Все, что мне нужно (ЛП) - Сальвадор Э.

— Ты не ошибся. Я просто… я так сильно хотела доказать их неправоту, но глупо зацикливаться на этом, потому что, зная их, им все равно будет плевать. В глубине души я всегда это знала, но часть меня всегда… надеялась. Я знаю, что это глупо, но…

— Это не глупо. Я надеялся, что ты простишь, и вот мы здесь. Я надеялся, что ты захочешь меня вернуть. Я надеялся, что ты хотела меня так же сильно, как я хочу тебя. Я надеялся, что ты подумаешь обо мне так же, как я думаю о тебе.

— Из-за тебя мне трудно не поцеловать тебя.

Я улыбаюсь ей.

— Я знаю.

Она мягко хлопает рукой по моему плечу, а когда ее глаза бегут в сторону, она отпускает свои переплетенные пальцы из моих. Она наклеивает профессиональную улыбку и делает несколько шагов назад. Пока она этого не сделала, я не осознавал, насколько мы были близки, и никто из нас этого не заметил.

Я поворачиваюсь, чтобы увидеть, кому она улыбается, и узнаю человека на другом конце комнаты. Это ее босс, и она смотрит на Лолу взглядом, который я слишком хорошо знаю. Точно так же тренер Уоррен смотрит на Сейнта, когда тот делает что-то, чего делать не следует.

— Я очень хочу поцеловать тебя прямо сейчас.

— Не говори этого, если знаешь, что я не могу, — упрекает она, резко вздыхая. — Нам следует продолжить ваш тур, чтобы вы могли оправдать свои деньги.

— О, да.

Я бесстыдно позволил своим глазам скользить по ее телу.

— Мой гид горячий.

Лола закатывает глаза, но я вижу веселье на ее лице, когда она оборачивается и переходит к следующему произведению искусства.

Я иду рядом с ней, но, прежде чем она успевает продолжить экскурсию, я говорю:

— Знаешь, ты меня поражаешь.

— Ты уже говорил это раньше.

— Я хотел напомнить тебе еще раз.

Она смотрит на меня и улыбается, когда я улыбаюсь ей.

В течение следующих двух часов она проводит мне целую экскурсию по музею. Мы могли бы закончить час назад, но продолжали возиться. Хотя это обернулось в нашу пользу, потому что почти все ушли. Здесь и там задерживается всего несколько человек, но не в той комнате, в которой мы находимся.

Мы стоим перед последней картиной, и теперь, когда она закончила рассказывать мне о ней, то поворачивается ко мне лицом, и на ее лице расплывается дерзкая ухмылка.

— Так что ты думаешь о своем гиде?

В голове проносится так много мыслей, но есть одна, которая постоянна. Та, которая снова и снова напоминает мне, что Лола — это нечто несомненное, и если это не она, то никто другой.

— Я думаю, что влюблен в своего гида.

Ее улыбка гаснет, и она смотрит на меня с пустым выражением лица, как будто не замечая моих слов.

Вероятно, это не лучшее место, чтобы сказать ей об этом, но я не мог больше ждать. Я так долго хранил эти слова, и теперь, когда их сказал, я сожалею, что не сказал их раньше.

Нервы меня съедают, когда она до сих пор ничего не говорит, но знаю, что мне нужно подтвердить свои слова. Мне нужно ее успокоить, потому что это то, что ей нужно.

— Луиза, я люблю тебя. Это, — я хватаю ее руку, кладя себе на грудь, прямо там, где сердце бешено бьется для нее, — это твое, это все твое и всегда будет твоим. Я хочу, чтобы ты знала, что ты владеешь каждой частичкой меня, и ни у кого, абсолютно ни у кого никогда не будет этого, потому что это все для тебя, моя любовь, мое счастье, мое все, только для тебя.

Когда ее глаза блестят, а нижняя губа дрожит, я паникую, задаваясь вопросом, где мог ошибиться.

— Ты любишь меня?

Ее смягченные глаза ищут мои.

— Луиза, я чертовски люблю тебя.

Она прерывисто выдыхает и улыбается несмотря на то, что ее нижняя губа дрожит.

— И я люблю тебя.

Такие простые слова, но клянусь, они воспламеняют каждый дюйм меня.

Я не должен, но больше не могу сдерживаться. Сокращаю пространство между нами и соединяю свои губы с ее. Я наслаждаюсь ее мягкостью, прежде чем зажать ее нижнюю губу между губами и просунуть язык ей в рот. Обнимаю ее за талию, а она обнимает меня за плечи. Ее пальцы запутываются в моих кудрях у основания шеи, вызывая мурашки, которые всегда пробегают, когда она ко мне прикасается.

Ничто никогда не было лучше. Я хочу остаться в этом моменте, но потом вспоминаю, где мы находимся, и уверен, что Лола тоже, потому что она отстраняется.

— Никогда в жизни я не был так благодарен персиковому соку.

Лола хихикает, но затем становится серьезной. Ее взгляд блуждает из стороны в сторону, а затем что-то вспыхивает в ее глазах, как будто она приняла решение.

— Что?

— Моя смена закончилась, но я готова работать в нерабочее время.

Глава 54

Лола

Я осознаю, какие неприятности могут возникнуть у нас обоих, если нас поймают, но не могу заставить себя зацикливаться на этих гипотезах.

Я привела нас в единственную комнату в музее, куда никто, кроме меня и Джулс, никогда не заходит. Это хранилище, в котором хранятся все праздничные украшения и другие случайные вещи.

Мы приходим сюда на перерывах, когда хотим вздремнуть, потому что здесь есть мягкая скамейка без спинки. Или, когда нам хочется сфотографироваться из-за потрясающего роскошного настенного зеркала с золотой рамой и верхней дугой.

Сегодня вечером мне не придется беспокоиться о появлении Джулс, потому что она не работает или кто-то еще, если уж на то пошло. Почти все ушли, кроме охраны. Хотя мне не о чем беспокоиться, потому что она никогда не забредает на второй этаж музея.

В тот момент, когда закрываю за нами дверь и запираю ее, он с силой прижимает меня к своей груди и толкает наши тела, пока моя спина не упирается в стену.

ТиДжей закрывает оставшуюся щель и вплетает мои губы в свои, страстно целуя. Он грубый и властный, сильно тянет и посасывает мою нижнюю губу, заставляя меня задыхаться и хватать ртом воздух. Я слегка приоткрываю губы, чтобы отдышаться, но ТиДжей просовывает свой язык мне в рот. Когда наши языки встречаются, я забываю о необходимости дышать и позволяю его рту поглотить меня, его рука сжимает мою талию, а твердая эрекция впивается в живот.

Я теряюсь под силой его губ, не думая ни о чем другом, пока он не прерывает поцелуй и не прижимается лбом к моему.

— Черт, — бормочет он, задыхаясь. — У меня нет презерватива.

Мои плечи опускаются от разочарования, но я в отчаянии, мне жарко и больше ничего не могу сделать.

Я в таком отчаянии, что в голову приходит мысль, и мне следовало немедленно ее выкинуть. Я должна была потушить ее, но моя потребность сильнее воли.

И прошло так много времени, я хочу этого.

— Хорошо, и?

Это опрометчивый, затаивший дыхание ответ, но я не придаю этому особого значения.

Он поднимает голову и недоверчиво смотрит на меня.

— Ты уверена?

— Да, я уверена.

Как будто никогда не прекращал целовать меня, ТиДжей продолжает с большей интенсивностью, чем раньше. Все это время его руки вытаскивают мою рубашку из-под юбки и в ярости расстегивают пуговицы.

— Черт, — стонет он мне в рот и в своей лихорадочной, нетерпеливой спешке хватает мою рубашку посередине с каждой стороны и дергает ее наружу, в результате чего оставшиеся пуговицы отскакивают и с мягким грохотом падают на землю.

Они подпрыгивают и разбегаются по земле, теряясь за ящиками.

— ТиДжей, какого черта?

— Я куплю тебе еще одну. Просто сними эту чертову рубашку, — грубо приказывает он, и его жесткий взгляд не оставляет мне места, чтобы спорить или задавать вопросы.

Это не должно было звучать так горячо, но это так. Мне нравится, когда он дерзкий и самодовольный. И когда он такой серьезный, меня это заводит.

Я отбрасываю рубашку, позволяя ей упасть на землю, а он стягивает рубашку через голову и куда-то швыряет.

Его взгляд падает на мою грудь, и я не жду, пока он скажет снять лифчик. Я протягиваю руку сзади и расстегиваю застежки, позволяя лямкам соскользнуть с плеч и упасть с меня. Мои соски напряглись, и от прохладного воздуха по груди побежали мурашки.