Шериз Синклер - Приручить и властвовать
Мастер R отстранился, разглядывая ее... как будто обдумывая все грязные, неприличные вещи, которые мог проделать с ней. Ее внутренности сжались от желания.
Что он будет делать? Своими руками? Ртом? Используя игрушки? Но она не приносила какие-либо пробки или зажимы, или... Ее дыхание оборвалось, когда он оказался вне поля зрения. Она вручила ему стек.
О, нет. Нет, нет, нет.
Мастер R неторопливо подошел к ней, вновь дав ей возможность видеть его, постукивая удлиненным, тонким стержнем о свою ладонь. Боже милостивый, он собирается использовать стек. Ее груди привлекали внимание, подобно двум манящим мишеням, ноги были широко расставлены, нежные складочки бесстыдно раскрыты. Он не будет... или будет? Она почувствовала, как струйка собственной влаги вытекает из ее киски на ягодицы.
- Только посмотри, - мягко произнес он. Рауль провел кожаным лоскутом по ее грудям, дразня соски. – Возбуждена до предела. Ни намека на страх.
Она поняла, это было правдой. Предчувствие боли, казалось, всего лишь сконцентрировало ее внимание на предстоящих ощущениях.
- Я наблюдал за тобой, когда Джессика рассказывала тебе о том, как Z укрощал ее в баре «Царства Теней».
Стек двигался вниз по ее животу, задержавшись на складочках.
О, Боже. От одного лишь его прикосновения, его поддразниваний, Ким ощущала себя набухшей и напряженной. Балансирующей на грани.
Его пальцы повторили путь кожаного стека. Контраст между холодным и теплым, гладким и шероховатым, неживым и живым заставил ее тело пульсировать от кипевшей в ней потребности.
Стоя у самого края стола, он едва заметно улыбнулся, пока водил одним пальцем по ее складочкам, двигаясь вверх и лаская клитор. Специально, беспощадно усиливая ее возбуждение.
Он протолкнул в неё палец, легко скользнув внутрь, она чувствовала себя еще более тугой и припухшей, ощущая костяшки его пальца внутри себя. Два пальца, и он провел языком вокруг клитора, подводя еще ближе к краю. Ее бедра подрагивали, когда она попыталась повыше приподнять свое тело, чтобы добиться большего от него. Ничего, ровным счетом ничего. Она была связана и полностью обездвижена.
Мастер R медленно вынул пальцы из ее лона и провел влажной рукой по ее ноге.
- Она рассказывала тебе, как он использовал плетку на ее киске.
Он ударил ее по внутренней стороне бедра стеком, самым кончиком кожаного лоскута. Жгучая боль заставила ее беззвучно открыть рот.
- Я видел, как сильно это возбудило тебя, gatita. Фантазировать о своей отшлепанной киске.
Стек начал двигаться вверх по внутренней стороне бедра, направляясь к самой верхней точке ее лона. Каждый взмах стека так близко к ее коже, но не касавшийся ее, обжигал в предвкушении.
Все ее тело сжалось в ожидании укола боли, когда стек наконец коснется ее пульсирующего клитора, но он продолжал подниматься вверх, ударив ее слегка по животу.
Ким дернулась, когда стек достиг нижней части ее правой груди. Мастер R двигался по кругу, один раз, второй, подбираясь все ближе к самой вершинке груди. Это было так необычно, каждый укус отдавался в ее лоне, пульсирующем от желания. Ее дыхание походило на лодку, раскачивающуюся на волнах, постоянно находя и теряя свой ритм.
Он погладил ее по волосам, отводя их от лица, внимательно изучая ее взглядом, полным решимости и страсти... испепеляющим. Не говоря ни слова, он переместился к ее левой груди. Прикасаясь и не обделяя вниманием каждый миллиметр ее чувствительной кожи. Как ее соски могли ощущаться еще более тугими? Она поразилась, услышав негромкое, вырвавшееся у нее хныканье.
- Да, подари мне эти звуки.
Кожаный девайс резко хлестнул по ее напряженному левому соску.
Неожиданная жгучая боль, чуточку сравнимая с острыми зубами на чувствительной вершинке, ощущалась так, как если бы он ударил ее по клитору.
- Ах!
Ким попыталась выгнуть спину, руки дернулись, но ее тело оставалось неподвижным. Ощущение того, что она поймана в ловушку, перешло в охватившей ее жар, когда он ударил по правому соску.
Сначала один сосок, затем другой, делая лишь небольшую паузу между ударами, чтобы можно было прочувствовать жалящую боль, прежде чем вновь ударить. Ее груди казались пылающими, при этом набухшими и нуждающимися.
Рауль наклонился и втянул вершинку в рот, обхватив ее нежными, теплыми губами, но, когда он всосал, сильно потянув, все ее тело задрожало, как осиновый лист. О, Боже.
В тот момент, когда он перешел на другой сосок своим горячим ртом, ее внутренности начали скручиваться спиралью, создавая напряжение внутри.
Его карие глаза встретились с ее глазами, когда он поднял голову.
- Ты очень близко к оргазму, gatita.
Она сглотнула, и почувствовала, что готова умолять его. Пожалуйста, пожалуйста, сейчас. Но он не позволит, она знала это. Понимание того, что контроль над ее телом полностью у него, что за все отвечает только он, а она ничего не может с этим поделать, усилило ее потребность в освобождении, словно кто-то внезапно что-то переключил внутри, послав сквозь нее заряд мощного возбуждения.
Рауль медленно прошелся рукой вниз по ее телу, успокаивая поглаживаниями слабые следы от стека, оставшиеся на ее грудях, животе, бедрах.
Стек вновь шлепнул ее по бедру. Немного жестче, словно укус котенка острыми молочными зубками. Двинулся вверх, в направлении ее лона, скользнув по ее холмику, а затем вниз по ноге. В ней закипало нетерпеливое ожидание. Ким чувствовала, как болезненно напряжен ее клитор, и она содрогнулась от пугающего предвкушения.
Опять почти невесомое движение по ноге, только на этот раз легкие отрывистые удары попадали по открытым складочкам ее лона. Мелкие уколы боли, вверх и вниз по ее недавно выбритой нежной плоти, каждый раз оказываясь все ближе и ближе к желаемому месту. К ее клитору.
У Ким перехватило дыхание, когда он почти...
Стек поднялся. Все внутри нее сжалось. Ее сокровенное местечко было припухшим, мокрым, прохладный ветерок обдувал ее. Чувствительный клитор пульсировал, сужая весь ее мир до этого горящего в ней возбуждения. Она уставилась на летящий стек, а ее мышцы напряглись, несмотря на крепко удерживающие ее ограничители.
Они встретились глазами.
Стек ударил прямо по клитору. Боль. Удовольствие. Ощущения смешались, грубые и безжалостные, выплеснувшись наружу и погружая в себя. Ее тело силилось освободиться, когда волны удовольствия помчались сквозь нее. Крик перешел в сдавленный хрип, а ее киска сокращалась снова и снова.
Она втянула в себя воздух.
Единственным предупреждением стало прикосновение к ее лону, а затем Рауль вонзился в нее одним беспощадным выпадом. Она задохнулась от шока. Он был слишком большим, а внутри нее все было слишком припухшим.
