из твоих же слов, ты должен её мне предоставить…в полное и безграничное пользование, так? — усмешка. — Хочу просветить тебя ещё на счёт одного твоего заблуждения относительно элиты — мы получаем не только ТО, ЧТО ХОТИМ, но и именно ТАК, КАК ХОТИМ…
Эм любовался результатом своих простых логических рассуждений (монгрел явно не учёл разницу в IQ).
— И откуда, позволь мне спросить, — чуть ехидно, — ты знаешь о любви? Уж не от Первого ли Консула?
А Катце еще думал, что не может удивляться сильнее.
— Есть вещи, над которыми не властен никто, и душа — одна из них. Даже если бы я и захотел, то не смог бы отдать ее, как вы выразились — в полное пользование. И кстати, — Катце мотнул головой, высвобождаясь из-под ладони Рауля, — я не хочу отдавать даже тела, не говоря уже о душе. — Монгрел горько усмехнулся: — А еще я знаю, что вы все равно сделаете со мной то, что задумали, а я не смогу этому помешать, господин Второй Консул. Я не знаю что такое любовь, но я знаю другое, любовь вам не нужна, ни в каких ее проявлениях. А сейчас вы просто забавляетесь…
Рауль мысленно торжествующе улыбнулся: «Отдашь… Захочешь и отдашь».
— Если ты всё знаешь и всё понимаешь… то к чему тратишь моё время? — притворно-непонимающим образом приподнятая бровь. — Я давно сказал, что от тебя требуется: расслабленно лежать на кушетке и наслаждаться процессом…
Блонди тихо хмыкнул, откидывая назад непослушную прядь:
— И как же ты много обо мне знаешь… — Рауль выпустил запястья монгрела и отстранился: — Будь так любезен, прими нужную позу, и мы закончим…обследование быстрее.
Катце сглотнул и потер воспаленное запястье, на котором яркими розовыми отпечатками остались следы от пальцев. Завтра на этом месте будет здоровый синяк, и наверняка скрыть его не удастся. Монгрел смотрел на Консула с выражением абсолютной правоты на лице, а еще со злостью. Ему надоело доказывать свою правоту куску льда.
«Я устрою тебе удовольствие, скотина, — усмехнулся внутренне монгрел. — Буду лежать, как бревно — скорее отцепишься».
— Не задерживайтесь слишком долго, — Катце лег на кушетку и принял прежнюю позу. Лицо его было злым. — И наденьте перчатки, а то Юпитер очень не понравится ваша неаккуратность.
Сам не зная почему, Катце решил довести Рауля до белого каления. Он пожалеет об этом потом, и страх вернется, но сейчас ему уже плевать.
— Задержу на столько, на сколько потребуется, — тоном, абсолютно лишённым эмоций.
Проигнорировав остальные реплики монгрела, блонди оставил всё как есть и снова прикоснулся к монгрелу, но в неожиданно другом месте. Он пальцами обеих рук провёл по расслабленной шее Катце, неожиданно довольно сильно надавив на симметричные точки прямо над ключицами, принудительно расслабляя нужные ему мышцы. «Решил потягаться со мной силами, монгрел? Что ж, это будет даже немного интересно… Твоё тело только что проснулось и уже не заснёт. Я не позволю». Пальцы прошлись по рукам, надавливая на линию пульса в особых точках с нужной силой, расслабляя нижнюю часть позвоночника, и переместились на живот — воздействуя на область под пупком. «Если возникает такая необходимость, я могу обойтись и без релаксанта» — самому себе усмехнулся блонди.
