Фанфикс.ру Friyana - По другую сторону надежды
А потом горячие, жаркие губы Поттера коснулись его губ, накрыли их, и мир исчез, оставив только сдавленные стоны, прерывистое, тихое дыхание, и ласку поцелуев Гарри, и это было так ошеломляюще сладко, что Драко показалось, будто все его тело растекается оплавленным воском от этого пронзительного, знакомого, родного тепла.
Он вернулся ко мне, с замиранием сердца подумал Драко. Он вернулся — ко мне, и ничего не изменилось, ничего, что бы мы ни пережили. Что бы ни произошло с ним — там, он вернулся. Он — мой. Мой…
— Твой… — выдохнул в ответ Гарри, отрываясь от его губ, и Драко потерялся в его глазах, когда увидел их — совсем рядом.
Руки скользили по спине, по плечам, по ребрам, лаская кожу, заставляя невольно выгибаться им навстречу, и глаза Поттера мерцали таким упоительно знакомым светом, что просто поверить в происходящее было совершенно, абсолютно невозможно. Я сойду с ума, если решу, что это — правда, завороженно подумал Драко.
Они целовались, будто боялись оторваться друг от друга — оба, и одновременно — сделать хоть одно лишнее движение. Словно то, что обрушилось на них так внезапно, могло снова исчезнуть, словно они пытались успеть забрать, подарить, почувствовать — как можно больше.
А потом Гарри опрокинул Малфоя на бок и, по-прежнему прижимая его к себе, запустил руки в его волосы.
— Я поверил, что ты мертв… — чуть слышно пробормотал он, не переставая касаться его кончиками пальцев. — Что я… не успел…
Драко горько усмехнулся, тихонько ловя губами его ладонь.
— Гарри, я ВИДЕЛ, что ты — мертв, — возразил он. — Я видел этот чертов Ритуал… а потом, в Зале, видел, как ты исчез… и все равно потом ждал, что ты объявишься.
Взгляд Гарри замер на его лице.
— Почему? — прошептал он.
— Потому что ты — Поттер… — усмехнулся Драко. — Потому что я так хотел. Потому что ты нужен мне, Гарри… всегда…
И снова — губы, горячие, самые родные на свете. Драко колотила дрожь, он то касался прильнувшего к нему Гарри, то отводил взгляд, пытаясь понять, почувствовать — как так случилось? Где они, когда? Почему? Поттер просто вернулся, усевшись на его — их общую — кровать? Но тогда — что здесь делал он сам, без рубашки, и боль — откуда она? Что произошло с ними?
— Я соскучился по тебе… — выдохнул Гарри, глядя на Малфоя своими невыносимо, пронзительно теплыми глазами. — Мерлин, как же мне тебя не хватало…
Его руки скользили по спине Драко, его пальцы — такие знакомые — перебирали светлые волосы, касались губ, щек, будто вспоминая, узнавая заново, и Драко, отвечая на поцелуй, вдруг страшно, до истерики, до ледяных мурашек перепугался, что все это — сон. Что он скоро проснется, и Поттера снова не будет рядом.
Почему-то он был уверен, что уже видел такие сны. Что уже поверил однажды в возвращение Гарри, что они занимались сексом… в темноте? Кромешная тьма, вспомнил Драко. Руки Поттера, ласкающие его тело, его стоны, его шепот, и слезы, и обещания… И он сам — плачущий в самых теплых на свете объятиях.
И одиночество, обрушившееся потом. Долгое, бесконечное одиночество — в темноте.
Драко замер на вдохе, глядя на Гарри во все глаза. Здесь светло — беспомощно повторял он себе. Я могу его видеть… а там — не мог. Значит, это по-настоящему?..
— Ты не уйдешь больше? — прошептал Драко, тут же вспомнив, что спрашивал об этом и раньше — тогда, той ночью, и перепугавшись от этого еще больше.
Гарри отчаянно замотал головой и прижался к нему — так сильно, что на миг перехватило дыхание.
— Ты помнишь? — глухо спросил он, зарываясь лицом в его шею. — Я обещал тогда… а потом все не мог тебя найти…
Драко оцепенел, изо всех сил стискивая Гарри в объятиях. Это был не сон, билось в его голове. Это не сон — Поттер тоже помнит его, значит, это было по-настоящему. Только вот — как? И где? Почему, Мерлин нас побери, мы так долго искали друг друга?..
— Царапины… — вдруг завороженно прошептал Гарри и вскинул голову, вглядываясь в лицо Драко. — Царапины у тебя на спине! — выкрикнул он — и закусил губу, видя, что Драко не понимает, о чем он. — Я помню… Черт, я не знаю, откуда, я помню, как ты сидел на кровати, ко мне спиной, а я смотрел на царапины… — он снова сорвался на шепот. В его глазах был шок, и глубоко, на самом дне плескалась почти безумная боль. — Я думал, что все закончилось… Что ты больше не любишь меня… Драко…
Малфой рванулся к нему, покрывая его лицо отчаянными, быстрыми поцелуями, срывая с него рубашку, пытаясь одновременно и расстегивать пуговицы, и прижиматься к обнажающейся груди.
— Я люблю тебя… — шептал он. — Люблю — и всегда буду любить, Гарри… мой Гарри, только мой…
Руки Поттера отвечали ему, и Драко задыхался от счастья, чувствуя их тепло, их настойчивость, их нежность. Их силу… Мерлин, как же ему не хватало этой силы! Именно этой, способной прийти и просто взять на себя что-то, что давит на плечи, не давая вздохнуть, прийти, чтобы позволить быть слабым, беспомощным, потерянным или усталым. Позволить быть — собой…
— Я не знаю, что это было… — шептал Драко в перерывах между поцелуями. — Я просто не хочу больше… без тебя… Не могу…
Гарри всхлипнул и запрокинул голову, цепляясь за его затылок, не давая отстраниться. Губы тут же прильнули к открытой шее, спускаясь ниже — к ключицам, к груди.
— О!.. — выдохнул Драко, останавливаясь и вертя в пальцах крошечное плоское солнышко, висящее на тонкой цепочке. Солнышко хитро подмигнуло ему в ответ. — Ты нашел его?.. — пробормотал он, поднимая голову. — Черт, точно, ты же его нашел…
Он усмехнулся, снова глотая слезы, и подумал, что сейчас у него опять начнется истерика. Солнце на груди Поттера. ЕГО амулет, который он столько искал — для него, для Гарри. Который так хотел подарить ему. Хотел всегда чувствовать его тепло, прикасаясь к Гарри ладонью — случайно, проходя мимо, или лежа в постели ночью, или стоя рядом с Поттером под струями воды в душе… всегда. Всегда.
Гарри пошевелился и, скользнув ниже, так, что их лица снова оказались на одном уровне, потянул Драко за левую руку. Цисса недовольно щелкнула хвостом и отвернулась, демонстрируя полнейшее пренебрежение к такой бесцеремонности.
— Кажется, она от тебя отвыкла… — усмехнулся сквозь слезы Драко.
«Да не знал я, что это за чертова змея!» — вдруг вспомнил он. — «Я ее здесь, в поместье, видел! Валялась среди украшений!..»
Сквозь невесть откуда всплывшую в голове фразу — которую, кстати, он был уверен, выкрикивал взбешенный, как гиппогриф, Поттер — пробивалось еще одно воспоминание. Тонкие узловатые пальцы Северуса, сжимающие неровную, обугленную по краям, почерневшую сферу, висящую на цепочке… на груди Гарри.
Драко поднял глаза и наткнулся на невидящий, ошеломленный взгляд Поттера, которым тот уставился на недовольную Циссу.
