Шериз Синклер - Заставьте меня, Сэр
Он ждал ответа. Со вздохом мужчина потянул за зажим достаточно сильно, так что ее ответ вырвался из ее рта в следующее же мгновение.
- Да, Сэр!
- Тогда вперед.
Агент Родос сидел в сторонке, потягивая свой напиток и наблюдая. Когда взгляд Членоголового направился к ее обвязанной груди и зажимам, его рот искривила насмешка, Габи почувствовала себя дешевкой. Грязной. Она сжала губы и прошла дальше, с трудом заставляя себя обойти бар с задней стороны, желая уйти. Но она не могла. "Это для тебя, Ким. И когда ты будешь дома, мы вместе посмеемся над тем, что мне пришлось делать, чтобы вернуть тебя. Обязательно".
Она оглянулась через плечо и осознала, что Маркус не сдвинулся с места. Разговаривая с Калленом и еще одним Домом, он наблюдал за ней, как будто задаваясь вопросом, что же она сделает дальше. При этом его взгляд не заставлял Габи чувствовать себя грязной - только беспомощной. И это каким-то образом заставляло ее таять изнутри.
Секундой позже на ее пути встал молодой Дом.
- Классные украшения, - сказал он.
- Оставьте меня в покое.
Она попыталась его обойти.
- А ты грубая.
Одной рукой он потянул за один из зажимов, используя его как причиняющий боль поводок, в то время как другой рукой обхватил ее грудь.
Оооу. Руки напряглись, и она замерла, понимая, что Маркус наблюдает. Все это происходило с его позволения. Каким-то образом из-за этого прикосновения незнакомца ощущались правильными, даже неожиданно волнующими. Дом ласкал ее груди, пока они не начали гореть, и затем отпустил ее. Еще два Дома сделали то же самое. Что же Маркус написал на этом листке?
Это не прекращалось. Резкие слова и оскорбления от Габи приводили лишь к тому, что ее тянули за зажимы, пока ее груди не начинали молить об освобождении. Она старалась идти быстрее, но Домы соскальзывали с барных стульев, чтобы остановить ее. Два круга. Три. И все это время она чувствовала, как Маркус наблюдает за ней.
Восемь кругов…
Десять. О, слава Богу, она закончила. Саба-стажер огляделась вокруг. Клуб почти опустел, поэтому не было больше необходимости изображать приманку. Ее ночь была окончена, и Габи хотела уйти домой; ее трясло так сильно, словно она была наркоманкой, нуждающейся в дозе.
Маркус все так же сидел на барном стуле, потягивая напиток, с непроницаемым выражением лица. Габи остановилась прямо перед ним, убедившись, что нет никого поблизости, кто мог бы услышать их.
- Пожалуйста, Сэр. Могу я снять это? Могу я уйти домой?
Если он ответит отказом, она, скорее всего, разрыдается. Вокруг его глаз обозначились тонкие линии.
- Сладкая, раз ты так мило просишь, я буду счастлив сделать для тебя это маленькое одолжение.
Она ожидала, что он освободит ее запястья, но вместо этого он зажал ее между своими коленями. Маркус положил руку на один из зажимов, предупреждая ее: - Приготовься, дорогая.
- Что?
Он снял зажим.
- Ааа!
Она не смогла сдержать вопль, когда кровь прилила к ее истерзанному соску. Крепко закрепленные за спиной, ее руки дернулись в тщетной попытке. Грудь горела так, будто он облил ее кислотой.
- Шшш.
Он наклонился и аккуратно облизал воспаленную вершинку, мягко успокаивая этот огонь, и вскоре каждое движение его влажного языка стало посылать возбуждающие искры в самый центр ее женственности. Когда боль начала отступать, а жар внутри нее разрастаться, она осознала, что задыхается. Габи попыталась отодвинуться, на что Маркус усмехнулся.
- Нет, оставайся на месте, сладкая.
Он обвил руку вокруг ее талии, заключая девушку в ловушку между своим телом и стойкой бара. До того, как она успела себя подготовить, он снял второй зажим, садистский ублюдок, и аккуратно дотронулся до ее груди своим языком. Ощущения кипели внутри: боль, желание и смущение. Будто землетрясение, дрожь началась в ее животе и распространилась дальше, вызывая слабость в коленях.
Он выпрямился, его руки на ее талии удерживали сабу от падения. С минуту мужчина изучал ее, а затем расстегнул ее манжеты и притянул к себе в объятья. Она положила свою голову во впадинку на его плече и почувствовала себя так, будто мир вокруг нее рушится. Да что это с ней?
Он крепче прижал ее к себе, его жесткое и сильное тело было гарантом безопасности.
- Все хорошо, дорогая. Шшш.
Боль перешла в небольшую пульсацию, и ее дрожь уменьшилась, пока она отдыхала в его руках.
- Ты никогда раньше не носила зажимы, да? - прошептал он. - Никогда не занималась оральным сексом на людях, тебя никогда не связывали, и ты никогда по-настоящему не подчинялась. Было ли хоть слово правды в твоей анкете?
Он знал. Прикрыв глаза в знак поражения, она сглотнула.
- Кое-что было.
- Но зачем врать?
Его голос повысился на тон, а его руки сжались вокруг нее. Грудь мужчины поднималась и опадала медленно и размеренно с каждым вдохом.
- Я хотела быть уверенной, что вы примете меня в качестве стажера.
По крайней мере, в этом она была честна. Когда Маркус снова мог говорить, он вздохнул.
- Это так много значит для тебя, сладкая?
- Да, Сэр, - прошептала она в его плечо.
- Почему?
Тревога разрывала ее на части. Будет ли он и дальше продолжать задавать вопросы?
- Я, я не могу это объяснить. Просто это то, чего я хочу. Что мне необходимо.
"Ради Ким".
- Ясно. - Он не шевелился минуту. Другую. - Ладно, дорогая. Если Мастер Z собирается дать тебе шанс, я сделаю то же самое.
О, слава Богу, он не намерен заставлять ее уйти. Облегчение вызвало слезы на ее глазах, голос окреп.
- Спасибо, Сэр.
- Больше не лги мне, Габриэлла.
Ей придется лгать ему все время, что она будет здесь. У нее было всего мгновение, чтобы взять под контроль выражение своего лица, прежде чем он поднял ее, удерживая на секунду, убеждаясь, что она может стоять. Габи держала свой взгляд опущенным, чтобы он не распознал чувство вины в ее глазах. Пусть думает, что она смущена, или готова расплакаться, или еще что.
Убрав лист бумаги из-под одной из веревок, он положил его на стойку. Маркус быстро освободил ее от оков, снова усиливая эту пульсацию в ее груди. Когда стажерка попыталась дотронуться до нее, наставник отвел ее руки в стороны и, слегка улыбаясь, начал массировать грудь, игнорируя болезненные стоны сабы, посылая ей тяжелый взгляд, когда она обхватила его запястья, чтобы заставить его остановиться.
Габи позволила своим рукам упасть по сторонам, но при этом сжала их в кулаки. Боль смешивалась с удовольствием, когда каждое прикосновение его пальцев к ее соскам посылало жаркие стрелы прямо к клитору. Девушка прикусила губу, чувствуя жар, разгорающийся внутри себя. Кинув быстрый взгляд на Мастера, она увидела, что тот изучает ее: ее лицо, руки, плечи. Легкая улыбка искривила его губы.
