Все, что мне нужно (ЛП) - Сальвадор Э.

ТиДжей протягивает руку через консоль, кладет ладонь мне на бедро и слегка сжимает его.

— Перестань быть нетерпеливой. Мы почти там.

— Трудно не быть такой, когда ты такой загадочный.

— Обещаю, оно того стоит.

Он снова сжимает мое бедро.

Я вздыхаю.

— Хорошо.

Он усмехается, бросая на меня быстрый взгляд, прежде чем снова сосредоточиться на знакомой улице.

— Ты собираешься рассказать мне свои новости?

— Пока ты не скажешь мне свою? — спрашиваю я с надеждой в голосе.

— Я могу подождать.

Я закатываю глаза.

— Ты меня бесишь, ты знаешь это?

— Ты не говорила этого прошлой ночью, когда каталась на моем лице или когда кричала в подушку, — шепчет он.

Дрожь пробегает по спине, жар разливается по всему телу, а в горле становится сухо, и мне становится трудно глотать, а воспоминания о прошлой ночи наполняют мой мозг.

Вчера вечером, выйдя из музея, мы пошли в квартиру. Когда приехали, Кара еще не спала, и как только она увидела нас, на ее губах появилась понимающая улыбка. Нас выдал не только большой засос на шее, но и наша мятая одежда и растрепанные волосы. Я пыталась взять себя в руки, но мало что могла сделать.

Поскольку Кара позаботилась о Никсе, в итоге он заснул в ее комнате.

Мы не планировали второй раунд. Это просто произошло. В какой-то момент я вытиралась после душа. В следующую секунду я сидела на лице ТиДжея, держась за спинку кровати. И где-то посреди ночи случился третий раунд. Он наклонил меня на кровати и трахал, пока не взошло солнце.

— Заткнись и попробуй кофе.

Улыбка на его лице становится самодовольной.

— Да, Персик.

Сегодня утром, после нашего третьего раунда, он сказал мне, что приготовил для меня сюрприз, но не собирался рассказывать, потому что сначала ему нужно было куда-то отвезти меня.

Все, что он сказал, это готовиться, пока он готовит Никса. Мы зашли позавтракать, а затем купили два разных кофе. С тех пор, как он впервые принес мне кофе, это стало нашей фишкой. Поначалу это не было намеренно, но мы просто вошли в рутину и теперь полны решимости попробовать каждый кофе.

Он прерывается на красный свет и рискует сделать небольшой, предварительный глоток своего горячего латте с карамельным брюле, а я — своего латте с ирисками. Мы смотрим друг на друга, наши губы одновременно приподнимаются. Никому из нас не нужно ничего говорить, чтобы знать, что мы сделали правильный выбор. К сожалению, это не всегда так, и бывали случаи, когда нам выпадали довольно ужасные напитки.

Мы обмениваемся напитками, когда свет загорается зеленым, но, прежде чем сделать глоток, я настороженно смотрю на него.

— Что мы здесь делаем?

Он подъезжает к стоянке жилого комплекса Габби и Полли. Я осматриваю окрестности, ожидая, пока девчонки выйдут из дома или появятся парни, но, кроме группы девчонок, выходящих из здания, никого из наших друзей поблизости нет.

Застенчивая улыбка расползается по его лицу, когда он паркует свой G-Wagon.

— ТиДжей, что мы здесь делаем?

— Ну давай же.

Он снимает ремень безопасности, вылезает из внедорожника и открывает дверь Феникса. Он удостоверяется, что тот укутан, поскольку февральские холода очень холодные, и выводит его на прогулку.

— Папа, Вини.

Никс указывает на медведя, сидящего рядом с его автокреслом.

— Ой, прости. Как я мог забыть.

Напряженное выражение его лица то бледнеет, то светлеет, несмотря на холодный и хмурый день. ТиДжей хватает медведя и протягивает ему.

То, как ТиДжей улыбается каждый раз, когда наш сын называет его папой, не перестает меня радовать. Я просто хочу запечатлеть каждый момент, потому что выражение его лица всегда бесценно.

Моргнув, я напоминаю себе, что до сих пор не знаю, что мы здесь делаем.

Выйдя, я следую за ним в здание и поднимаюсь на лифте на третий этаж. Я, должно быть, несколько сотен раз спрашивала его, что мы здесь делаем, но безрезультатно. Он не отвечает.

— Мы идем к Габби…

Я замолкаю, когда мы проходим мимо ее квартиры, и идем еще два раза вниз, пока не останавливаемся перед дверью с полированными латунными номерами 3010.

Он поворачивает дверную ручку и жестом предлагает мне войти раньше него, но я не вхожу. Я остаюсь как вкопанная на своем месте.

— Что мы делаем? Разве это не взлом и проникновение?

Я барабаню пальцами по чашке, оглядываясь по сторонам, ожидая, что кто-нибудь выйдет и накричит на нас за вторжение.

— Мы не можем взломать, если это наш дом.

— Извини, что?

Я смотрю на него, ошеломленная, но тяжесть, которая давила на меня, спадает, когда ТиДжей провожает меня внутрь.

— Наш дом? Ты только что сказал «наш дом»?

Он ставит Феникса на ноги, и малыш тут же уносится со своим медведем, возбужденно хихикая.

— Да, наш дом, по крайней мере, на следующий год.

Я смотрю, как копна его кудрей исчезает дальше в квартиру, а сама все еще стою на месте.

ТиДжей берет мою руку в свою, переплетая наши пальцы.

— Давай, я проведу тебе экскурсию.

Мы добираемся только до просторной, но пустой гостиной, прежде чем я выдергиваю свою руку из его руки и встаю перед ним. Мой взгляд следует за Фениксом, пока он бегает, его мягкие шаги эхом разносятся из одной комнаты в другую.

Я снова обращаю внимание на ТиДжея, пытаясь, но безуспешно, осознать его слова и то, где мы находимся.

— Серьезно, что мы здесь делаем?

Широкая улыбка расплывается на его лице, когда он поднимает руки и шевелит пальцами.

— Сюрприз.

Я качаю головой.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты этого не сделал.

— Я сделал.

Теперь я сожалею, что не сказала ему раньше, но я застряла в моменте между его словами о том, что он меня любит, и всем остальным, что произошло после этого.

Я слишком глубоко погружена в свои мысли, и он воспринимает мое молчание как знак, требующий объяснений.

— Я много думал о тебе и Фениксе и решил, что подожду до следующего года, чтобы выйти на драфт.

Все резко останавливается. Мои губы приоткрываются, но он перебивает меня. Обхватив за талию, он притянул меня ближе к себе.

— ТиДжей, ты…

— Я знаю, о чем ты думаешь, но я имел в виду именно это, когда сказал, что не хочу быть там, где нет тебя и Феникса. Мне жаль, что я заставил тебя выбирать между мной и обучением. Это было глупо и эгоистично. Я тогда не продумал все до конца, но я много об этом думал.

Он машет рукой над гостиной и снова кладет ее мне на талию.

— Здесь три спальни, так что у Дейзи и Кары будут свои, а квартира находится всего в десяти минутах от кампуса.

Если бы мое сердце могло, оно бы сгорело. Боже, я так люблю этого человека.

Встав на цыпочки, я обнимаю его за шею и соединяю наши губы. Это быстрый поцелуй, но его достаточно, чтобы поджечь меня. Я также не хочу, чтобы Никс увидел, как мы целуемся.

— Я люблю тебя, ТиДжей, — говорю ему в губы.

— И я люблю тебя, Лола.

Он целует меня в лоб и немного отстраняется.

— Я не хочу, чтобы тебе приходилось что-то делать в одиночку, потому что, пока могу, я буду помогать тебе и быть рядом с Фениксом. И, пожалуйста, не начинай слишком много думать. Это мой выбор. Я хочу сделать это. Всегда есть…

— Ты должен поехать.

Он смотрит на меня, ошарашенный.

— Нет, разве ты не…

— Да, и я люблю тебя слишком сильно, чтобы позволить тебе не следовать своей мечте. Я знаю, как сильно этого хочешь, как сильно ты этого хотел с детства.

На грани засыпания, в одну из многих ночей, когда он отказывался ложиться спать, пока я этого не сделала, я попросила его сказать, когда он понял, что хочет играть за НБА. Мы разговаривали часами даже после того, как я закончила.

Я знаю, как сильно он любит эту игру, но этот разговор еще больше убедил в том, насколько он увлечен ею.

— Да, это моя мечта, но всегда есть следующий год. Ты и Феникс — мой приоритет. Это означает, что вы, ребята, на первом месте, а все остальное на втором месте или не имеет значения.