Кендалл Райан - Непристойная Блистательная Ложь (ЛП)
Возвращая свой телефон на место, я встаю с кровати. Мне любопытно, как он представляет совместную ночевку. Мы в его спальне… и это значит?
Он откидывает белое, стеганое одеяло в сторону.
— Дружеские отношения — часть соглашения для меня. Мне не нравится спать одному, — говорит он, будто читая мои мысли.
То есть, большой и страшный генеральный директор боится темноты? Данный факт меня немного успокаивает – это делает его более человечным, так или иначе. Кровать слишком большая для нас двоих, и если бы я осталась в собственной комнате одна ночью, я бы начала истерить, поскольку серьезность моей новой жизни пугает меня. Быть около него означает, что я должна держать свою искусно выполненную маску на месте. Кроме того, я привыкла делить спальню с Бекки еще с младенчества, и идея спать в одиночестве в незнакомом месте меня не радует. Я уверена, что шорохи и звуки дома доведут меня до сумасшествия. По крайней мере, рядом со мной кто-то будет, если что-то случится. Конечно, этот «кто-то» также может перекатиться ко мне в ожидании секса. Но что-то мне подсказывает, что секса сегодня не будет. Я должна рискнуть. «Не то что бы у меня есть выбор», — напоминаю я себе. Я принадлежу ему и делаю то, что он хочет.
Я пробираюсь на другой конец кровати и сворачиваюсь там в клубочек, молясь о том, чтобы поскорее уснуть.
— Не так далеко, черт возьми, — ворчит он. — Сюда, сладенькая.
Я медленно выдыхаю и двигаюсь ближе к нему спиной, пока тепло мужчины не останавливает меня. Он обнимает своей тяжелой рукой мою талию и подтягивает меня ближе — пока я спиной не прижимаюсь к его груди. Мое сердце ускоряется. Есть что-то в этом близком, интимном контакте, что волнует меня. Хоть я и привыкла спать с Бекки, у меня определенно нет привычки быть в таком близком контакте с мужчиной всю ночь напролет. Что уж говорить о том, кто уже превратил меня в лужицу гормонов. Господи.
Его грубая рука ложится на мое голое бедро, и у меня тут же сбивается дыхание. Его пальцы поглаживают кожу, направляясь к животу, слегка лаская меня. Я напрягаюсь, потому что жду, когда его рука переместится в местечко между бедер, забирая то, что я хранила большую часть своей жизни.
— Расслабься, — ободряет он сонным шепотом. — Сегодня ночью больше ничего не будет.
Он продолжает поглаживать меня: мой бок, низ живота, бедро, будто проверяя меня и давая возможность привыкнуть к нему. Тепло его дыхания на моих волосах и руки, ласкающие мою кожу, не дают мне расслабиться, но в итоге я привыкаю к этому. Мои глаза закрываются, и прежде чем ускользнуть в сон, я наслаждаюсь успокаивающими прикосновениями, которыми он награждает меня.
Глава 4
Софи
Не знаю, чего я ожидала, но следующим утром, повернувшись в гигантской постели, я обнаружила, что Дрейка уже нет. И только смятые белые простыни были единственным доказательством того, что он вообще тут был. Он хороший партнер для сна. Тихий и верный своему слову — он ничего не пытался со мной сделать.
Я неторопливо потягиваюсь и нежусь в кровати. В шикарной ванной мне предстоит выбор: я умираю, как хочу воспользоваться роскошным душем с его шестью насадками, но решаю сделать все быстро на тот случай, если внизу меня ждет Дрейк.
Причесавшись, я иду вниз в поисках кофе. В доме абсолютная тишина. Когда я прохожу комнату за комнатой на пути к кухне, у меня возникает чувство, словно я иду по музею.
Дрейк сидит за барной стойкой, склонившись над своим «Айпадом» с чашкой дымящегося «Эспрессо».
— Доброе утро, — говорю я.
Его взгляд поднимается, чтобы встретиться с моим, уголки губ опускаются в неодобрении. Я чувствую, что прерываю его. Он набирает еще что-то на планшете и вновь поднимает на меня глаза, на этот раз не хмурясь:
— Доброе.
— Есть кофе?
Он сказал мне, что я могу чувствовать себя как дома. И поэтому я пытаюсь отделаться от чувства, что должна забиться в темный угол дома и прекратить его отвлекать.
Он кивком указывает на стену, где установлена кофеварка, тщательно продуманная, из нержавеющей стали. Это не кофейник. Это могло бы быть машиной времени, кто знает.
— Мой персонал, домработница и повар, знают о твоем присутствии. Они думают, что ты — подруга, которая останется на некоторое время со мной. Так что, если что-то будет нужно, пожалуйста, спрашивай. Моя любимица — Марта. Ты можешь доверять ей, хорошо?
Я киваю.
— Так, какая у нас история? О том, откуда мы знакомы.
На его лбу появляется складка, когда он задумывается.
— Ты — младшая сестра моего друга по колледжу. Приехала в Лос-Анджелес, чтобы стать моделью. И я предложил тебе пожить у меня, пока ты не найдешь работу. Как это звучит?
— Модель? Я? — мельком взглянув на себя, я почти закатываю глаза. У меня нет ни необходимого роста, ни веса, чтобы быть моделью. — Давай сделаем нашу историю хоть чуть-чуть правдоподобнее.
— Да. Модель. И это правдоподобно.
Я закусываю нижнюю губу, усваивая информацию о том, как он рассматривает меня.
— Ладно, — неважно. — Этот мой брат, как его зовут?
Он обдумывает это.
— Энтони.
— Я не итальянка.
— Отлично, Джон.
— В какой колледж вы поступали с Джоном?
— «Гарвард», — отвечает он, даже не моргнув.
Ничего себе. Впечатляет. Я полагаю, многомиллионные домашние посиделки непосредственно на пляже Малибу и управление двумя компаниями тут имеют смысл. У него есть первоклассное высшее образование. Он умен, влиятелен и сексуален. В общем, смертельная комбинация. Я до сих пор не могу понять, почему он одинок.
— Ты родом с восточного побережья? — спрашиваю я.
Он кивает:
— Коннектикут.
Именно тогда раздается звонок в дверь — неприятный перезвон, который продолжается, кажется, вечность.
Мои глаза устремляются к нему.
— Ты ждешь кого-то?
Он ставит фарфоровую чашку с «Эспрессо» на столик.
— Я думаю, что мы сделали правильно, придумав эту историю, — говорит он, после чего удаляется, чтобы открыть дверь.
Какого черта? Я стою в его кухне, в мешковатой футболке, которую он дал мне вчера вечером, без лифчика, в хлопчатобумажных тонких штанах и без трусиков. И судя по всему, собираюсь встретиться с кем-то из его жизни. Прекрасно.
Несколько секунд спустя Дрейк возвращается на кухню, в обществе двух мужчин с схожими чертами лица. Сходство сверхъестественное. Моя первая мысль: существует трое таких, как он?
Это ошеломляет — находиться с ними в одной комнате, когда все смотрят на тебя яркими голубыми глазами.
