Поиграй со мной (ЛП) - Мак Бекка

— Знаешь что? Это отличный вопрос. Тебе обязательно нужно задать ей его за обедом.

Я включаю зажигание, подключаю телефон к машине с помощью адаптера, затем быстро выдергиваю шнур обратно при появлении сообщения, которое загорается на экране.

Медвежонок: Всю ночь напролет мечтал трахать твою мокрую киску, пока твое горло не пересохнет от выкрикивания моего имени.

Медвежонок: Ой, автозамена. Это должно было означать доброе утро, солнышко.

— Это Гаррет? — Спрашивает Габби, перегибаясь через сиденье, чтобы заглянуть в мой телефон.

Я прижимаю это к груди.

— Нет.

Алекса косится на меня.

— Ты лжешь.

— Я должна сказать, Дженни, ты действительно выглядишь виноватой. — Стефи тычет меня пальцем в щеку. — Твое лицо сильно покраснело, когда ты прочитала сообщение. Алекса всегда была такой, когда переписывалась с Джейкобом Дэниелсом.

— Мое лицо не сильно покраснело. — Ее брат только что разжег во мне огонь простым текстовым сообщением. — Он просто был милым. Супер милым. — Я позволю ему связать меня сегодня вечером.

— Что он такого милого сказал? — Стефи хмурится. — Он сказал, что хочет заплести тебе косу? Потому что на прошлой неделе я поймала его с одной из лент, которые ты вплетаешь в волосы. Когда я спросила его, что он делает, он сказал, что собирается заплести тебе косу. Его лицо тоже сильно покраснело, и он вроде как кричал. — Она пожимает плечами. — Я думаю, ему действительно нравится, когда ты используешь эти ленточки.

— Да, — медленно произношу я. — Именно поэтому у него была моя лента.

— Может быть, однажды у меня появится парень, который тоже захочет перевязать мне волосы лентой, — радостно говорит Габби.

Гаррет убьет меня.

* * *

Это была долгая неделя без Гаррета.

Ладно, прошло всего четыре дня.

Это были долгие четыре дня без Гаррета. Последние несколько недель, они много времени проводили в разъездах, пока завершался регулярный сезон. Они заняли второе место в своем дивизионе, и завтра у них будет один выходной, прежде чем они выйдут в первый раунд плей-офф здесь, дома.

Учеба закончена, а это значит, что у меня есть неограниченное свободное время, пока я либо не найду работу, либо не открою свою собственную студию. Я действительно хочу студию, но с ней связано много работы, поэтому я подумываю о том, чтобы пройти бизнес-курс, который поможет мне с этим. Тем временем я провожу все свое свободное время с девочками — Оливией, Ирландией, Карой, Эмили и сестрами Гаррета.

Наблюдать, как растет моя племянница, действительно самое невероятное. Она так сильно изменилась всего за пять недель, и мы с Карой спим там почти все ночи, когда мальчики в отъезде. Картер общается по FaceTime с Оливией каждую минуту, когда он не на льду, потому что не хочет пропустить ничего связанного с Ирландией.

Я была занята, но это не мешало мне скучать по Гаррету, когда его нет. Учитывая, что впереди плей-офф, я не могу не думать о том, что ждет меня с другой стороны: месяцы, проведенные в полном одиночестве, без него.

Серебристый лунный свет проникает сквозь щели в жалюзи в спальне Гаррета, отражаясь от огромного зеркала, висящего на стене. Гаррет повесил это специально для меня, когда я временно переехала к нему, потому что я жаловалась, что мне негде посмотреть на свою задницу и наряды.

Я раздеваюсь и включаю лампу, стоя в отражении оранжевого свечения, любуясь телом, которое долгие годы воплощало в жизнь мои мечты о танцах.

За время, проведенное с Гарретом, я стал гораздо полнее: бесконечные кружки горячего шоколада с маршмеллоу, специальные «поп-тартс», сытные ужины, жевание на диване во время просмотра фильмов, сон вместо утренних тренировок и просто… умение ценить каждый сантиметр себя, позволяя кому-то еще ценить это. Области, на которые я потратила годы, придираясь, выискивая способы уменьшить их размеры, смягчились самым прекрасным образом. Я более уверена в себе и люблю свое тело, чем когда-либо.

Но больше всего мне нравятся крошечные отметины на моей коже, блеклые оттенки фиолетового и розового, там, где Гаррет не торопился, лаская каждый дюйм моего тела своим ртом. Мои пальцы порхают по каждому пятну, зажигая искру глубоко в моем животе, как будто я чувствую его рот на себе.

Я улыбаюсь, прикасаясь к отметине у себя на ключице, той, которую Гаррет специально оставил, чтобы Картер увидел. Он назвал это расплатой за то, что был мудаком, но затем заорал во все горло, когда Картер преследовал его по всему дому.

Мое сердце учащенно бьется при звуке отодвигаемого засова, а когда дверь открывается и закрывается, бабочки порхают у меня в животе. Тяжелый стук, когда сумка падает на землю, затем быстрые шаги эхом отдаются в моих ушах, барабаня в такт моему пульсу. Гаррет появляется в отражении зеркала, останавливаясь в дверном проеме, и на моем лице загорается ухмылка.

Его глаза танцуют, когда он наблюдает, как я восхищаюсь тем, как он завладевает частичками меня, и он медленно пересекает комнату, расслабляя галстук, расстегивая первые пуговицы рубашки.

Широкие пальцы скользят по моей талии, ладони скользят по животу, обжигая кожу. Подбородок Гаррета касается моего плеча, когда он обнимает меня.

— Моя, — бормочет он, прямо перед тем, как скользнуть по моей челюсти и притянуть мое лицо к своему. Его рот накрывает мой, и я без колебаний открываюсь, тихий вздох срывается с моих губ.

Я откидываюсь назад, пробегая пальцами по его светлым волнам, пока он оставляет влажные поцелуи на моей шее. Наши взгляды встречаются в зеркале, и его рука скользит вниз по моему торсу. Мой живот сжимается, когда я наблюдаю, как его пальцы подбираются все ближе, и моя спина выгибается, побуждая его двигаться быстрее. Он улыбается мне в шею, и когда он опускает два пальца мне между ног, собирая влагу. Желание разгорается внутри меня, как пламя.

Медленно, он воздействует на тугой комок нервов в ложбинке между моими бедрами, растягивая каждый всхлип, мои ногти впиваются в его руки, в которых он меня держит. Он погружает в меня два пальца, взгляд тяжелый и пьянящий, пока он наблюдает, как я поднимаюсь все выше. Я извиваюсь, тяжело дыша, и когда его пальцы сжимаются, я кончаю, задыхаясь, в то время как он шепчет: «Моя».

Его ладонь ложится между моими лопатками, когда он толкает меня вперед, направляя мои руки к раме большого зеркала. Я с пристальным вниманием наблюдаю, как его галстук сползает с шеи, белая рубашка падает на землю позади него, остальная одежда следует за ней.

Гаррет заставляет мои ноги раздвинуться еще шире, член упирается мне в спину, в то время как его руки блуждают по моему телу, кончики пальцев танцуют по моему животу, ладони сжимают мою грудь, большие пальцы скребут по моим напряженным соскам. Кривая улыбка расцветает на его лице, прежде чем его губы прижимаются к моему уху.

— Я люблю тебя, — шепчет он. Когда он погружается в меня одним неторопливым, глубоким толчком, он сжимает мое горло и тихо рычит. — Мое.

Его глаза внимательно наблюдают за мной, прикрытые и горячие, обжигая каждое место, к которому прикасаются, когда он двигается внутри меня. Его бедра шлепают по моей заднице, руки сжимают мои бедра, когда он двигается быстрее, подстегиваемый каждым прерывистым вдохом, стоном, всхипом.

Я не хочу уходить. Я хочу остаться здесь, прямо здесь, с ним.

— Твои родители сегодня заключили сделку по приобретению дома, — выдавливаю я, подскакивая вперед под тяжестью его удара.

— Ммм.

— Они переезжают через четыре недели.

— Ага.

— Это значит, что я скоро смогу вернуться домой.

— Ты уже дома.

— Что?

— Это твой дом. — Слова обжигают кожу на моей шее, горячие и сладкие. — Я не отпущу тебя.

— Ты просишь меня переехать к тебе?

— Я говорю тебе, что ты никуда не пойдешь.

— Хм. Очень властно с твоей стороны.

— Похоже, это у меня от тебя, солнышко.

Моя голова наклоняется вперед с тихим вскриком, когда он касается моего клитора.