Андрей Райдер - Скука, или Любовь до гроба
– Но ведь похоть – это наша темная сторона.
– Чем же она, скажите, темная?
– Вчера я забыла обо всем. О приличиях, о муже, о своем достоинстве. Теперь я даже не знаю, как буду со всем этим жить, – разговор становился все более откровенным.
– Да, это была чистая похоть. Но не надо считать, что это от дьявола. Это наша природа, и именно она дает наибольшее наслаждение в сексе.
– Берите себе в путешествия молодых проституток и вытворяйте с ними все, что угодно. Зачем же совращать замужних женщин?
– Нет, это уже совсем не то, Маша, – по-прежнему играя ее пальцами, улыбнулся он. – Это не похоть, это разврат. Похоть – это именно когда приличная, замужняя женщина, даже не помышляющая об измене, вдруг сходит с ума от своих желаний. Когда она сама забывает обо всем и превращается в похотливую самку, – Дмитрий говорил так, будто раздевал ее душу. Телом он уже вчера обладал. Слушая его, Дарья затаила дыхание, чувствуя, как этот хищник хочет целиком забрать ее себе.
– Вот как вы вчера, – его улыбка становилась все глубже. – Вы, похоже, даже не помните, как отдавались нам. Как наслаждались тем, что мы с вами делали, как вас буквально наизнанку выворачивала ваша же похоть. Она просто без спросу вырвалась из вашей сущности наружу и позволила вам упиваться наслаждением.
– Перестаньте сейчас же! – задрожала Дарья. – Не надо так говорить сейчас! У меня голова уже и так кружится, – и она вновь выдернула свои пальцы из-под его горячей ладони.
– Да, я вижу… Поэтому и уверен, что нам надо продолжать наши путешествия.
– А я – нет! С меня хватит… – с трудом приходила она в себя, восстанавливая невольно сбившееся дыхание.
– Ну и напрасно, – глотнув вина, облизнул губы Дмитрий. – Напрасно вы ЭТОГО в себе опасаетесь. Что вас пугает? Вы не доверяете самой себе? Ведь в ЭТОМ во многом скрыта ваша сущность. Одна из ее сторон. Зачем же бояться саму себя? Да, вы можете быть и такой, да, можете сходить с ума от похоти, да, можете вот так развратничать. Но при этом вы захлебываетесь от удовольствия, вы кайфуете больше, чем от любого наркотика. Вы наслаждаетесь собственным телом. Секс становится этим наркотиком, и вы упиваетесь им. Слившись, мы вместе погружаемся в самую сладкую нирвану. Нирвану, которую немыслимо даже описать. Можно назвать это похотью, можно безумством, не важно. Важно то, что это самое большое блаженство, которое может подарить вам ваше собственное тело, если вы любите его. Любите, значит, позволяете ему иногда вытворять то, что оно само хочет, безотносительно к вашему сознанию, – и он снова взял ее руку. – Ксения показала вам вчерашние фотографии?
– Да, мы их стерли потом. Зачем мне это надо? Гадость какая.
– А зря. Это я попросил ее отснять кое-что. Надо было оставить хоть часть и потом иногда смотреть со стороны: что любит ваше тело. Разве вам самой это не интересно?
– Говорю же вам, я в шоке от всего этого, – брезгливо поморщилась Дарья. – Не знаю теперь, как саму себя понимать.
– А я знаю. Я же спросил вас вчера, хотите ли вы посмотреть на себя со стороны потом, и вы кивнули в ответ.
– Я была неадекватной – опустив глаза, возразила Дарья. – Была просто не в себе. С трудом вспоминаю, что вытворяла вчера.
– Нет, вы были самой собой, Маша. Просто другой, и все. Не как обычно. А кто знает, что идет нам больше всего, и где мы сами себе нравимся больше. В нас ведь есть разные сущности, и надо любить их все.
– Зачем же все? – хмыкнув, удивилась она.
– А иначе будет внутренний конфликт. Да и удовольствий от жизни вы станете получать меньше. А кому это надо? Жизнь ведь одна. Вы – умная и очень глубокая женщина. В вас чувствуется эта женственность и глубина. Секс вам необходим, и вы любите его. Вы раскрываетесь в нем. И это вчерашнее безумство – во многом ваша сущность. Я обожаю таких женщин, и их обожает любой настоящий мужчина.
– Почему же тогда вы отдавали меня и другому?
– Потому что вы сами хотели этого, – вновь удивил он ее. – Никто не должен был сдерживать себя, и вы абсолютно правильно поступали. Похоть должна быть чистой, и мы втроем помогали вам ее раскрывать. Вчера не было сделано ничего из того, что бы вы сами не захотели попробовать. Ваше тело правило бал, мы лишь прислуживали ему. Иногда я вам подсказывал, чувствуя, чего вам хочется, а вы соглашались на это. Вот и все. Мы просто вместе реализовывали ваши же тайные желания.
– Я больше не могу. Хватит! У меня кружится голова от этих ваших слов, – потерла лицо Дарья. Она действительно выглядела обалдевшей. – Давайте сейчас возвращаться домой. Я должна над всем этим поразмышлять.
– Хорошо, идем назад на Пхукет, – встал из – за стола Дмитрий и взял Дарью под руку. Она покачивалась, будто пьяная, хотя они выпили на четверых всего одну бутылку вина с огромным количеством пищи. Переглянувшись, Ксения с Игорем тоже пошли за ними в сторону пирса. Красноречию Дмитрия можно было только позавидовать, да и пожалуй, он был во всем абсолютно прав.
– Я пойду еще немного вздремну, – направилась в сторону каюты Даша, когда они пришли на лодку.
– Ой, мне тоже что-то спать захотелось, – сладко потянулась Ксения.
– Идите, конечно, поспите немного внизу, – Игорь помог Дарье спуститься вниз по трапу. – Там не так жарко, в каютах кондишены включены. Назад мы еще минут через сорок-пятьдесят придем, не раньше.
Повалявшись немного на кровати, Дарья поняла, что спать ей уже расхотелось. Дмитрий настолько загрузил ее своими философствованиями, что было уже не расслабиться. С одной стороны, сложно было с ним не согласиться, а с другой – это все равно служило лишь условным оправданием случившемуся. А случилось с ней ужасное. Она, порядочная, замужняя женщина, полночи занималась групповым сексом. Да еще, оказывается, вовсю кайфовала от этого. «Пойду предложу Ксении еще чего-нибудь выпить. Без этого крыша у меня сейчас точно съедет», – решила она в конце концов и направилась в каюту к подруге. Двери в нее оказались не заперты, и, стукнув пару раз, Даша вошла внутрь. Похоже, Ксюша была в ванной, оттуда раздавались звуки напеваемой ею песенки и шум душевой струи.
Дарья огляделась. Игорь в самом начале показывал им лодку, но тогда все было впопыхах. Эта каюта была чуть меньше капитанской, в которой проснулась она, но тоже очень уютная и красивая. Большая, удобная кровать, приятный интерьер, изящная отделка, много света. В нише рядом с кроватью лежал не выключенный Ксюшей ноутбук. Видно, та только что работала на нем и, оставив, ушла в душ. Даша мельком взглянула на лаптоп и тут же невольно остолбенела. На мониторе красовалась ее собственная фотография с какими-то сопроводительными надписями. Причем она была там полуголой. Только Даша успела бросить на него взгляд, как компьютер потух, переходя в энергосберегающий режим. По-видимому, Ксения ушла принимать душ вот только-только, забыв его выключить, так же как и закрыть входную дверь. Судя по всему, появления здесь Дарьи она никак не ожидала. Та тут же вновь активировала ноутбук, и ее глазам предстало подробное досье на ее собственную персону.
