Пэппер Винтерс - Слезы Тесс (ЛП)
— Прекрати это, Тесс.
Я сглотнула.
— Ты не убьешь меня. Ты не зайдешь так далеко, — я проследила пальцами по воробьям на его коже, вниз по ребрам и твердым мышцам живота. — Я знаю, что ты переживаешь из-за того, что произошло с женщинами, которых ты спасаешь. Ты не превратишь меня лишь в мою сломленную тень. Твоя дикость подкармливает мою, — я наклонилась, чтобы укусить его за сосок, жаждая крови. — Что бы ты ни дал, я смогу принять... пока я буду знать, что ты чувствуешь ко мне.
Мои пальцы погладили ежевику и колючую проволоку на его боку, притягивая его ко мне. Кью категорически отказывался приближаться. Мышцы его спины напряглись, не подчиняясь моему желанию.
Я застонала, обожая его силу. Его контроль. Но я хотела, чтобы он был ближе. Уставившись на него, я сама прижалась к нему от кончиков пальцев ног до груди.
Кью стиснул зубы, в его глазах пылало возбуждение. Он стоял абсолютно спокойно, не произнося ни слова. Его сила, гнев угрожающе заполнили библиотеку.
— Расскажи мне... — пробормотала я. — Поговори со мной...
Кью порывисто задышал, когда я приподнялась на цыпочках и облизала его нижнюю губу.
Он расслабился. Мышцы дрожали, когда он наклонился ко мне.
— Мне никогда не будет достаточно, — прошептал он. — C'était la plus grosse erreur de ma vie à te renvoyer à lui. — Это была самая огромная ошибка в моей жизни — отослать тебя прочь.
Счастье заискрилось во мне, подпитываясь чистейшей радостью.
— Ты готов оставить меня с собой? Послать полицию ко всем чертям? — я лизнула его стиснутые губы, захватив неуверенный вдох.
— Не было никаких проблем с полицией. Они поздравили меня, что я спас такую сильную рабыню.
Время замерло. Что?
Я резко отстранилась, вскрикнув, когда Кью выплюнул:
— Ты не можешь просто подразнить и без последствий отодвинуться.
Его руки на мне напряглись, приподнимая меня от пола, будто я ничего не весила. Кью отнес меня к столу, одним резким движениям сметая с него все содержимое. Загремели ручки, зашелестела бумага, ноутбук упал на пол.
Практически бросив меня на него, он прижался своими бедрами к моим.
Жар закипел во мне, и слова превратились в пепел, но я цеплялась за трезвый рассудок.
Я выгнулась, хватаясь за его предплечья.
— Погоди... что это значит? — собственное тело вышло из-под контроля, но мне нужно было понять. Что, черт побери, он имел в виду?
Кью застонал, толкнувшись ко мне своим твердым членом. Я автоматически обхватила его талию ногами, возбуждаясь, заполняясь раскаленной лавой желания.
— Полиция знает, чем я занимаюсь. Как только девушкам... лучше... они находят их любимых и возвращают их, — он закрыл глаза, толкнувшись вновь, дрожа от возбуждения. Он мрачно хихикнул, наклонившись ко мне. — Они вмешивались в мои любовные дела с тех пор, как мне исполнилось шестнадцать. Но думали, ты другая. Намекали, что я прикасался к тебе, а не помогал. — Его взгляд обжег меня раскаленным нефритом. — Это чертовски взбесило меня. Они видели правду, и я знал, что должен был избавиться от тебя до того, как убью или хуже... превращу тебя в то, во что превращают больные чудовища своих рабынь. — Он прекратил толкаться, внезапное молчание охладило меня. — Разве ты не видишь? Я забочусь слишком сильно, чтобы делать то, чего я хочу. Я дал обещание. Я никогда вновь не нарушу ту клятву.
Мой мир перевернулся, превратившись из очертания в модель. Черное и белое стало цветным, ночь стала днем.
Наконец-то.
Загадка Кью Мерсера имела смысл. Я подобрала последний кусочек пазла. Хотелось обнять, укусить и ударить, затрахать его до смерти. Он отказался от меня, потому что заботился обо мне. Поклявшись при этом, что никогда не сможет.
Я рассмеялась. Мужчины. Невероятно глупые, эгоцентричные мужчины.
Этот мужчина — мой.
Мой.
Он заглянул в глубину моих глаз, не двигаясь, лишь легонько, практически незаметно, качнув бедрами. Я двинулась к нему, издав стон, когда его молния дразнила меня сквозь платье.
— Откажись от своего обещание. Сейчас. Со мной.
Кью покачал головой, вжавшись в меня сильнее бедрами в этот момент.
— Я никогда не смогу освободить себя.
Он застонал, когда я резко села и поцеловала его. Обняв его за шею, я вложила все свое существо в этот поцелуй.
Долю секунды он боролся, прежде чем поцеловать меня в ответ, проникая языком глубоко в рот, агрессивно заявляя свои права. Рассудок помутился, дыхание перехватило, я прекратила думать. Лишь чувствовала.
Я прикусила его губу, борясь с его языком. Мы вели наше молчаливое сражение, пока наши сердца мчались к биению в унисон.
Он разорвал поцелуй. Вместо жажды и необузданной потребности, в его взгляде было... сожаление, отстраненность.
Я развела ноги шире. Ни за что не позволю ему обдумать все это. Он зашипел, когда я выгнула спину, потираясь о его твердость.
— Я нуждаюсь в тебе, нуждаюсь в том, чтобы ты причинил мне боль.
Что-то зловещее уплотнило воздух, и я спрятала улыбку. Квинси терял Кью. Темные желания медленно вырывались из клетки, в которую он закрыл сам себя. Я выигрывала.
— Ты нуждаешься во мне? Или хочешь меня? — прорычал он, поджав губы, жестко толкнувшись.
Я задрожала и выгнулась, дразня, соблазняя, как развратная маленькая рабыня, своего дьявольского владельца. Я тяжело дышала:
— Есть разница?
В моем разуме разницы не было. И то, и другое было важно. Жизнь и смерть важны так же, как жар и желание освобождения для моего тела.
Он схватил мой сосок сквозь шелковистую ткань платья и покрутил, выталкивая вскрик из моего горла.
— Ты нуждаешься во мне как в мужчине или как в твоем господине? — он выплевывал каждое слово, вена на его шее вздулась, пока он расстегивал молнию на своих штанах, высвобождая свой член на свободу. — Об этом ты просишь, эсклава?
Я кивнула, неспособная отвести взгляд от его огромного, восхитительно возбужденного члена.
— Да, боже, да.
Он приподнял пальцами мое платье вверх и сдвинул в бок трусики. Его пальцы исчезли внутри меня без ласковой прелюдии, но я уже была влажной для него. Я сжалась от его прикосновения, благодарно хныкая. Слишком много. Слишком много времени прошло с тех пор, как я испытывала это восхитительное ощущение.
Он размазал влагу по моему клитору. Мои ноги напряглись, и я съежилась от того, что находилась на краю удовольствия.
— Кью... Господин.
Не разрывая зрительный контакт, он обернул пальцы вокруг моей татуировки с птичкой на запястье, захватив меня в своем доминировании. Его прикосновение выдавало сексуальное мастерство, усиливая мое желание.
