Время перемен (ЛП) - Роуз Лила

Дилан усмехнулся.

— А, нет, он не знает. Хотя мне чертовски нравится выводить его из себя.

Я отодвинула в сторону недоумение по поводу того, почему Дилан не открылся своему брату, и вместо этого улыбнулась.

— Я вижу. Сколько тебе лет? Средний палец, правда?

Дилан засиял.

— Ты не можешь судить. Я видел, как ты почесала своим под носом, и уверен, что мой брат тоже. Тем не менее, я не могу сдержать свою реакцию. Он пробуждает во мне ребенка. — Он взял меня за руку. — Пойдем, начнем экскурсию.

***

Через некоторое время после ухода Дилана я сидела в своей комнате на кровати королевского размера с улыбкой на лице. Честно говоря, моя комната была больше похожа на люкс, потому что спальня соединялась с собственной гостиной, которая была размером с небольшой стадион. Кроме того, слева от кровати находилась большая гардеробная и ванная комната. Я не могла поверить, что мистер Джексон разрешал своим помощникам жить в той же квартире, что и он. Но Дилан предупреждал меня, что клиенты мистера Джексона требовательны, и иногда именно мне придется иметь дело со всем, что они захотят, в любое время суток. Позже я обязательно займусь изучением этого бизнеса. Мне нужно было знать все. Не хотела выглядеть так, будто была не в курсе происходящего в музыкальной индустрии.

Я находила все захватывающим, настолько, что даже при мысли о следующем неприятном телефонном разговоре с Робертом, когда мне снова придется сказать ему, что все кончено, я улыбалась.

Я лежала на кровати и смеялась. У меня была работа. Я зарабатывала свои собственные деньги на то, что хотела. У меня было хорошее место для проживания, пусть и приходилось мириться с мистером Джексоном, но пока я чувствовала, что оно того стоило.

Глава 6

Через несколько дней после этого, если бы я могла вернуть назад мысль «Это того стоило», то так бы и поступила. Я бы засунула эту мысль прямо в задницу мистеру Джексону. На следующее утро после первого дня меня разбудил громкий стук в дверь. В бешенстве я откинула одеяло и помчалась открывать эту самую дверь. Открыв ее, я стояла, задыхаясь, и смотрела на раздраженного мистера Джексона, который только что окинул прищуренным взглядом спальню, мои пижамные штаны и футболку с надписью: «Зомби тоже нуждаются в любви». Затем он рявкнул: «Кухня, сейчас же. Мы должны обсудить некоторые вещи. Сначала оденься!», а затем повернулся и ушел.

Медленно закрыв дверь, я повернулась к прикроватной тумбочке, на которой стояли цифровые часы. Пять, гребанных, утра. Дилан считал, что я приступлю к работе в девять утра, поэтому я поставила будильник на семь тридцать. Чертовски наивная.

Я обсудила свои часы с мистером Джексоном, когда сидела за столом на кухне, которая находилась в его части квартиры. Он сказал, что я должна работать, когда ему понадобится, и оставил все, как есть. Тем не менее, это могло означать что угодно. Я могла быть в душе, а он нуждался бы во мне в этот момент, или в туалете, или даже мастурбировала, а он нуждался бы во мне. Боже, я надеялась, что таких моментов не будет.

В итоге мы провели несколько клиентских сессий в студии — я должна была организовать связь с ними, а затем проследить, чтобы они оставались на линии до нужного момента. Затем, пока мистер Джексон прорабатывал песни для некоторых клиентов, я следила за тем, чтобы гастрольный график Бобби Оуэна — перспективного артиста, о котором я ничего не знала — был ровным и гладким. Все это время мистер Джексон был краток и отрывист в своих ответах. Гарпия, к моему облегчению, не присоединилась к нам — то ли отправилась домой предыдущим вечером, то ли все еще была уставшей в постели мистера Джексона. С меня достаточно было иметь дело с моим боссом, который являлся прям «ярким солнечным лучиком». Видеть Гарпию, расхаживающую в распутном нижнем белье, а я была уверена, что именно это она и надевает, вывело бы меня из равновесия. Даже кофе не смог бы меня спасти.

К концу того дня в офисе я была измотана. Серьезно, мои глаза, казалось, вот-вот выпадут из головы, отскочат от сисек и упадут на пол, и, черт возьми, мои ноги болели сильнее, чем у проститутки, работающей на своем углу. Дилан уже позвонил и сказал, что не увидится со мной сегодня, поэтому я поднялась в квартиру самостоятельно, со своей собственной специальной карточкой-ключом от лифта. Запасную я оставила запертой в ящике стола. Кто бы мог подумать, что тринадцатичасовой рабочий день, когда половину времени сидишь за компьютером, а другую половину бегаешь с этажа на этаж, выполняя поручения мистера Джексона, заставил чувствовать себя так, будто меня переехал поезд? Но, опять же, уже более четырех лет я вообще не работала. Домашняя работа не в счет.

Однако следующие два дня были одинаковыми: я просыпалась от того, что в мою дверь колотили, работала без перерыва и терпела холодное отношение мистера Джексона.

В пятницу мне удалось бы проспать до шести утра, если бы я уже не встала и не сидела на краю кровати в ожидании, что мистер Джексон постучит в мою дверь. Хотела показать ему — когда открою дверь — что я одета и готова к этому дню. Когда прошло полчаса, а он так и не появился, я решила успокоиться и покормить своего внутреннего зверя, так как он продолжал рычать на меня. Поэтому вышла из спальни и направилась на кухню. Я всегда чувствовала там себя неуютно, поскольку она была расположена на стороне мистера Джексона. Казалось, что я вторгалась на его землю. Хотя на второй день он заверил меня, что шкафы и холодильник укомплектованы едой, и я могла брать все, что хотела. Я чуть не фыркнула, когда он объяснил, что оплата за это и за аренду будет вычитаться из моей еженедельной зарплаты, так что «это» не совсем «бесплатно». Но все равно, это была отличная сделка, и кого я обманывала, настолько роскошная, что я изо всех сил старалась убедить себя покинуть это место.

Поэтому, прокравшись на цыпочках на кухню, я счастливо вздохнула. Мало того, что босса не было рядом, так еще и солнце светило через окна от пола до потолка напротив кухни, что было очень умиротворяюще. Подойдя к холодильнику, я взяла сливки и йогурт, чтобы добавить к ним свежие бананы, которые видела в вазе с фруктами на длинной стойке позади меня. Повернувшись с ними в руках, я закричала во всю мощь своих легких.

Потрясенная, я положила продукты на столешницу, а затем ухватилась за ее край.

— Вы почти до смерти напугали меня. — Я посмотрела на мужчину, который стоял прямо за дверью в правой части комнаты.

— Я думал, вы меня услышите. Но опять же, из-за вашего гудения, думаю, что нет. — Мистер Джексон выгнул бровь и подошел к кофеварке.

Я напевала?

Я и не подозревала.

Покраснев, я пожала плечами и спросила:

— Приготовить вам завтрак?

Он наполнил свою кружку, повернулся и прислонился бедром к стойке рядом с холодильником. Наконец, он сказал:

— Нет.

— Хорошо, — протянула я. Даже несмотря на легкий дискомфорт в животе, я взяла миску, на поиски которой ушло некоторое время, порезала банан и залила его йогуртом. Все это время мистер Джексон стоял и наблюдал за мной. Я никак не могла подойти к кофеварке, пока он стоял перед ней, поэтому поставила сливки и йогурт обратно в холодильник. Взяв свою миску, я обошла кухонный остров и села на высокий стул с противоположной стороны. Набрала полный рот, прожевала, проглотила, а затем рискнула взглянуть на своего босса. Он по-прежнему прислонялся к стойке, только смотрел на телефон в своей руке. Мои плечи опустились от облегчения. На мгновение мне показалось, что он все это время наблюдал за мной. Чтобы избежать неловкости на кухне, лучше всего было бы выяснить его расписание приема пищи. Тогда я бы ела до или после него.

Все не было таким неловким, когда мы раскладывали рабочие документы на столе и ели, как делали в те первые несколько ранних утренних часов, но сейчас, поскольку между нами не было ничего, кроме тишины, я чувствовала себя странно. Я была в его доме, на его кухне, ела еду из его холодильника, из его шкафов. Разве он не находил это странным? Он все еще был сосредоточен на своем телефоне, так что, похоже, мое присутствие его не беспокоило, но, опять же, я не была уверена, что это было так. Отвратительно, насколько собранно вел себя и выглядел этот человек. Даже в ранние часы он все еще был красив.