Наталья Чеботок - Правила игры (СИ)
Вадим тяжело выдохнул, видеть сестру несчастной было невыносимо. Если бы все было так просто — взять и помазать любую душевную рану зеленкой, пожалеть, подуть и все пройдет…
— Оставайся сегодня у меня. — Предложил Зимин.
— Спасибо. — Снежана сочла возможным переночевать у брата.
Находиться в своей квартире одной было невыносимо. Снежана и так пугала своими слезами Ричарда, а сегодня ей вообще хотелось выть в голос. Лучше она побудет с братом, глядишь, и желание выть исчезнет без следа. Надо как-то жить дальше.
Мирон очнулся среди ночи в своей кровати.
Как он здесь оказался? Последнее, что он помнил, как вышел из ЗАГСа и направился в первый попавшийся бар. На этом его воспоминания обрывались. Постанывая, Данилов встал и отправился на кухню за водой. Сушняк одолел его.
— И долго ты собираешься пить? — раздался за спиной голос матери.
Мирон испуганно вздрогнул и поперхнулся водой.
— Зачем так пугать? — выразил свое недовольство мужчина.
— Мирон, ты же понимаешь, что это не выход. — Елена Владимировна тяжело опустилась на стул.
— Не выход, но иначе я не могу. — Мирон плюхнулся на диван и прикрыл глаза ладонью. — Нас развели сегодня, мам. — Выдал он.
— Я знаю. — Женщина старалась говорить ровно, но тревога за сына никуда не уходила. Она живет так уже не одну неделю. Какая мать останется безучастной, если ее ребенок страдает. — Ты позвонил нам из бара. Отец поехал и забрал тебя.
— А, вот значит, как я попал домой. — Кивнул Данилов. Этого он совсем не помнил. Совсем допился.
— Мирон, ты же губишь свою жизнь! Опомнись, сынок! — в сердцах воскликнула Данилова.
— Я уже ее загубил. — Равнодушно пожал плечами мужчина.
— Еще нет, — возразила женщина, — но если не остановишься, сопьешься. Алкоголь еще никому не помог решить проблемы.
— Мне все равно. — Мирон казался совершенно равнодушным. Он не видел смысла в этих разговорах.
— А нам с отцом не все равно! Мы не можем видеть, как ты спиваешься. — Елена Владимировна ударила ладонью по столу.
— Проше прощения, что я вас так разочаровал. — Съязвил Данилов.
— Перестань сейчас же в таком тоне говорить с матерью! — в кухне появился Степан Петрович, привлеченный повышенными голосами жены и сына.
— Мам, прости. Я не хотел. — Повинился Мирон.
— Сынок, — Елена Владимировна прикоснулась к руке сына, — после развода жизнь не заканчивается.
— А моя закончилась! — сердито ответил Данилов. — Разве непонятно, что я люблю Снежану?
— Прекращай пить. — Вмешался Степан Петрович.
— Ты сам искал истину на дне стакана, отец. — Усмехнулся Мирон. — Я пошел по твоим стопам. И жене изменил, и пить начал.
Пожилой мужчина побагровел от злости.
— Ты на меня-то не кивай. Я — это я, а ты совсем другой человек. Ошибки только мы совершаем одинаковые. Только я-то свои исправил.
— А я свои — нет. — Парировал Мирон.
— Не будь тряпкой! — рявкнул Степан Петрович. — Если любишь жену — борись за нее и возвращай обратно.
— Люблю. Жить без нее не могу. — Кивнул Мирон.
— Так действуй! Будешь сидеть и рефлексировать, окончательно потеряешь Снежану. — Степан Петрович приобнял жену за плечи. — Мы все совершаем ошибки, сын. Никто от них не застрахован, но если ты искренне сожалеешь, если любишь человека, будешь бороться за него любыми способами. ЛЮБЫМИ, понимаешь?
— Я не знаю, что мне еще сделать, чтобы Снежана вернулась ко мне. — Признался расстроенный Мирон.
— Ну, пока ты пьешь, никакого шанса у тебя и не будет. — Степан Петрович говорил резко, не щадя чувств сына. — Оставь в покое на время Снежану. Просто оставь и все. Живите, как хотите. Только не позорь нас с матерью своим таким состоянием. Мы этого вряд ли заслужили, сын. Отвлекайся на что-то другое, а там будет видно — сможете жить друг без друга, проживете. Не сможете — судьба опять сведет вас вместе.
Елена Владимировна сидела ровно, она давно избавилась от прежней боли. В отпуске она поняла одно, что ковыряясь в прошлом, она упускает настоящее. Они со Степаном счастливо прожили почти три десятка лет. И именно это имеет значение, а не давняя измена Степана. И после этого она резко успокоилась. Они с мужем все это время наслаждались обществом друг друга, вновь открыв для себя прелесть совместного отдыха.
Мирон, нахмурившись, слушал отца. Может, хоть он поможет ему выбрать из этого опыта.
— Так что, сынок, давай берись за ум. — Данилов старший продолжил. — Если хочешь, я поговорю с другом, он как раз набирает бригаду рабочих на север. Съездишь, поработаешь там несколько месяцев, мозги окончательно встанут на место. Потом вернешься и на трезвую голову и после разлуки, поговоришь со Снежаной.
Мирон загорелся этой идеей. Отец предложил хороший выход из положения. За пару месяцев и Снежана, и он смогут остыть и их диалог будет более спокойным, без того накала эмоций, который присутствует в них последние полгода.
— Я согласен. — Мирон как-то подобрался. Он уже мысленно был не здесь. Работа, а еще лучше тяжелая физическая работа поможет ему отвлечься. Да и вдалеке от Снежаны он сможет успокоиться. А если останется в городе, так и будет ходить к бывшей жене, мотая нервы и себе, и ей.
— Я завтра же поговорю с Василием. — Позволил себе улыбнуться Данилов старший. — Идем спать, Лена. Все будет хорошо. — Прошептал он жене на ухо.
Елена Владимировна ушла вместе с мужем в спальню.
— Степ, ты, правда, думаешь, что так будет лучше? — женщина легла на кровать и повернулась к мужу лицом.
— Да, Лен. Лучшее видится на расстоянии. Успокоятся оба, взвесят все и будет видно, как им жить дальше. Вместе или, увы, все-таки по отдельности. Жизнь — штука сложная, но наши дети должны сами выбирать свою дорогу, без советов даже таких близких, как мы. — Степан нашел руку жены и, потянув к себе, приложил ее к сердцу. — Если бы я тогда уехал, мы бы с тобой раньше сошлись.
— Да ладно, я ни о чем не жалею. — Елена погладила мужа по щеке.
— Спасибо. — Степан в очередной раз убедился, что второй шанс ему был дан не зря. Лена стоила и страданий, и счастья, которое у них было.
Через две недели Мирон уехал в Норильск. Перед этим он написал письмо Снежане. Встречаться с ней не стал, чувства так и не улеглись, и он боялся снова наломать дров, устроить скандал и опять отодвинуть попытку примирения на неопределенный срок.
Снежана получила письмо мужа, но сразу не стала его читать. Она и так была в смятении, девушка совершенно потерялась в этой жизни. Письмо несколько дней лежало на холодильнике, привлекая к себе внимание, но Снежана запрещала себе к нему подходить. Но однажды, когда она долго ворочалась в кровати без сна, постоянно задевая Ричарда, отчего недовольный кот ушел подальше, девушка прошлепала босыми ногами на кухню. Руки сами потянулись к конверту и недолго думая, Снежана вскрыла его.
